«Перед отъездом из Москвы Михаил Василье­вич накупил много разных книг — по философии, биологии, литературе, искусству, беллетристику. В первые же дни приезда на отдых он установил определенный распорядок дня. Утром делал физ­культурную зарядку и обливался до пояса холод­ной водой. Затем мы вместе пили чай, и Михаил Васильевич уходил гулять .

Часов в одиннадцать садились за изучение философии, а вечером обычно читали художест­венную литературу. Выяснилось, что Михаил Ва­сильевич читал очень много, а главное, много ду­мал. И если я раньше знала о нем как о револю­ционном борце, то теперь передо мной раскрылась личность исключительная, человек очень культур­ный и эрудированный».

Чтение, размышление над прочитанным — это работа. И Фрунзе утром, на свежую голову читает книги серьезные, а вечером отдыхает за чтением беллетристики. Запомни эту закономерность, этот порядок и сам придерживайся его.

Великих полководцев отличает мужество. Был ли мужествен Фрунзе в той мере, которая превос­ходит обычные представления о силе человече­ского духа? Да, был. Еще когда учился он в гимна­зии, произошел с ним такой случай. Со старшим братом Костей заночевал он в степи в разрушенной глиняной постройке. Братья поступили опромет­чиво — в таких местах всегда есть ядовитые змеи и насекомые. На руку спавшему Михаилу заполз­ла фаланга. Проснувшись от щекотания, он ни единым движением не потревожил паука — вздрогни жилка на руке, фаланга моментально укусила бы, а весной ее укус смертелен. Проснул­ся и Костя. Не шевелясь братья смотрели на фалан­гу и дождались, когда она сползла на землю.

Приговоренный к смертной казни за револю­ционную работу, Михаил Васильевич — а было ему чуть больше двадцати лет — держался в тюрь­ме с достоинством и не терял бодрости. Брат писал о свидании с ним во владимирской следственной тюрьме: «Во время десятиминутного свидания че­рез две решетки и в присутствии двух надзирате­лей я не заметил у Миши никаких признаков уны­ния или беспокойства за свою участь: он рассказы­вал об организации в тюрьме столярной мастер­ской, о своих занятиях языками и философией в самом бодром и жизнерадостном тоне».

Мужественное поведение в немалой степени помогло ему добиться замены казни каторгой и ссылкой, а впоследствии бежать из-под ареста.

На войне, ты знаешь это, случаются моменты, когда военачальник должен быть на самой первой линии боя. У Фрунзе таких случаев было столько, что он мог бы одолжить другому полководцу.

В ночь на 8 июня 1919 года красные начали пе­реправу через реку на подступах к Уфе, находив­шейся в руках колчаковцев. Внезапно, без единого выстрела Иваново-Вознесенский полк, входивший в Чапаевскую дивизию, переправился на враже­ский берег. Переправлялись на двух стареньких пароходиках, захваченных у белых. Командую­щий группой армий Фрунзе в это время был не в штабе, а у переправы. Потому что здесь решалась судьба всей операции.

Иванововознесенцы на рассвете, после артил­лерийской подготовки, атаковали неприятеля и на­чали успешно продвигаться. Когда наши пушки были сняты с огневых позиций, чтобы переправ­ляться через реку, два колчаковских полка при поддержке 12 орудий атаковали полк красных. Расстреляв все патроны, наши начали отступать. Броневики, съехав с парохода, застряли в песке и не могли помочь своим. Почему-то не прилетели наши самолеты. Так под угрозой срыва оказалась зся операция. Если бы колчаковцам удалось сбро­сить иванововознесенцев в реку, мы лишились бы плацдарма на вражеском берегу. Из-за этого при­шлось бы откладывать освобождение Уфы. Колча­ковцы, проморгав один раз высадку нашего десан­та, в другой раз такой оплошности не допустили бы, реку охраняли бы тщательно. А Уфа была во­ротами на пути Красной Армии в Сибирь.

Видя это, Фрунзе оставил руководить перепра­вой В. И. Чапаева, а сам переплыл на пароходе ре­ку. Выхватив у чьего-то ординарца винтовку и су­нув ему поводья своего коня, Михаил Васильевич побежал навстречу отступающей цепи. Увидев любимого командира, полк ринулся в атаку. Два крайних батальона закрепились на отбитых пози­циях. А со средним Фрунзе обратил колчаковцев в бегство. Были захвачены пулеметы, пленные. По­ложение было восстановлено. Сам командующий вернулся с двумя винтовками, отбитыми у неприя­теля.

Позже бомбой, сброшенной с аэроплана белых, в куски разорвало коня командующего, а сам он был тяжело контужен. Чапаеву стоило большого труда уговорить командующего уехать с перепра­вы. Вскоре был ранен пулей в голову и Чапаев — тоже с аэроплана. Но наступление шло успешно. К концу дня 9 июня Уфа была взята. За эту опера­цию Фрунзе получил свой первый орден Красного Знамени.

Еще большее мужество показал Михаил Ва­сильевич раньше, разрабатывая и осуществляя свой знаменитый удар во фланг наступавшему фронту колчаковцев. Правда, это мужество не бы­ло таким видным, как в штыковой атаке.

Колчак на большом пространстве наступал с востока к Волге. Южной группе армий, которой Командовал Фрунзе, надлежало отступать к реке и за Волгой укрыться от сильного врага. Военные специалисты считали, что у нас нет сил, чтобы сдержать неприятеля. Но что значит отступать за Волгу? Это значило потерять на ее восточном бере­гу громадные запасы хлеба. А самое главное, ког­да-то такую широкую реку Красной Армии при­шлось бы форсировать с боями. Ведь никто не со­бирался отдавать Колчаку навечно Заволжье и Сибирь.

Михаил Васильевич не мог согласиться с таким решением. Он видел условия для победы. В тылу Колчака начались восстания. Если бы удалось по­теснить неприятеля, он оказался бы между двух огней — между Красной Армией и повстанцами. А это верная победа над врагом. Нет, настоящий полководец не имел права упустить такое стечение обстоятельств, второй раз оно не повторилось бы. Слабое место в колчаковском фронте — корпус из крестьян, мобилизованных насильно. По этому корпусу и надо нанести главный удар. Но какими силами наносить его? Из каких войск создать ударный кулак? Никто из военных специалистов таких войск не видел. Фрунзе мужественно пошел на оправданный риск, взял для ударного кулака гарнизоны городов. Нет, он не оставил города на произвол судьбы — для их обороны были сформи­рованы рабочие отряды. Можно представить, ка­кую громадную ответственность брал на себя пол­ководец. Какое великое мужество надо было иметь, чтобы решиться на это!

А тут еще обнаружилось предательство. Один из комбригов — бывший царский офицер — уска­кал с приказом о наступлении к Колчаку. Что оста­валось делать Фрунзе? Он отдал новый приказ:

наступать по старому плану, но на четыре дня раньше, в тот же день, как стало известно о преда­тельстве, пока Колчак не перегруппировал свои войска.

Наступление удалось. Колчаковский фронт покатился назад, к своей гибели.

В сложных условиях вели красные борьбу с бандами Махно на Украине. У махновцев были опытные командиры. Они умело руководили нале­тами банд на красные отряды. Банды казались неуловимыми. Захваченных в плен красноармейцев махновцы зверски мучили. В этой войне успех дела решали не пушки, не пулеметы, а дерзость и отвага командиров.