Сталин не щадил даже своих самых близких друзей по партии, каким был Григорий Кон­стантинович Орджоникидзе, человек высоких ; принципов, долга, человеческой по­рядочности и чести. Вероломство Сталина даже в отношении самых близких ему людей — Серго Орджоникидзе, Алеши Сванидзе, Сергея Киро­ва был о потрясающим, не умещающимся ни в какие рамки человеческой морали и нравствен­ности.

Волны террора, сталинщины нарастали с ужа­сающей силой.

События, связанные с террором 1934 года, подготовляли страшный террор 1937 — 1938 го­дов. Единовластие диктатора возрастало с неос­лабевающей силой.

Процесс над Зиновьевым и Каменевым

В январе 1935 г. состоялся политический про­цесс над бывшими лидерами оппозиции — Г. Е, Зиновьевым, Л. Б. Каменевым, Г. Е. Ев­докимовым, А. М. Гертик, И. П. Бакаевым, А. С. Куклиным, Я. В. Шаровым и другими — всего было посажено на скамью подсудимых 19 человек. Выездную сессию Верховного суда СССР возглавили В. Удьрих, И, Матулевич, А. Горячев.

«Уже тогда, в 1935 году, стало ясно, - пи­салось в Кратком курсе истории ВКП(б),—что зиновьевская группа является замаскированной белогвардейской организацией, которая вполне заслуживает того, чтобы с ее членами обраща­лись как с белогвардейской организацией, ко­торая вполне заслуживает того, чтобы с се чле­нами обращались .как с белогвардейцами». И это писалось о людях, делавших революцию! «Заговорщиков» обвиняли в соучастии в подго­товке убийства Кирова.

В декабре, 1934 года Зиновьев, Каменев и другие были арестованы. Сразу после ареста 18 декабря 1934 г. Зиновьев обратился с пись­мом к Сталину. «Ни в чем, ни в чем, ни в чем я не виноват перед партией, перед ЦК и перед Вами лично. Клянусь вам всем, что только мо­жет быть свято для большевика, клянусь вам памятью Ленина . Умоляю Вас поверить этому честному слону. Потрясен до глубины души». Это письмо было направлено Ягодой Сталину и осталось без ответа. Когда было предъявлено обвинение Каменеву в принадлежности к ор­ганизации, «поставившей себе целью устранение руководителей Советской власти», он заявил: «Изо всех сил и со всей категоричностью я обязан протестовать против такой формулировки, как абсолютно несоответствующей действи­тельности». Заместитель прокурора Л.

Вышинский, и следователь по особо важным делам Л. Шейнин подписали обвинительное заключение, утвер­жденное прокурором И. Акуловым, по делу «московского центра», которого не было в природе, но он был воссоздан умелой рукою Ста­лина. Следователи по делу не имели достаточ­ ного опыта добывания показаний насильствен­ным путем, и поэтому на суде не удалось дока­зать связь деятелей «московского центра» с убийством Кирова. Даже в «Обвинительном заключении» признавалось:«Следствием не ус­тановлено фактов, которые дали бы основание предъявить членам “московского центра" пря­мое обвинение в том, что они дали согласие, или давали какие-либо указания по организа­ции совершения террористического акта, на­правленного против Кирова» . Поэтому Зиновь­ев был осужден на 10 лет заключения, а Каме­нев «как менее активный участник группы к 5 годам лишения свободы». Различные сроки заключения были даны другим обвиняемым.

Сталин прицеливался к применению более жестоких мер к своим главным политическим противникам — Зиновьеву и Каменеву. В част­ности, в июле 1935 г. состоялся новый закры­тый процесс по малоизвестному «кремлевско­му делу» над Каменевым, его братом художни­ком Н. Б. Розенфельдом, сыном Троцкого ин­женером С. Л. Седовым, библиотекарями Крем­ля Е, К. Мухановой, 3. И. Давыдовой, Н. И. Бураго, комендантом Кремля П. И. Лукьяновым, начальником АХО П. Ф. Поляковым и други­ми. В соответствии с этим делом Каменеву и другим обвиняемым был увеличен срок лише­ния свободы. Каменев был осужден на 10 лет заключения. Это была «проба сил», проверка общественного мнения на приговор без улик, без доказательств.

Сталин настойчиво, последовательно продол­жал преследовать свои жертвы. Репрессии, юридические законы все более ужесточались на протяжении 1935 и 1936 годов.

30 марта 1935 года был принят Закон об ответственности членов семей изменников Роди­ны (ЧСИР). Если жена, дочь или сын не от­рекались от своего мужа или отца (а .такие мужественные люди находились), они автома­тически присуждались, к 8-летнему сроку за­ключения, или высылались в отдаленные райо­ны страны — на Колыму, в Магадан и т. д. 7 апреля 1935 года ЦИК СССР принял бесче­ловечный указ, разрешающий привлекать к уголовной ответственности детей с 12-летнего возраста. Дети могли быть даже приговорены к смертной казни!

Новый процесс над Зиновьевым, Каменевым и другими.

С весны 1936 года началась усиленная подготовка открытого судебного процесса над лиде­рами оппозиции по так называемому делу «Объединенного троцкистско-зиновьсвского террори­стического центра». Сталин режиссировал но­вый спектакль, стремясь окончательно сокру­шить своих главных политических противни­ков — Каменева и Зиновьева.

15 августа 1931 года но указке Сталина в «Известиях» появилось небольшое сообщение «В прокуратуре СССР», уведомлявшее, что Каменев, Зиновьев и другие лица предаются суду. Еще до судебного разбирательства во всех галетах сообщалось «о гневе трудящихся» — рабочих, колхозников, ученых, деятелей куль­туры — требовавших: «Никакой пощады вра­гам», «уничтожить гадов» и т. д.

Для нас ныне ясна степень искренности вы­носимых резолюций с требованием «уничто­жить». Общество все более превращалось в беспощадную толпу. И вся эта бесчеловечность была целенаправленной и сопровождалась де­монстрацией преданности «великому Сталину».

Помимо Каменева и Зиновьева, суду были преданы Иван Петрович Бакаев, член большевистской партии с 1906 года, в свое время воз­главлявший Петроградскую ЧК; Григорий Еремеевич Евдокимов, в прошлом матрос, занимавший пост заместителя Петроградского Совета Иван Никитич Смирнов — член партии больше­виков с 1903 г., который был одним из руко­водителей борьбы за установление Советской власти в Сибири, боролся против армий Кол­чака; Сергей Викторович Мрачконский — член большевистской партии с 1905 г., организатор борьбы за Советскую власть на Урале; Вагаршак Арутюнович Тер-Ваганян - один из руко­водителей большевиков в Армении, борцов за установление Советской власти, при Ленине он был редактором журнала «Под знаменем марк­сизма»; Ричард Витольдович Никель — сотруд­ник секретариата Зиновьева в Коминтерне, ра­нее он сотрудничал в ЧК в Ленинграде; Исаак Исаевич Рейптольд — помощник наркома фи­нансов, близкий приятель Л. Б. Каменева; Кфим Александрович Дрейцер (он состоял в охране Троцкого, сражался против Колчака, против войск Пилсудского). Суду были преда­ны—Фриц Давид (Илья Израилевич Круглянский), один из бывших редакторов органа Ком­партии Германии «Роте Фане», затем секретарь Вильгельма Пика —лидера Германской ком­партии, а также Валентин Павлович Ольберг, журналист Конон Борисович Берман-Юрин, Моисей Ильич Лурье, Натан Лазаревич Лурье. Политический процесс подобного масштаба, когда на скамью подсудимых были посажены такие видные партийные деятели, как Каменев и Зиновьев был беспрецедентным.