6. Право Византии. Общие положения

Византийское право, история которого насчитывает бо­лее тысячи лет, представляет собой уникальное явление для сред­невековой Европы. Оно характеризуется относительно высокой сте­пенью стабильности, внутренней цельности, а также способностью приспосабливаться к меняющимся социально-экономическим и по­литическим условиям. Эти качества права в Византии определя­лись рядом исторических факторов, среди которых особое значе­ние имели традиционно сильная центральная императорская власть, римское правовое наследие, византийская христианская церковь. Эти факторы оказывали интегрирующее влияние на право, прида­вали ему свойства системности.

Уже на ранних этапах развития государства в Византии сло­жилась своеобразная правовая система, которая выросла непосред­ственно из римского права, но испытала на себе влияние специфи­ческих переходных к феодализму отношений в обществе, отличав­шемся большой социальной и этнической пестротой. Под влиянием времени и чисто местных условий, в частности разнообразных правовых обычаев, римские правовые институты постепенно эволюционировали. Но принципиальные основы римского права и пра­вовой культуры не были подорваны и не подверглись коренным изменениям, чему в немалой степени способствовало длительное сохранение в Византии рабовладельческого уклада.

Прямая преемственность римского и византийского права на­шла свое отражение в использовании императорского законода­тельства в качестве основного источника права. Относительная ста­бильность политической системы Византии способствовала тому, что именно здесь были предприняты первые попытки кодифика­ции императорских конституций, а затем и римского права в це-лом. Так, первым официальным сводом римских законов был со­ставленный в 438 году Кодекс византийского императора Феодо­сия (Codex Theodosianus), в который вошли все императорские конституции со времени правления Константина (с 312 года). Тем самым в Византии утратило силу более раннее римское законода­тельство, не включенное в этот сборник.

В IV—VI вв. в Византии наблюдается высокий уровень разви­тия правовой мысли, складываются самостоятельные юридические школы (наиболее известные — в Бейруте и Константинополе). Сре­ди юристов бейрутской школы, которые преподавательскую рабо­ту сочетали с участием в императорских кодификационных рабо­тах, особенно прославились Домнин, Скилиаций, Кирилл, Патрикий и др.

Византийские юристы были не просто хранителями античных правовых и культурных традиций. Они адаптировали римское право применительно к новым потребностям общества, внося при этом изменения и вставки (интерполяции) в классические тексты рим­ских юристов. Таким образом подготавливалась почва для прове­дения крупномасштабных кодификационных работ. Не случайно именно в Византии, как уже указывалось, в середине VI в. под руководством выдающегося юриста Трибониана была осуществле­на всеобъемлющая систематизация римского права, итогом кото­рой явился Свод законов Юстиниана (Corpus juris civilis). Эта ко­дификация вплоть до XI в. оставалась не только важнейшим ис­точником действующего права Византии, но и была тем фундамен­том, на котором окончательно сформировалась ее правовая система.

7. Диагесты Юстиана

Свод законов Юстиниана, являясь в своей основе переложе­нием римского права, отразил и некоторые специфически визан­тийские черты. Они обнаруживаются в ряде интерполяций в тек­сте Дигест, еще в большей степени в Кодексе и особенно в Новел­лах Юстиниана. Эта последняя часть свода, выполненная не на латыни, а на греческом языке и включавшая около 160 конститу­ций (новелл) самого Юстиниана, в значительной степени отражала своеобразные условия византийского общества того времени. Хотя в кодификации Юстиниана наметился известный поворот в сторо­ну классического римского права, в ней в полной мере проявились тенденции, свойственные постклассическому периоду и получив­шие дальнейшее развитие на последующих этапах истории визан­тийского права. Эти тенденции нашли свое выражение прежде всего в известном упрощении и "вульгаризации" римского права под влиянием позднеэллинистического (так называемого греко-вос­точного) права.

Византийские юристы в отличие от своих классических пред­шественников, избегавших дефиниций и использовавших казуи­стический стиль изложения, стремились нередко к упрощениям, к прояснению терминов, к выработке простых и понятных определе­ний. Так, в заключительной (50-й) книге Дигест введены специаль­ные титулы (16 и 17), где дается толкование слов и основных поня­тий. Определение терминов было особенно употребительным в

учебной литературе, в том числе в Институциях Юстиниана. Осо­бой популярностью в это время пользовалась работа Кирилла Стар­шего "О дефинициях".

На формирование византийской правовой системы значитель­ное влияние оказали и правовые обычаи, особенно распространен­ные в восточных провинциях. Обычное право с присущим ему при­митивизмом подрывало логическую стройность системы римского права, искажало ряд его институтов, но внесло в него жизненно важную струю, отразившую развитие новых общественных отно­шений: общинных и феодальных. Из позднегреческого права в Свод законов Юстиниана перешел такой институт, как эмфитевзис, но­вые формы усыновления и эмансипации подвластных лиц и т.д. Под влиянием восточного права было введено письменное дело­производство и судопроизводство, что повлекло за собой отмену старой системы исков и утверждение экстраординарного (либел-лярного) процесса.

Ряд интерполяций, внесенных в Свод законов Юстиниана, про­истекал не из юридической практики, а отражал распространен­ные в Византии идейные течения (платонизм, стоицизм, христиан­ство). Особенно заметным в кодификации Юстиниана было влия­ние христианства. Так, Институции и Кодекс непосредственно от­крывались обращением императора к Христу, а в самих законода­тельных актах содержались многочисленные ссылки на священные книги. Некоторые правовые институты начинают трактоваться в чисто религиозном духе, так, брак уже рассматривается как "бо­жественная связь" (nexum divinum). Под воздействием христианст­ва в рационалистическую схему римского права вносятся и неко­торые этические конструкции. Так, Юстиниан в Дигестах наряду с понятием права (jus) использует традиционное понятие "правосу­дие" (justitia), но толкует последнее как "справедливость", причем в духе христианской морали. Он включает в свод законов конст­рукцию естественного права (jus naturale), но трактует ее не в том смысле, как ее понимали классические юристы III в., а как право, установленное божественным провидением. Основные направления переработки классического римского права, нашедшие свое отра­жение в многочисленных интерполяциях, в кодификации Юсти­ниана, получили более полное развитие в последующей истории византийского права.

В византийских судах применение кодификации Юстиниана наталкивалось на большие трудности. Ряд ее положений устаре­вал, но главное — она была слишком сложной и недоступной для населения империи. В связи с этим в VI—VII вв. для практических целей византийскими юристами составлялись упрощенные ком­ментарии к законодательству Юстиниана на греческом языке в виде парафраз (пересказов), индексов (указателей), схолий (учеб­ных примечаний). Широкую известность получили Парафразы Институций Юстиниана, составленные на греческом языке для сту­дентов-юристов Феофаном, а также Схолии Стефана, включавшие знаменитый Индекс к Дигестам Юстиниана. Византийские юристы наосновании извлечений из кодификацииЮстиниана составлял» и практические сборники, содержавшие перечни и образцы дого­воров, формуляры исков и т.п.