Крепостное право приковывало крестьянина к деревне — ме­наду тем рост капиталистической промышленности требовал всё большего количества вольнонаёмных рабочих. В глубоком противоречии с феодальными производственными отношениями, расшатывая их основы, в России развёртывается процесс фор­мирования рабочих кадров для капиталистической промышлен­ности, т. е. начальный процесс формирования рабочего класса, завершившийся лишь в пореформенный период. Кадры рабо­чих рекрутировались из разных слоев населения — из город­ских мещан, бессрочно-отпускных солдат, основным же источ­ником их пополнения являлось экспроприированное кресть­янство. Разложение барщинной системы хозяйства, выявилось в разорении крестьян помещиками вследствие роста эксплуатации, увеличения барщины и обезземеливания крестьян помещиками. Разорение приводило крестьян к необходимости искать заработок, вслед­ствие чего к середине XIX в. вырос неземледельческий отход из деревни. Наличие крепостного права тормозило развитие капиталистических отношений, помещик часто задерживал в деревне именно беднейших крестьян, “ненадёжных” с точки зрения своевременной уплаты оброка, но всё же количество от­ходников в 50-х годах растёт с каждым годом. Среди крепост­ных помещичьих крестьян в промышленных губерниях процент отпущенных на оброк, по данным редакционных комиссий, собранным в 1859 г.[2], составлял в Костромской губернии 88, в Ярославской — 87, в Вологодской — 84, в Олонецкой — 72, в Петербургской — 70, во Владимирской — 70, в Московской губернии—68. Большинство отходников из оброчных крестьян были вольнонаёмными рабочими, некоторая их часть занима­лась ремёслами, мелкой торговлей и т. д. Однако в любом случае такой высокий процент отходников наглядно свидетельствует о том, что феодальный способ производства был подорван в самой основе. Преобладающая часть крепостных крестьян промышленных губерний, юридически являясь крепостной, была уже занята в капиталистическом производстве.

В таких промышленных губерниях, как Владимирская или Московская, расширение промышленного производства усиливало и ускоряло процесс отрыва крестьян от земле­делия. Купцы-предприниматели широко практиковали орга­низацию своих фабрик в глухих уездных городах или даже в деревенской местности, что приводило к фактическому пре­вращению части крепостных помещичьих и казённых крестьян в постоянных фабричных рабочих. Так, например, в Москов­ском уезде на казённой земле крестьян сельца Ростокина по­строил ситценабивную фабрику коммерции советник Молчанов, так как здесь он мог получить дешёвую рабочую силу. Эта боль­шая для того времени фабрика с двумя паровыми машинами в 18 и 40 л. с., с годовым оборотом почти в миллион рублей, расположенная в 6 каменных и 16 деревянных корпусах, занимала в течение года от 630 до 910 рабочих. При Аристовом посаде в Богородском уезде была открыта шелко­ткацкая фабрика московского купца Шишова, на которой рабо­тало 416 рабочих. Всего из 198 текстильных предприятий, имев­шихся в 1856 г. в Московской губернии, 83 были расположены не в Москве, а в губернии. Из 14 наиболее крупных петербург­ских текстильных фабрик 9 были расположены в самом городе, а 5 — в уезде[3].

Наличие крепостного права, крепостнических производст­венных отношений задерживало развитие капиталистической про­мышленности, которая не могла получить достаточного количе­ства свободных рук, тормозило развитие производительности труда в сельском хозяйстве, являлось причиной упадка промыш­ленности, основанной на применении труда крепостных рабочих, что особенно ярко видно на примере уральской металлургии.

Действие объективного экономического закона обязатель­ного соответствия производственных отношений характеру про­изводительных сил вело к необходимости уничтожения кре­постного строя в России. Закон этот пробивал себе дорогу, несмотря на сопротивление класса помещиков, кровно заинте­ресованного в сохранении старого способа производства.

1.2.Социально-политическая система как фактор проведения реформы

Основной общественной силой, боровшейся за уничтожение феодально-крепостнического строя, было закрепощённое кре­стьянство. Антифеодальная борьба крестьянства была стихийной; установление капиталистических производственных отношении являлось объективным резуль­татом этой борьбы.

Крестьянское движение против помещиков нарастало с каж­дым десятилетием. Развитие капиталистического уклада в условиях господства феодально-крепостнического строя было мучительным процессом для угнетённых масс. Процесс этот, сопровождавшийся обнищанием помещичьих, государственных и удельных крестьян, особенно усилился во время и после Крымской войны. Война обострила и ускорила развитие этих процессов, что вызывало ещё большее усиление нищеты и бед­ствий трудящихся масс, содействовало возрастанию их на­тиска на феодальный строй.

Крестьянство отвечало на рост помещичьей эксплуатации, на обезземеливание и разорение усилением стихийного движе­ния, охватившего к концу 50-х годов всю Европейскую Россию.

Сохранение крепостного рабства становилось всё более не­выносимым для крестьян.

Широкий размах приобретает крестьянское движение наро­дов России в годы Крымской воины в связи сростом налогового бремени и резким ухудшением положения крестьянства. Вместе с тем неоднократные обращения царя ко всем сословиям с при­зывом к патриотическим жертвам, с объявлением о наборах ополченцев пробуждали в крестьянстве уверенность, что уча­стием в войне оно купит себе свободу. В апреле 1854 г. вышел указ о наборе в морское ополчение. Набор производился с целью формирования гребной флотилии для обороны Балтийского по­бережья и распространялся на четыре губернии — Петербург­скую, Олонецкую, Тверскую и Новгородскую. От крепостных крестьян при записи в ополчение требовалось разрешение поме­щика. В крестьянстве прошёл слух о том, что вступление в опол­чение освободит ополченцев и их семьи от крепостной зависи­мости. На этой почве возникли волнения, охватившие кроме указанных ряд внутренних губерний (Рязанскую, Тамбовскую, Владимирскую и др.). Движение было прекращено военной си­лой. В 1855 г. в связи с призывом в общегосударственное опол­чение волнения крестьян приняли ещё более грозные размеры. Особенно остро протекали они на Украине — в Киевской гу­бернии, где ненависть к польским панам-помещикам и воспоми­нания о казачестве придали им своеобразную форму. В народе заговорили о существовании скрываемого панами и попами ука­за, которым все крестьяне якобы призываются “в казаки” и освобождаются от крепостной зависимости с передачей им в собствен­ность земель и имущества помещиков. Крестьяне отказывались от работы на господ, вводили явочным порядком самоуправле­ние, не слушались “убеждений” начальства и в ряде случаев оказывали сопротивление войскам. В результате столкновений насчитывалось много убитых и раненых крестьян. Это движение перебросилось и в Поволжье. Чрезвычайно резкую форму оно приняло среди татар Казанской и Нижегородской губерний, отказывавшихся нести военную службу.