1, 2, 3. Эразм Роттердамский Разговоры запросто Москва «Наука» 1969

Под стать Мору была и его семья. Свою Молодую жену он заботливо обучил грамоте и дал ей хорошее музыкальное образование, детям привил любовь к античной литературе и естественным наукам. Мор был горячим сторонником женского образования, он считал, что женщина должна быть столь же образованной, как и мужчина, что «разница пола в смысле учености значения не имеет»1 и мужчины и женщины в равной мере способны овладеть науками. Свои передовые взгляды Мор старался осуществить на практике: три его дочери получили блестящее для своего времени образование, а старшая – Маргарита обладала такими глубокими знаниями древних языков и литературы, что Эразм назвал ее «украшением Британии»2.

В доме Мора всегда царила атмосфера строгой простоты и вместе с тем жизнерадостности, увлеченности научными и литературными занятиями. Его семья была настоящей школой, где все было проникнуто духом гуманизма: увлечение древними языками и литературой сочеталось с занятиями географией, математикой, астрономией, медициной, музыкой. А как свободно чувствуют себя в этом доме гости! В своих детях гуманист видел прежде всего близких друзей и единомышленников. В письмах к ним он часто справлялся об их успехах в науках и иногда обменивался с ними шутливыми посланиями в стихах. В посвященном им стихотворении он писал, что никогда не мог вынести детского плача. «Часто я вам раздавал поцелуи и редко – побои, но и при этом бичом хвост мне павлиний служил»3.

Когда в 1511 молодая жена Мора Джейн умерла, он, не желая, чтобы дети оставались без матери, почти сразу женился на пожилой вдове Алисе Мидлтон, которая была старше его на 7 лет. По словам Эразма, Мор и ко второй жене относился так, словно она была молодой красивой девушкой. Своей сердечностью и добротой он сумел добиться, что эта совсем не кроткая, грубоватая женщина стала заниматься музыкой, ежедневно исполняя задаваемый мужем урок игры на лютне, флейте и гитаре. Эразм, останавливавшийся в доме Мора во время своего приезда в Англию, восхищался тем, с какой мягкостью и сердечностью, а порой и юмором Мор руководит своей семьей, в которой никогда не бывает никаких раздоров.

Также Мор продолжал и литературную деятельность, хотя теперь ей было придано новое направление. В 1520 он помогал Генриху VIII в написании направленного против Лютера трактата «Утверждение семи таинств», благодаря которому тот получил от папы Льва Х титул «защитника веры» (Генрих и последующие английские короли сохранили этот титул, даже перестав быть католиками).

1, 3. И.Н. Осиновский Томас Мор Москва «Мысль» 1985

2. Эразм Роттердамский Разговоры запросто Москва «Наука» 1969

«Когда Лютер ответил Генриху неистовой диатрибой, король поручил Мору выступить с опровержением, и тогда возник не менее ругательный Ответ (1523). Так начался период выступлений Мора в защиту католической веры, что почти полностью поглощало его усилия в литературной области на протяжении последующих 10 лет. Когда епископ Лондонский вознамерился усилить натиск на протестантские публикации, он предложил своему другу Мору выступить с их опровержением по-английски. Мор согласился, и в 1529 появился первый и лучший из целой серии трактатов «Диалог о ересях», направленный против Уильяма Тиндела. Далее последовали: «Моление душ» (1529) против нападок Саймона Фиша на духовенство и отрицания им чистилища, «Опровержение ответа Тиндела» (1532–1533), «Апология» (1533) и «Покорение Сэлема и Бизенса» (1533) против двух работ юриста Кристофера Сен-Жермена. Наконец, появился трактат «Ответ на отравленную книгу «(конец 1533) против анонимной работы «Вечеря Господня», приписывавшейся долгое время Тинделу. Кроме того, Мор написал два важных полемических письма – Иоанну Бугенхагену (ок. 1526) и Джону Фрису (1533)»1.

Между тем служебная карьера Мора шла по восходящей. В 1523 по представлению первого министра Уолси и с одобрения самого короля Мор был избран спикером палаты общин. Как и в молодые годы, в своей парламентской деятельности в качестве спикера он проявил рискованную самостоятельность, отказавшись поддержать чрезмерные требования короля и Уолси об утверждении парламентом новых налогов. Дипломатично апеллируя к законности для оправдания занятой им позиции, Мор на этот раз сумел сохранить дружеское расположение короля и всемогущего министра. Они по-видимому, не могли не считаться с деловыми качествами Мора как государственного деятеля, с его политическим авторитетом и популярностью среди представителей третьего сословия. Впоследствии Генрих VIII даже навещал Мора в его скромном загородном доме в Челси, тогдашнем пригороде Лондона, обедал в его семье, нередко, обняв его прогуливался с ним по саду. Впрочем, Мор никогда не обольщался милостивым отношением своего жестокого и самовластного государя, отлично понимая, что король не задумываясь пожертвует его головой ради самой ничтожной политической выгоды.

В 1524 Мор стал распорядителем Оксфордского университета, а в 1525 – Кембриджского университета, в том же 1525 его назначили канцлером герцогства Ланкастерского. В 1527 Мор сопровождал лорд-канцлера Томаса Уолси в его обставленной с необычайной пышностью миссии во Францию.

1. А.П. Шикман Обелиск в Александровском саду Москва «Просвещение» 1990

Летом 1529 Мор представлял короля на церемонии подписания мирного договора в Камбре, благодаря которому Англия не знала войн на протяжении последующих 13 лет. 25 октября 1529, через два месяца после возвращения в Англию, Мор стал лорд-канцлером (небывалый случай в истории Англии, ведь он не был высшим церковным иерархом и не принадлежал к высшей аристократии), сменив на этом посту Уолси. В традиционной ответной речи по поводу своего назначения Мор говорит: «Я считаю это кресло местом, полным опасностей и трудов и далеко не таким почетным. Чем выше положение, тем глубже падение, как это видно на примере моего предшественника. Если бы не милость короля, я считал бы свое место столь же приятным, сколь Дамоклу был приятен меч, висевший над его головой»1.

Будучи лорд-канцлером, Мор отвечал за наказание еретиков, однако выдвинутые впоследствии против него обвинения в жестокости и нетерпимости следует признать несостоятельными. Он неуклонно противодействовал ересям, будучи убежден в том, что это отвечает высшим общественным интересам, но его никак нельзя обвинить в изуверстве или непомерной жестокости. Более того, биограф Мора Уильям Ропер отмечает, что пока тот был судьей, ни одно из дел не было перенесено слушанием в суд лорд-канцлера – столь скорыми и справедливыми были его приговоры.

Тысяча дней канцлерства Томаса Мора продолжались по май 1532. Одно из главных веяний времени в этот период – наступление Реформации в Англии. Мор и его единомышленники, например епископ Джон Фишер, решительно продолжают обличать ересь идеологов Реформации. Сторонников Реформации преследуют; за время канцлерства Мора были сожжены заживо четыре еретика. Однако никакие репрессии правительства не могли помешать распространению реформационных идей. Весь ход исторического развития толкал Англию на разрыв с папством.