И вот функция сублимации, т.е. социально высшей реализации неосуществившихся возможностей, выпадает на долю воображения. В игре, во лжи, в сказке находится бесконечный источник переживаний, и фантазия, таким образом, открывает как бы новые двери для наших потребностей и стремлений к выходу в жизнь.

Эта эмоциональная функция фантазии незаметно переходит в игре в новую функцию. Можно сказать, что психологический механизм игры всецело сводится к работе воображения и что между игрой и имагнитивным поведением можно провести знак равенства. Игра есть не что иное, как фантазия в действии, фантазия же не что иное, как заторможенная и подавленная, необнаруженная игра. Поэтому на долю воображения выпадает еще третья функция, назовем ее воспитательной, назначение и смысл которой – организовывать повседневное поведение человека. Таким образом три функции фантазии всецело согласуются с ее психологическим свойством – это поведение, направленное на формы, еще не бывшие в нашем опыте[6].

Первое и важнейшее назначение воображения как психического процесса заключается в том, что оно позволяет представлять результат труда до его начала, представлять не только конечный продукт труда (например, стол в завершенном виде, как готовое изделие, но и его промежуточные результаты в данном случае те детали, которые надо последовательно готовить, чтобы собрать стол). Следовательно, воображение человека в процессе деятельности создает психическую модель конечного или промежуточного продукта труда, и способствует его предметному воплощению.

Таким образом, в проблемной ситуации, с которой начи­нается деятельность, существуют две системы опережения сознанием результатов этой деятельности: организованная система образов (представлений) и организованная система понятий. Возможность выбора образа лежит в основе вооб­ражения, возможность новой комбинации понятий лежит в основе мышления. Часто такая работа идет сразу в «двух эта­жах», ибо системы образов и понятий тесно связаны: выбор, например, способа действия, осуществляется путем логиче­ских рассуждений, с которыми органически слиты яркие пред­ставления того, как будет осуществляться действие.[7]

1.3. Воображение в цепи других психических процессов.

Воображение – особая форма человеческой психики, стоящая отдельно от остальных психических процессов и вместе с тем занимающая промежуточное положение между восприятием, мышлением и памятью[8]. Специфика этой формы психического процесса состоит в том, что воображение, вероятно, характерно только для человека и странным образом связано с деятельностью организма. Воображение всегда есть определенный отход от действительности, но в любом случае источник воображения – объективная реальность. Для воображения характерна не большая связь с эмоциональной стороной, не меньшая степень сознательности, не меньшая и не большая степень конкретности; эти особенности проявляются также на различных ступенях развития мышления[9]. Воображение надо рассматривать как более сложную форму психической деятельности, которая является реальным объединением нескольких функций в их своеобразных отношениях[10].

А.В. Брушлинский в статье «Воображение и творчество» начинает свой ана­лиз с замечания, что традиционно связываемая с воображением « .способность создавать «новые чувственные или мыслительные образы» не специфична для него, « .поскольку создание, открытие и т. д. нового — это дело не только воображения, но и восприятия, представления, мышления и т. д.».

Воображение неразрывно связано с процессом памяти, оно преобразует то, что есть в памяти. Также связано с восприятием, (обогащает новые образы, делает их более продуктивными) и мышлением:

- осуществляет мысленный отход за пределы непосредственно воспринимаемого;

- способствует предвосхищению будущего;

В самом общем виде задача мышления — познание объектив­ной истины. «Мышление человека . отражает объективную исти­ну»,— указывал В. И. Ленин -«оживляет» то, что было ранее. Каким бы удивительным и могущественным ни ка­залось нам мышление, оно в своей сути является копирующим, «снимающим слепки» с действительности отражением.

От восприятия воображение отличается тем, что его образы не всегда соответствуют реальности, в них есть элементы фантазии, вымысла.

Для старой психологии, в которой чаще всего все виды психической деятельности человека рассматривались как известные ассоциативные комбинации прежде накопленных впечатлений, проблема воображения была неразрешимой загадкой. Волей – неволей старая психология должна была сводить воображение к другим функциям, потому что самое существенное отличие воображения от остальных форм психической деятельности человека заключается в следующем: воображение не повторяется в тех же сочетаниях и в тех же формах отдельные впечатления, которые накоплены прежде, а строит какие-то новые ряды из прежде накопленных впечатлений. Иначе говоря, привнесение нового в само течение наших впечатлений и изменение этих впечатлений так, что в результате возникает некоторый новый, раньше не существовавший образ, составляет, как известно, самую основу той деятельности, которую мы называем воображением. Следовательно, для ассоциативной психологии, которая рассматривала всякую деятельность как комбинирование уже бывших в сознании элементов и образов, воображение должно было быть неразрешимой загадкой.

Известно, что старая психология пыталась обойти эту загадку путем сведения воображения к другим психическим функциям. В сущности, эта идея и лежит в основе всего старого психологического учения о воображении, которое, как выразился Т. Рибо в известной работе о воображении, рассматривает два его вида, выделяя, с одной стороны, так называемое воспроизводящее воображение и, с другой, - творческое, или воссоздающее, воображение.

Воспроизводящее воображение – та же самая память. Под воспроизводящим воображением психологи понимали такую деятельность психики, при которой мы воспроизводим в сознании ряд образов, пережитых нами, но восстанавливаем их тогда , когда непосредственных поводов для восстановления нет. Такая деятельность памяти, которая состоит в возникновении в сознании прежде пережитых образов и не связан с непосредственным актуальным поводом для их воспроизведения, называлась старыми психологами воображением.

Различая эту форму воображения от памяти в истинном смысле слова, психологи говорили так: если я, видя сейчас какой-нибудь пейзаж, вспоминаю другой похожий пейзаж, который я когда-то видел, видел где-то в другой стране, то это деятельность памяти, потому что наличный образ, наличный пейзаж вызывает во мне пережитый образ. Это обычное движение ассоциаций, которая лежит в основе функций памяти. Но если я, погруженный в собственное раздумье и мечты, не видя ни какого пейзажа, воспроизвожу в памяти пейзаж, который видел когда-то, то эта деятельность будет отличатся от деятельности памяти тем, что непосредственным толчком для нее служит не наличие вызывающих ее впечатлений, а какие – то другие процессы.