Положение во гроб

В результате получилось одно из самых негармоничных произведений Рафаэля. Столь быстрый, стремительный разрыв с камерными мадоннами и общий поэтическим строем его искусства не обошелся без потерь. Композиция утратила ту простоту и естественность, которые отличали большинство произведений раннего Рафаэля. Героическая трактовка темы вылилась в искусственный драматический пафос, основанный на контрастном противопостановлении лишенной движением группы Марии и могучего, напряженного порыва мужчин, несущих тело мертвого Христа. Рафаэль в полной мере осознал свою неудачу. Неслучайно впоследствии он избегал подобного рода эффектной драматизации.

В 1507 году художник ненадолго вернулся в Урбино, где пробыл при дворе урбинского герцога примерно около полугода в надежде получить большой заказ на фресковую живопись, о котором страстно мечтал. Здесь Рафаэль сблизился с окружением герцога Гвидобальдо и его жены Елизаветы. Здесь же завязалась дружба с венецианским патрицием, историком, гуманистом, автором знаменитых «Азоланских нимф» Пьетро Бембо; с секретарем Джованни Медичи (позднее папа Лев X), литератором, автором известной пьесы «Каландрия» Бернардо Довидцы Биббиенной, которая продолжалась и в Риме. В свой последний приезд в Урбино Рафаэль много общался с Бальдасассаре Кастильоне – блестящим дипломатом, поэтом и писателем, человеком всесторонней гуманистической образованности.

Круг дружеских привязанностей Рафаэля сложился в основном в Урбино, где сходились как бы две нити закулисных интриг: одна – идущая от Юлия II, другая – связанная с представителями семьи Медичи. Однако дело не только в чисто внешних, светских общениях. Важнее другое – тот духовный микроклимат, та атмосфера любви к литературе, поэзии, древней истории, то почтительное отношение к искусству, которые были свойственны кругу близких художнику лиц. Сам род их занятий, широта кругозора, преклонение перед величием национального прошлого, интерес к судьбам Италии как бы отражали гуманистическую веру в достоинство человека и его неограниченные творческие возможности.

РИМ

В 1508 году Рафаэль, как пишет Вазари, по протекции своего друга, а по другим источникам – родственника, главного архитектора Ватикана Донато Браманте, входившего в число немногих близких друзей папы, был приглашен Юлием II в Рим для росписи парадных апартаментов в старом Ватиканском дворце. С этого времени начинается новый этап творчества Рафаэля, отмеченный небывалым взлетом его артистической карьеры – от узкого круга поклонников таланта молодого, обаятельного, подающего надежды умбрийского художника к вершинам славы и всеобщей известности.

Из относительно тихой, замкнутой жизни урбинского двора, до поры до времени не затронутого бурными политическими и военными событиями тех лет, Рафаэль попал в эпицентр общеитальянских дел, вплотную соприкоснулся с папской курией, близко познакомился с «политической кухней» римских духовных владык. Однако события современной общественной жизни почти не отразились на искусстве, кажется, что его не коснулись противоречия и глубокие, драматические конфликты эпохи. В нем сохранились гармоническая целостность восприятия мира, равновесие и устойчивость отношений человека и макрокосма, идеальная завершенность сотворенного фантазией художника мира искусства.

Даже не вериться, что созданные Рафаэлем произведения были современны потрясавшим тогда Италия и особенно Рим военным авантюрам Юлия II, его неутомимой деятельности по собиранию земель вокруг Папской области, упорного единоборству сначала с могущественной Венецией, а затем и с Францией. Всеми силами своей воинственной и деятельной натуры Юлий II стремился восстановить и укрепить могущество папского престола. По темпераменту он походил скорее на императора с мечом, чем на первосвященника с жезлом. Не случайно Джулиано делла Ровере, кардинал Сан Пьетро ин Винколи, вступил на папский престол, принял имя Юлия в честь Юлия Цезаря, которого особенно почитал.

Военные победы и неудачи, политические интриги, каверзные ловушки и дипломатические уловки сиятельных противников, радость победителей и трагедия побежденных, обогащение одних и разорение других, высокие помыслы, утопические надежды и драматические противоречия реальности – вот тот исторический фон, на котором протекала внешне благополучная творческая судьба Рафаэля.

Рафаэль попал в Рим в период необыкновенного общественного и культурного подъема, когда казалось, что возродилось могущество Италии, а величие римской церкви достигло своего апогея. Именно это ощущение новизны, открытых возможностей породило тот творческий энтузиазм, благодаря которому были созданы великие творения художественного гения Микеланджело и Рафаэля.

Во времена правления Юлия II и Льва X Рим стал ведущим центром культурной жизни Италии. Вокруг папского двора собрались лучшие поэты, музыканты, композиторы, ученые-гуманисты и художники того времени. Уклад жизни Вечного города носил ярко выраженный светский характер. Папа, высшее духовенство, крупные банкиры, старая римская знать и новая аристократия – все соревновались друг с другом в возведении и украшении городских дворцов и загородных вилл, в строительстве семейных капелл, алтарные образы для которых писали ведущие римские художники, в покровительстве литературе, наукам и искусству, в коллекционировании предметов древности.

Грандиозные планы Юлия II по перестройке, обновлению и украшению папской резиденции – Ватикана привлекли в Рим лучшие художественные силы Италии. Помимо Брамонте (с 1499 г.), Микеланджело (с 1505 г.) и Рафаэля (с 1508 г), ведущих мастеров римской школы начала века, здесь работало много первоклассных художников и архитекторов, внесших заметный вклад в сложение искусства зрелого Возрождения, в котором как бы подводились итоги предшествующему развитию итальянской гуманистической культуры и открывались новые горизонты.

В первые десятилетия века в Риме работали флорентийские скульпторы Андреа (с1505 г.) и Якопо (с 1503 г.) Сансовино, архитекторы Джулиано да Сангалло, друг Микеланджело, и его племянник Антонио да Сангалло Младший (с 1503 – в мастерской Браманте), живописец и архитектор Бальдассаре Перуцци (с 1503 г.), живописец из Сиены Джованни Антонио Бацци, прозванный Содома за необычные причуды и странные пристрастия (работал в мастерской Рафаэля), живописец, мастер архитектурной декорации Бартоломео ди Альберто Суарди, прозванный Бромантино, веницианские художники Лоренцо Лото (в 1508-1508 гг.) и Себастьяно дель Пьомбо (с1511 г.). Круг перечисленных художников можно значительно расширить за счет молодежи – учеников и помощников Рафаэля: Джулио Романо, Франческо Пенни, Джованни да Удине и др., а также тех мастеров, которые ненадолго приезжали в Вечный город, чтобы соприкоснуться с живым наследием античности, почувствовать пульс современности, воспринять самый дух новой культуры.

В начале XVI века в Риме сложилась классическая по своей направленности гуманистическая культура, первые ростки которой относятся к XV веку и связаны с правлением Пия II, Николая V, и Сикста IV, особенно последнего. Ее отличительными особенностями были примирение светских, языческих образов с христианскими, последовательное утверждение идеала совершенной личности, существующей в гармоническом согласии с мирозданием. В некотором смысле римская культура первых двух десятилетий XVI века была утопична, так как основывалась на зыбком фундаменте идеалистического, а поэтому чрезвычайно непрочного альянса язычества и христианства, светской и церковной культуры. Непрочность этого основания гуманистической культуры Рима сказались уже в начале 1520-х годов, отмеченных сильным духовным брожением, отдельные проявления которого, по существу, были направлены против гуманизма. Кроме того, климат папской курии, занятой более делами мирскими, чем духовными, создавал условия формирования светской придворной культуры, замкнутой границами элитарной группы потребителей искусства из числа высшего духовенства и мирян. Последнее сыграло определенную роль и в изменении социального статуса художника, который из свободного творца превратился в придворного.