Ломброзо характеризует гениев как людей одиноких, холодных, равнодуш­ных к семейным и общественным обязанностям. Среди них много наркоманов и пьяниц: Мюссе, Клейст, Сократ, Сенека, Гендель, По. Двадцатый век добавил в этот список множество имен, от Фолкнера и Есенина до Хендрикса и Моррисона.

Гениальные люди всегда болезненно чувствительны. У них наблюдаются рез­кие спады и подъемы активности. Они гиперчувствительны к социальному по­ощрению и наказанию и т. д. Ломброзо приводит любопытные данные: в попу­ляции евреев-ашкенази, живущих в Италии, больше душевнобольных, чем у ита­льянцев, но больше и талантливых людей (сам Ломброзо был итальянским евреем). Вывод, к которому он приходит, звучит следующим образом: гений и безумие могут совмещаться в одном человеке.

Список гениев, больных душевными заболеваниями, бесконечен. Эпилепсией болели Петрарка, Мольер, Флобер, Достоевский, не говоря уже об Александре Ма­кедонском, Наполеоне и Юлии Цезаре. Меланхолией болели Руссо, Шатобриан. Психопатами (по Кречмеру) были Жорж Санд, Микеланджело, Байрон, Гете и дру­гие. Галлюцинации были у Байрона, Гончарова и многих других. Количество пья­ниц, наркоманов и самоубийц среди творческой элиты не поддается подсчету.

Гипотеза «гений и безумие» возрождается и в наши дни (Д. Карлсон). Как это ни удивительно, согласующееся с современными пред­ставлениями о природе творчества, определение гениальности дал Ломброзо:

«Особенности гениальности по сравнению с талантом в том отношении, что она является чем-то бессознательным и проявляется неожиданно».[51,88]

Следовательно, гений по преимуществу творит бессознательно, точнее, через активность бессознательного творческого субъекта. Талант же творит рацио­нально, на основе продуманного плана. Гений по преимуществу — креатив, та­лант — интеллектуал, хотя и та и другая общие способности есть у обоих.

Что касается колебаний настроения, то еще Вильям Гирш (1895г.) отмечал их нали­чие у гениев, а многочисленные исследования выявили взаимосвязь креатизма с нейротизмом. Заметим, что нейротизм в меньшей мере определяется гено­типом, чем другие черты темперамента.

Выделяются и другие признаки гения, отличающие его от таланта: оригиналь­ность, универсальность, продолжительность творческого периода жизни.

Однако несомненно: в отличие от «просто креативов», «гений» обладает очень мощной активностью бессознательного и, как следствие (а может быть, это причина?), склонен к крайним эмоциональным состояниям.

Психологическая «формула гения» может выглядеть следующим образом:

Гений =(высокий интеллект + еще более высокая креативность)

активность психики [40,174]

Поскольку креативность преобладает над интеллектом, то и активность бессознательного преобладает над сознанием. Возможно, что действие разных факторов может привести к одному и тому же эффекту – гиперактивности головного мозга, что в сочетании с креативностью и интеллектом дает феномен гениальности. [40,174]

В основу своего представления о природе гениальности мы возьмем вывод российских ученых о направленности эмоционального фактора. Причем ими акцентируется внимание на роли не только нормальных, но и патологических эмоций.[81,10]

Высокий уровень мыслительных процессов у великих людей никаких сомнений не вызывает. Интерес представляют условия, дающие возможность проявляться гениальности и одаренности, - генетическая основа, поддержание баланса физиологического и психического равновесия, влияния патологических факторов, инерционные, продуктивные и деструктивные моменты в поле сознания и эмоциональной сфере, социальные условия.

В свое время был предложен термин «эвропатология» гениальной и одаренной личности, так как творческая продуктивность гения не укладывается в рамки представлений о нормальной психической деятельности. (Это не совсем верно).

Наоборот, все большее понимание получают мнения о качественно иной природе «нормы» гения, «нормы», которые толерантно дополняют элементы патологии. И выраженность в характеристике гениальной личности генетических, физиологических, психологических аномалий в самых причудливых комбинациях уже признается своего рода обязательным условием, без которого поток сознания не может преодолеть барьер обыденности.

Гениальная личность – источник и пример творческого энтузиазма.

Сегодня психологизм феноменального и высокопродуктивного творчества рассматривается как интегральное событие, необходимо включающие такие элементы активации, которые характеризуются симптомами психической аномальности в какой угодно форме.

Современная наука располагает обширными сведениями, позволяющими сделать вывод, что психопатологическая отягченность ближайших предков и родственников гениев – явление почти закономерное и здесь не может быть речи о случайности. Наоборот, проявление гениальности – результат обязательного скрещивания таких биологически родовых линий, из которых одна линия предков (например, отцовская) является носителем потенциальной одаренности, другая же линия (допусти, материнская) включает элементы психической аномальности.

Биогенетическая необходимость присутствия этих двух компонентов для выявления гениальной одаренности является настолько значимым условием, что приобретает характер биогенетического закона. Вне рамок этого закона не может быть выявлен гений, выдающийся талант или великий человек вообще.

Критерием гениальности для нас остается творческая положительная продуктивность, обогащающая человечество ценностями высокого морального порядка.

Попробуем применить данный биогенетический закон при анализе биографий Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.

Н.В.ГОГОЛЬ

Отец – Василий Афанасьевич Гоголь, был, по словам А.С.Данилевского, человеком в высшей степени интересным, бесподобным рассказчиком и обладал несомненным эстетическим чутьем и литературным талантом. Он писал стихи, ему принадлежит авторство двух комедий, которые высоко ценил его гениальный сын и о которых тепло отзывались современники, подчеркивая детали колоритного бытоописания. Таким образом, генетическая линия отца Н.В.Гоголя – выразителя жизнерадостного и оптимистического литературного дилетантизма, является линией потенциальной талантливости.

Мать – Мария Ивановна Гоголь, по всем данным была душевнобольным. Об этом остались воспоминания А.С.Данилевского (приятеля Гоголя), а также Н.А.Трохимовского, близко знавшего семью великого писателя. Последний оставил даже письменное свидетельство («Русская старина», июль 1888г.) о том, что Мария Ивановна Гоголь была крайне впечатлительна и подозрительна. Бывали дни, недели, целые месяцы, когда впечатлительность М.И.Гоголь доходила до крайних пределов, достигала почти болезненного состояния.

Вполне вероятно, что ее подозрительность принимала подчас характер бредовых идей. Затем мы можем констатировать явно болезненные и легкомысленные поступки в практических делах. Так ее дочери указывали, что она покупала совершенно ненужные вещи (даже в кредит), которые потом приходилось отдавать обратно. В.И.Шенрок, биограф Н.В.Гоголя, говорил о ее «болезненной мечтательности и о странной задумчивости», продолжавшейся часами, причем выражение ее лица резко изменялось.