Но опять же парадокс состоит в том, что ряд важнейших ус­тановок национализма, особенно те, которые призваны обосновать притязания или требования национального самоопределения всех без исключения народов на началах создания самостоятельных национальных государств, на первый взгляд, противоречат тен­денциям современного мирового развития. Тем не менее в глазах миллионов и миллионов людей он сохраняет притягательность и в этом качестве служит мощным мобилизирующим фактором. Но такова участь всех великих мифов, верований и идеологий. Ведь до сих пор среди исследователей, занимающихся данной пробле­матикой, нет единого мнения относительно того, что было рань­ше — национализм, нация или национальное государство. В этой связи ряд авторов совершенно справедливо указывают на то, что лишь в нескольких странах образование нации послужило ос­новой государственного строительства. Речь идет прежде всего об Италии, Германии и Греции. Как отмечал Г.Ульрих, специали­сты до сих пор не могут придти к согласию относительно того, что именно преобладало в процессе объединения Италии: государственное строительство под руководством Кавура или же станов­ление новой нации — процесс, который возглавили Мадзинй Гарибальди. Что касается Германии, то здесь задолго до объеди­нения существовало сильное национальное движение. Нельзя» признать, что во многом объединенная Германия явилась детищем железного канцлера О.Бисмарка.

Многие исследователи не без основания отмечают, что не нации создают государства и национализм, а наоборот, они созда­ется государством. По-видимому, есть резон в позиции Э.Геллвера, который считает, что «именно национализм порождает на­ции, а не наоборот». И действительно, во многом прав извест­ный 'английский экономист и историк Э.Хобсбаум, который под­черкивал, что нации представляют собой «дуалистический фе­номен. создаваемый преимущественно сверху, но который невозможно понять без изучения процессов, шедших снизу, т.е. без чаяний, надежд, потребностей, желаний и интересов про­стонародья, которые не всегда были национальными, но от этого не становились менее националистическими».

В данной связи показательно, что распространение рыночных отношений, расширение зон свободной торговли, с одной сторо­ны, ведут к сближению и усилению интеграции стран, а с дру­гой стороны, поощряют изоляционистские силы, способствующие воскрешению национализма и этнических конфликтов.

Как показывает исторический опыт, национализм может выступать в качестве фактора мобилизации народов на борьбу за свое освобождение, источника творческого порыва. Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что националистическая идея миропорядка оказалась довольно устойчивой в течение послед­них полтора—двух столетий. В то же время он может служить в качестве катализатора разного рода конфликтов, холодных и горячих войн.

Для правильного понимания данной проблемы необходимо учесть, что национализм прежде всего социокультурный фено­мен, имеющий много общего с религией и идеологией и в не­которой степени определяющий контуры видения мира. Во многих случаях он выступает лишь в качестве своеобразной обо­лочки для реализации иных интересов и мотивов, например стрем­ления участвовать в дележе материальных ресурсов, завоевании власти и авторитета, преодолении психологических и идеологи­ческих комплексов и т.д. И соответственно он интегрировал в себя традиционные мифы и символы, но использовал их для защиты и обоснования новых феноменов в лице национального государства.

Привлекательность национализма состоит в его способности превращать совершенно банальные, повседневные, с точки зрения постороннего человека, действия в источник национальной гордости, усматривать в них элементы проявления свободы и самовыражения. Чувство принадлежности к собственному сообществу придает смысл и значимость самой жизни, укрепляет вза­имную ответственность и сопричастность, уменьшая тем самым чувства одиночества и отчуждения.

Особую значимость национализму придает то, что он спосо­бен абсорбировать личное недовольство, личную неудовлетворен­ность отдельного индивида. По-видимому, не лишены оснований доводы тех исследователей, которые считают, что индивид может «чувствовать себя защищенным в мире исторических традиций, создававших ощущение ускорененности и почти пле­менной принадлежности». Люди обращаются к национализму когда они озабочены проблемой придания смысла собственной жиз­ни. С усложнением, модернизацией, космополитизацией, обез­личением общества и соответственно потерей корней эта потреб­ность не только не уменьшается, а при определенных условиях может многократно усиливаться. Показательно, что порождае­мые этими процессами и феноменами условия размывания есте­ственных общностей в лице семьи, общины, этноса, нации спо­собствуют выдвижению на первый план потребности, стремле­ния присоединиться к разного рода искусственным, фиктив­ным, ложным общностям, таким как партии, религиозные сек­ты и т.д.

Новейшие тенденции общественно-исторического развития чре­ваты стиранием традиционных различий между дозволенным и недозволенным, допустимым и неприемлемым, нормальным и не­нормальным, сакральным и мирским. Национализм же несет в себе обещание восстановить нормальный порядок, все снова по­ставить на свои места и освободить людей от страха перед совре­менностью, а также трудной и мучительной необходимостью самим принимать решения. Данный момент приобретает особую значимость, если учесть, что каждой стране и каждому народу предстоит состязаться с другими странами и народами, чтобы за­нять лучшие позиции в формирующемся новом мировом поряд­ке. Поэтому неудивительно, что одним из факторов, диктующих положение в новых геополитических реальностях, стал пребы­вавший до недавнего времени в латентном состоянии, но агрес­сивно заявивший о себе национализм. Ныне, как образно выразился английский исследователь Э.Хобсбаум, «сова, Минервы парит над нациями вместе с национализмом».

В нашем веке имели место три периода всплеска национализма, совпавшие с образованием новых государств и получением независимости многими ранее зависимыми странами: первый -сразу по окончании первой мировой войны; второй — после второй мировой войны, за которой последовали распад колони­альных империй и образование множества независимых стран Азии и Африки; третий — период антикоммунистических революций в Центральной и Восточной Европе, а также распад советского блока и самого СССР.

Несомненно, что мирные договоры, в совокупности составив­шие Версальско-Вашингтонскую систему после первой мировой войны, внесли существенный вклад в национально-государствен­ное строительство. Одним из общепризнанных принципов, как было объявлено на Версальской мирной конференции в 1919 г., является признание права наций на самоопределение. Согласно этому принципу, на месте распавшихся многонациональных им­перий предусматривалось создать множество самостоятельных на­циональных государств. Следует отметить, что уже в тот пери­од обнаружились почти непреодолимые трудности на пути реализации этого принципа.