Таким образом, своеобразие древнерусской оружейной культуры, которую десятилетиями считали результатами влияния соседних народов, было порождено сложными историческими условиями и строилось на сочетании высокой восприимчивости и творческой самобытности.

В истории восточно – европейской военной техники русское оружейное дело сыграло глубоко прогрессивную роль: оно оказало мощное воздействие на ряд местных племен и народов. Многие нерусские земли, вошедшие в состав Киевского государства, теряют былую замкнутость и изолированность, происходит ломка старых порядков и ускорение общественно – исторических процессов, вместе с тем исчезают исторические, державшиеся веками формы оружия (например, неуклюжие колуновидные топоры). Новые военные средства мечи, копья, топоры и др. )распространяются из центральных русских районов к побережью финского залива, в Юго – Восточное Приладожье, на муромщину и рязанщину, в суздальское Ополье и всюду приводит к отказу от старых образцов. В итоге иноязычные племена и группы, втянутые в орбиту русской государственности, познакомились и получили технически передовое и наиболее современное вооружение.

Во второй половине X в. самостоятельность русского оружейного ремесла окрепла настолько, что оно оказалось в состоянии влиять не только на окраины и иноплеменные земли, но и на более далеких европейских соседей. Русские мечи, наконечники ножен, мечей и сабель, чеканы и секиры, шлемы, позднее булавы, кистени и другие виды оружия проникли в Северную и Центральную Европу и вызвали там местные подражания. На территории от Волги до Прибалтики происходили военно – технические преобразования, имевшие общеевропейское значение. Не без влияния русского клинкового производства по всей Северной и Центральной Европе произошла переработка франкского меча и распространились рукояти новых форм. Русь приняла участие в создании необходимых для конной рубки мечей с искривленными навершием и перекрестьем. Прямым воздействием русского ремесла объясняется появление в Прибалтике с XI в. однолезвийных сабель – мечей, а в Волжской Болгарии с XII – XIII вв. сабельных гард круговой защиты руки. В Киеве был выработан наконечник ножен меча с «восточной» пальметкой, перенятый всеми североевропейскими меченосцами. Орнаментальные мотивы, встреченные в отделке Киевского оружия, обнаружены на изделиях Дании, Швеции, острова Сааремаа. Русские дружинники ходили в золоченых сферо – конических шлемах. Эту моду заимствовали феодалы Венгрии, Польши. Викинги усвоили чекан и конический шлем, который они получили в Киевском государстве. Русь была крупнейшим поставщиком европейского оружия на Восток и сама торговала с Волжской Булгарией, Хорезмом, Арабским халифатом, а также с Чехией, Венгрией, Польшей, славянским Поморьем, странами Прибалтики, Швецией. Известно, как высоко ценились на восточных рынках мечи и панцири, привозимые из русских земель[5], а в далекой Франции знали «добрые кольчуги, сделанные на Руси ». Особенной мощью русская военная техника достигла во второй половине XII – первой половине XIII вв. Темп ее развития убыстряется: каждые 50 лет появляется комплекс новых формообразований. В этот период (особенно к его концу) на Руси появляется ряд новинок международного класса. Некоторые из таких изделий являются по находками древнейшими в Европе. Таковы шестоперы, наручь, крюк для натягивания арбалета, кольчуги с плоскими кольцами, конская маска, шпоры с пластинчатым козырьком, шпоры с колесиком. Изобретательность местных оружейников, безусловно, обогащала развитие военного дела не только в Восточной Европе.

Соприкосновение киевских дружин с печенежской ордой показало всю опасность военной угрозы со стороны степей. Сказалось это и технически. В раннекиевский период восточная сабля, кистени, булавы, шлемы, стрелы, пики, топоры – чеканы, снаряжение всадника и приемы конного боя были восприняты или оказали воздействие на формы и состав русского оружия и тактику его использования. Однако в следующий период положение изменилось. За последнее время накапливается все больше фактов, свидетельствующих о проникновении русских боевых средств в среду кочевников. Половцы, торки, берендеи не довольствуясь захватом на поле боя, начинают, очевидно, заказывать и покупать продукции киевских оружейников. При раскопках курганов поросских черных клобуков обнаружено много русского оружия и другой утвари. Оказалось, что кочевники приобретали русские шлемы, сабли, кистени и булавы, стремена, седла, возможно, кольчуги и узды. Притягательность русских военных изделий в период высоко развитой городской культуры не удивительна. Постоянный спрос на эти предметы объясняется тем, что ремесло у кочевников вообще развито слабее, чем у земледельцев, поэтому и вооружены они были как правило, хуже своих оседлых соседей. Таким образом, каким бы многообразным ни казался процесс создания древнерусской оружейной культуры, он привел к возникновению неповторимого по своим особенностям мира военных средств и его нельзя представить без сложных взаимоотношений Руси, Запада и Востока.

Первая половина XIII в. застала Русь на новом военно-техническом подъеме, который был прерван монгольским вторжением 1237 – 1241 гг. Последовательное развитие русского военного дела было нарушено. В жизни русских земель это время отмечено ужасающей военной катастрофой. Бесконечные воины периода феодальной раздробленности сопровождались нередко серьезными опустошениями и бедствиям, обескровливали и тормозили развитие общества, но не настолько, чтобы вызвать его регресс. Монгольские полчища впервые за несколько истекших столетий принесли миру новую войну, основанную на тотальном уничтожении целых народов и их культуры. Звериная жестокость завоевателя превосходила все, что видели или слышали современники – азиаты, европейцы. Ступив на землю Руси, монголы одно за другим громили княжества и города, превращая их буквально в пустыню. Ожесточенные яростным сопротивлением захватчики, особенно в центральных и южных районах, поголовно истребляли все население. Монголы, стоявшие на весьма низкой ступени общественного и хозяйственного развития, не совершили переворота в военном деле и не были изобретателями новых боевых средств. Их успехи объясняются другими причинами. Монгольский воин, с детства привыкший к коню и натренированный к лучной стрельбе был хорошо подготовлен к далеким походам и упорным боям. Не приходится отрицать высокого воинского умения монголов, опасных и ловких в наступлении и обороне. Армия завоевателей во время европейских походов насчитывала 100 – 150 тысяч человек[6]. Монголы не знали феодальной неразберихи и могли сосредоточить в отдельном месте мощный кулак сил. Можно предположить, что в сражении с войсками отдельных русских княжествах они обладали 10 – 30 кратным численным перевесом. Монголы, испытавшие недостаток в железе и в оружейных мастерах, воспользовались военной техникой покоренных более культурных народов (специальное монгольское оружие неизвестно), а приемы их полевого боя являлись типичными для азиатских кочевников.