Внутренний мир личности, причины и побуждения недисциплинированного поведения исчезают из поля зрения педагогов. Главный упор делается на технику и методику педагогического воздействия, призванного предупредить недисциплинированность учащегося, заставить его выполнять свои обязанности перед государством и школой.

В середине 30-х гг. резко снижается возраст применения уголовного наказания к несовершеннолетним. В подписанном М.И.Калининым и В.М.Молотовым постановление ЦИКа и Совета Народных Комиссаров указывалось: «Несовершеннолетних, начиная с 12-летнего возраста, уличенных в совершении краж, в применении насилия, телесных повреждений, увечий, в убийстве или в попытках к убийству, привлекать к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания». К пяти годам тюрьмы приговаривались взрослые, «принуждавшие» ребенка нищенствовать, побираться, заниматься спекуляцией и т.д. Если учесть, что голодающие с Украины и из южных областей страны ринулись в город, чтобы спастись от смерти, что дети стали «добытчиками» съестного, то станет понятной направленность этого постановления.

Выполняя социальный заказ, средства массовой информации приводили многочисленные случаи сознательного нарушения дисциплины детьми как части заговора врагов народа против Советов. Самые невинные случаи непослушания и озорства выдвигались как злонамеренное групповое сопротивление. В качестве примера приводились случаи, когда дети, заигравшись, не покормили общественный скот, посещали церковь, озорничали. Статьи заканчивались призывом авторов ужесточить дисциплину и сурово наказывать зачинщиков, взрослых и детей, занимающихся вредительской деятельностью. «Эти обстоятельства заставляют школу обратить серьезное внимание на классовую бдительность в школе против протаскивания в школу кулацких настроений и проявления антипролетарской идеологии» [41, С.70] – писал Ф. Шамахов

С болью Н.К.Крупская писала: «Ребята, опаздывающие на урок, плохо знающие урок, плохо справившиеся с заданиями, объявлены вредителями. Дело дошло в одной школе до того, что был организован в школе Ревтрибунал из учителей и учащихся, куда приводились «дозорными отрядами» провинившиеся, которым делали строгие выговоры и которых Ревтрибунал мог даже исключить из школы» [9, С.377].

Новая роль директора, единоначальника школы, давала ему право сурово и строго требовать соблюдения дисциплины со стороны педагогов и учащихся. Предписания и приказы администрации должны были обладать силой принудительного воздействия.

В эти годы различные формы самоуправления учащихся, на которые так много надежд возлагали в 20-е гг., ликвидируются. Железная пролетарская дисциплина, основанная на единоначалии, ответственности директора и учителя перед вышестоящей организацией, не допускала подлинного самоуправления учащихся.

В эти годы ученический коллектив стал предметом особой заботы учителя, ключом к решению проблемы дисциплины. По замыслу теоретиков и практиков дисциплинарного подхода, каждый ученик выступал членом определенного коллектива, который нес за него ответственность. Ученик растворялся в коллективе. Научить детей стройному хоровому чтению, декламации и ответу, когда класс слился настолько, что вы слушали бы его, как сильный голос одного существа, - это тоже навыки коллективной работы. Являться в школу в строго установленное время. Быть готовым к уроку до звонка. Санитары, дежурные за пять минут до звонка проверяют готовность класса к уроку. При такой постановке работы полностью снимаются традиционные проблемы, как например, учет возрастных и индивидуальных особенностей ученика, уровня культурного развития ребенка, возможности различного уровня зрелости детских коллективов, учет специфики их в разные периоды детства. У ребенка отнималась возможность самораскрытия и саморазвития индивидуальности.

Стремясь к установлению дисциплины, учитель должен был активно бороться с представлением «ложного товарищества» - круговой порукой, взаимным покрыванием проступков, подсказыванием, т.е. всей системы неформальных отношений. Особого внимания требовали дети, которые «часто замыкаются, уходят, как улитка в свой домик». Такие дети вызывали тревогу. Их поведение рассматривалось как антиколлективистическое, направленное на самоутверждение в ущерб общему делу. Учитель должен был стремиться к раскрытию их внутреннего мира. «Многие из детей уже начинают сознавать, что желаниям и воле человека есть и непременно должен быть известный предел и что нельзя находиться и работать в коллективе, не поступаясь в общую пользу личными интересами и не подчиняясь обязательным для всех правилам» [2, С.94] – заключает А.Е.Андрианов.

Заботе о стерильности информации для школьников уделялось много внимания. В условиях закрытости социальная система стремилась исключить из восприятия детей все, что не совпадало или отклонялось от официальной точки зрения. Формировалось иллюзорное мировоззрение. К педагогу предъявлялось требование «излишне не рассуждать, дабы не провоцировать мысль ученика». «Первое – это не допускать хотя бы косвенных провокаций на недисциплинированное восприятие. А такая провокация может случиться, если педагог, желая заострить вопрос, сгущает краски и начинает говорить о таких формах недисциплинированности, которые, фактически, у данных учеников не имели места. Тем самым он дает понять ученикам, что возможны такие поступки. Между тем наши наблюдения привели нас к выводу, что очень важно поставить ребенка в такие условия, чтобы у него и мысли не возникало о возможности такого положения или дискуссии на тему о необходимости дисциплины, или по поводу отдельных мероприятий, проводимых школой в этом направлении. Это относится, в первую очередь, к малышам и вновь принимаемым в школу, но, как принцип, сохраняет свою силу и к старшим ребятам»[6, С.73-74] утверждал Е.Л.Брюнелли.

Отказавшись от школы муштры и зубрешки, осудив дрессуру и внушение как буржуазное средство воспитания, в 30-50-е гг. широкое распространение получили формы воспитания дисциплины, которые никогда не могли быть использованы раньше. Безоговорочное подчинение учителю, слепое выполнение приказа, автоматизм действия ученика – эти нормы культивируются и пропагандируются в педагогических журналах.

Авторитарный стиль управления детьми становится атрибутом учителя – «маяка». Горн, знамена, подъемы и спуски флага, торжественные речи по поводу и без повода, четкое выполнение команд, строй, направленные прежде всего на формирование жестких стереотипов поведения, навязывались целому поколению детей. Н.К.Крупская [9, С.376] была потрясена послушностью и подавленностью детей во дворце пионеров. Они не задавали вопросов, вели себя сдержанно, спокойно, без всяких эмоциональных порывов занимались своей работой.

Можно утверждать, что успешность воспитания покорного ученика определялась тотальностью средств, используемых школой для формирования этого важного для государственной системы качества личности. Детское сообщество зеркально отражало происходящие в государстве процессы: задавленность, страх, муштра, заорганизованность, которые выдавались за признаки сознательной дисциплины, на самом деле были сложным и противоречивым выражением социализирующих факторов среды и воспитания.