С XI—XII вв. идет неуклонный, рост числа частновладельческих крестьян за счет крестьян свободных и даже государственных, что свидетельствует о формировании в Византии землевладения феодального типа. Частновладельческие византийские крестьяне именовались париками. Они не имели права собственности на землю и рассматривались как наследственные держатели своих наделов, были обязаны: выплачивать господину ренту в отработочной, натуральной, денежной , формах. В отличие от государственных крестьян они не были прикреп­лены к земле вплоть до XIII—XIV вв.

Низшее положение в византийском обществе, как и ранее, занима­ли рабы. Длительное сохранение рабовладения составляло характерную черту общественного строя Византии. Рабский труд широко использовался в домашнем хозяйстве византийской знати: слуги — рабы константинопольских вельмож исчислялись сотнями. В Х—XI вв. социальное положение византийских рабов несколько улучшается, они, например, получают право заключать церковный брак. Пресекаете обращение свободных в рабство. Рабов нередко переводят на положе­ние париков. В XI—XII вв. усилилась тенденция к стиранию граней между рабами и другими категориями эксплуатируемых классов Ви­зантии. |

2. Государственный строй

Византийское государство IV—VII вв. унаследовало, с теми или иными особенностями, основные черты государственного строя позднеримской империи. Во главе государства стоял император, наследник власти римских цезарей. Он обладал всей полнотой законодательной, судебной и исполнительной власти и являл­ся верховным покровителем и защитником христианской церкви. Ви­зантийская православная церковь играла огромную роль в укрепления авторитета императора.

Именно церковь разработала и освятила официальную доктрину божественного происхождения императорской власти и проповедовала единение государства и церкви, духовной и мирской власти (их сим­фонию). В отличие от католической (западной) византийская церковь в гораздо большей мере экономически и политически зависела от им­ператора, так как существовала в условиях мощного централизован­ного государства.

Ранневизантийская церковь была прямо подчинена императору. Наиболее полновластно вмешивался в руководство делами церкви им­ператор Юстиниан I, нередко обращавшийся с высшими церковными иерархами (епископами и патриархами) как со своими чиновниками.

Власть византийского императора в IV—VII вв. не была, однако, произвольной. При всей широте полномочий императора она умерялась необходимостью следовать «общим законам» империи и особенно от­сутствием принципа наследственности престола. Новый византийский император избирался сенатом, «народом Константинополя» и армией, роль которой в избрании императора Византии неуклонно падала.

Важным фактором политической жизни Византийского государст­ва этого времени было одобрение кандидатуры императора «народом Константинополя». Еще в IV в. императорским указом было предо­ставлено право выражать просьбы и предъявлять императору требова­ния «народу Константинополя» — различным социальным слоям и группировкам населения столицы, собиравшимся на константинополь­ском ипподроме. На этой основе в Византии возникли особые полити­ческие организации — так называемые городские партии (димы). Со­циальную опору двух наиболее крупных димов — они назывались «голубые» и «зеленые» — составляли различные группировки господ­ствующего класса. Первых поддерживала сенаторская и муниципала ная аристократия, вторых — торгово-финансовая верхушка византий­ских городов. Димы имели определенную организацию и даже воору­женные отряды. В V в. аналогичные организации, по типу столичных димов, были созданы и в других городах Византийской империи. Они превратились с течением времени в своего рода общеимперские орга­низации, тесно связанные друг с другом. В IV—VI вв. роль димов в политической жизни была весьма значительной. Византийские импе­раторы должны были нередко делать ставку в своей политике на одну из названных партий.

Другим фактором, сдерживающим самовластие императоров, явля­лось наличие особого государственного органа византийской аристокра­тии — константинопольского сената. В сенате могли рассматриваться любые дела империи. Его влияние обеспечивалось самим составом се­ната, включавшим практически всю правящую верхушку господствую­щего класса Византии. К V в. число сенаторов составляло 2 тыс. че­ловек. Обсуждение государственных дел сенатом, а также его право участвовать в избрании нового императора обеспечивало византийской аристократии известную долю участия в руководстве делами империи.

Именно поэтому ранневизантийские императоры, включая наиболее могущественного Юстиниана I, признавали в законодательных актах необходимость «согласия великого сената и народа». Это свидетельст­вует об устойчивости некоторых политических традиций, сохраняющих­ся со времен республиканской государственности.

С VIII в. начинается новое укрепление центральной власти Визан­тии. Оно надолго определило пути развития византийской государст­венности. Базой централизации и широкой завоевательной политики

Византии в IX—Х вв. послужила стабилизация экономики на новой фео­дальной основе. Византийское государство, достигшее наивысшего раз­вития во время правления Македонской династии (867—1057 гг.), стремилось контролировать с помощью огромного бюрократического аппарата все стороны экономической, политической и культурной жиз­ни страны. Жестко централизованный характер империи резко отли­чал Византию от современных ей феодальных государств Европы.

В VIII в. политические организации и учреждения, ранее сдержи­вавшие всевластие византийского императора, приходят в упадок или полностью ликвидируются. С IX в. даже номинальное провозглашение императора «народом Константинополя» прекращается. Политическая роль константинопольского сената, упавшая еще в конце VII в., окон­чательно сводится на нет императорским указом конца IX в., лишив­шим сенат права участия в законодательстве империи.

Единственной крупной политической силой в Византийском госу­дарстве остается православная (греческая) церковь. Ее авторитет и влияние укрепляются. В частности, возрастает роль главы церкви, кон­стантинопольского патриарха, в общественно-политической жизни Ви­зантии. Патриархи нередко становятся регентами малолетних импера­торов и непосредственно вмешиваются в политическую борьбу за трон, пользуясь тем, что единственной процедурой, узаконивающей «постав-ление на царство», становится с VII в. венчание императора патриар­хом в храме Св. Софии. Однако и в это время византийской церкви не удалось добиться независимости от императорской власти. Император сохранил право выбирать патриарха из трех кандидатов, рекомендован­ных церковными иерархами, и низлагать неугодного патриарха.

Укрепление основ императорской власти в VIII—IX вв. сопровож­далось изменением ее атрибутов. За византийскими императорами окон­чательно утверждаются греческие титулы василевса (царя) и автокра-тора (самодержца). Культ императора-василевса достигает невиданных ранее размеров. Божественный император считался владыкой вселен­ной (ойкумены). Его прерогативы были неограниченными. Василеве издавал законы, назначал и смещал высших чиновников, являлся вер­ховным судьей и командующим армией и флотом.