В Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, отразился противоречивый характер рефор­мы — вводя нормы буржуазного права, оно одновременно со­храняло и ряд крепостнических черт.

Статьи 1—2 предоставляют личную свободу крепостным крестья­нам, однако с теми ограничениями, которые определялись нор­мами как данного Положения, так и других актов крестьянской реформы.

Личную свободу, а также ряд имущественных прав, указан­ных в последующих статьях Общего положения, крестьяне по­лучали с момента обнародования Манифеста и Положений 19 февраля 1861г. Необходимо подчеркнуть большую значи­мость акта предоставления крестьянам личной свободы и свя­занных с ней гражданских и иных прав, предусмотренных ста­тьями 21—39 данного Положения. Борьба крестьян за “волю” была ведущим направлением в многовековой истории крестьян­ского движения.

С момента обнародования закона об отмене крепостного пра­ва бывший крепостной крестьянин, у которого ранее помещик мог отобрать все его достояние и его самого продать, заложить. подарить, проиграть в карты, сдать вне очереди в рекруты, без всякой со стороны крестьянина вины сослать в Сибирь, полу­чал не только возможность свободно распоряжаться своей лич­ностью, но и приобретал ряд других личных и имущественных прав. Последующие буржуазные реформы, предоставлявшие крестьянам право участвовать в суде в качестве присяжных за­седателей, избирать и быть избранными в земские учреждения и т. д., еще более расширяли права крестьян, а главное — консолидировали крестьянство, стирали грани между бывшими помещичьими, удельными и государственными крестьянами.

По 10-й ревизии (1858 год)[4] в России насчитывалось 23069631 человек обоего пола крепостных крестьян, в том числе 22 563 086 находились в Европейской России и Сибири и 506 545 человек в Закавказском крае. Из числа 22 563 086 че­ловек обоего пола крепостных Европейской России и Сибири 542 599 человек числились “приписанными к частным заводам и фабрикам” и 40 544 человека — крепостными “разных ве­домств”. Собственно помещичьих крестьян в Европейской Рос­сии и в Сибири числилось 21 979 933 человека обоего пола, из них “помещичьих крестьян на общем праве” — 21 625 609 че­ловек и “на условном праве” — 354324. Из 21625609 че­ловек помещичьих крестьян 20 158 231 составляли “поселенные крестьяне”, т. е. имевшие свои наделы и исполнявшие феодаль­ные повинности, и 1 467 378 человек обоего пола — дворовые люди. Всех дворян, владевших крепостными крестьянами в Европейской России и в Сибири, в 1858 году насчитывалось 106 897 (точнее, владельцев имений, а вместе с семьями чи­сленность помещичьего класса составляла около 0,5 млн. чело­век обоего пола). Беспоместных дворян, владевших только дво­ровыми, насчитывалось 3703. У них было 12286 мужского по­ла (далее — м. п.) душ дворовых. Собственно помещиков, вла­девших землями и поселенными на этих землях крестьянами, насчитывалось 103 194. У них крестьян и дворовых людей на­ходилось во владении 10683853 души м. п.

Помещичьи крестьяне, получившие в 1861 году личную сво­боду, зачислялись в состав податных сословий, которые в отли­чие от привилегированных сословий (дворян, почетных граж­дан, духовенства, купцов 1—2 гильдий) обязаны были платить подушную подать, отбывать прочие государственные повинно­сти, в том числе и рекрутскую.

Центральным вопросом реформы был вопрос о земле. Закон подчеркивал право собственности помещиков на всю землю в имении, в том числе и на крестьянскую надельную, а крестьяне объявлялись лишь пользователями этой надельной земли, обя­занными отбывать за нее помещику установленные Положения­ми повинности — барщину или оброк. Наделение крестьян землей за повинности и определяло временнообязанное состоя­ние бывшего крепостного крестьянства после отмены крепост­ного права.

Выдвигавшиеся в ходе подготовки реформы помещика­ми-крепостниками проекты о безземельном освобождении крестьян были отвергнуты. Принятая 4 декабря 1838 г. прави­тельственная программа разработки реформы предусматривала обязательное наделение крестьян необходимым количеством земли. При наделении крестьян землей правительство исходило из двух принципиальных соображений: 1) из интересов сохранения крестьянского хозяйства как объекта эксплуатации и 2) обеспе­чения спокойствия в стране из опасения крестьянских волне­ний. Власти великолепно знали, что одним из главных требова­ний в крестьянском движении было предоставление крестьянам земли (“воли без земли не бывает”—таков был лозунг крестьян). Но если полное обезземеление крестьян в силу ука­занных соображений было невозможно, то и наделение кресть­ян достаточным количеством земли, которое поставило бы крестьянское хозяйство в независимое положение от помещи­чьего, было невыгодно помещику. Поэтому была поставлена за­дача предоставить крестьянам землю в таком размере, чтобы они были привязаны к своему хозяйству, к своему наделу, а вследствие недостаточности последнего — привязаны к поме­щичьему хозяйству. Отсюда и родилась система отрезков от крестьянского надела, зафиксированная в местных положениях.

При крепостном праве помещик обязан был по закону про­довольствовать крестьян в голодные годы, а также призре­вать (т. е. давать содержание) престарелых и “увечных” крестьян, у которых не было ближайших родственников. На практике и в то время помещик возлагал эту обязанность на самих крестьян: он обязывал их создавать “запасные хлебные магазины” (страховой зерновой запас), вводил для этого спе­циальные “мирские запашки” и облагал крестьян дополнитель­ным мирским сбором на содержание одиноких инвалидов и престарелых. На помещика также была возложена ответствен­ность за уплату крестьянами подушной подати; от его воли в значительной мере зависела и отдача крестьян в рекруты. Ком­ментируемая статья освобождает помещика от этих обязанно­стей.

Статья 10 возлагает на крестьян те обязанности (по общественному продовольствию, призрению), которые снимались с помещика. Статьи 11—16 предусматривают право крестьян выкупить свои на­делы в собственность. Условия этого выкупа и права крестьян на выкупленную ими надельную землю изложены в Положе­нии о выкупе крестьянами, вышедшими из крепостной зависи­мости, их усадебной оседлости и о содействии правительства к приобретению сими крестьянами в собственность полевых угодий.

В статьях 18—20 определяется система управления крестьянами, вы­шедшими из крепостной зависимости: вотчинная полиция, об­щие и специальные государственные органы. Последние указа­ны в Положении о губернских и уездных по крестьянским де­лам учреждениях.

Статьи 21—39 определяют новый статус крестьянина. Крестьяне поступали в категорию свобод­ных сельских обывателей, т. е. приобретали права (а также и новые обязанности) незакрепощенных податных сословии.

Статья 21 отменяет особенно ненавистное для крестьян право помещика вмешиваться в их семейную жизнь. Обильный доку­ментальный материал, относящийся к эпохе крепостного права (а также и литературные произведения), содержит потрясаю­щие описания трагедий крестьян вследствие вмешательства в их личную жизнь помещиков и “по закону” и в порядке “злоупотребления помещичьей властью”.