Клюев не только в быту. Но и в своих письмах, статьях и устных выступлениях проявляет огромное желание стать народным проповедником, народным говоруном и народным дипломатом. Эта была определенная литературная позиция. Собственно говоря, во имя пропаганды определенных эстетических и общественных идеалов он и превращается в патриархального мужичка. Своеобразное поведение и в жизни, и в литературе вызывалось желанием выполнить особую миссию- миссию крестьянского поэта, а вовсе не пошлым тщеславием и стремлением к дешевой популярности. Весь этот маскарад делался Клюевым сознательно, своим внешним видом он хотел подчеркнуть значение крестьянских поэтов в общественном и литературном движении, чтобы противопоставить себя петербургским литературным салонам, где на деревню смотрели с пренебрежением или снисходительно.

Маскарадность, ряженность не были чем-то особенным для общества того времени. Например Андрей Белый в кругу близких знакомых и на литературных вечерах появлялся в черной маске и красном домино. Клюева недолюбливали не потому, что он был ряженный, а потому, что это была деревенская ряженность, враждебная поэтам Петербурга и Москвы. В 1916 году Клюев рядился под мужиков, которые годом позже стали пускать петуха по дворянским усадьбам. Хотя Клюеву и не нужно было рядиться, весь его «маскарад» заключался в том, что он ходил в городе в обычной для него , ровно как и для любого крестьянина, деревенской одежде.

19 ноября 1913 года в возрасте 62 лет умерла мать Клюева- Прасковья Дмитриевна. Её похоронили на погосте Верхне- Пятницкой церкви Вытьегорского уезда. Клюев тяжело переживал смерть матери, которую он безмерно любил. Мать Клюева была талантливая сказительница и плачея. В письме к Валерию Брюсову от 1914 года Клюев рассказывает ему, как он осиротел без матери, что её ему не хватает. Клюев так же говорит, что его мать умерла от тоски и от того, что «красного дня не видела». А в 1922 году в разговоре с П.Н. Медведевым Клюев сказал: «Грамоте, песенному складу, и всякой словесной мудрости обучен своей покойной матерью, память которой чту слёзно, даже до смерти». По свидетельствам земляков Клюева на могиле его матери стоял крест с надписью:

«Ох, моя жаломнешенька.

По тебе, родитель-матушка,

В эту осень непроходную

Не капельки с неба капали,

Аль снежинки падали,

А по тебе. Родитель-матушка,

Дети с батюшкой плакали,

И без тебя, родитель- матушка,

Нам полынью сахар кажется,

И отдали твое цветное платьице

Нищим- любящим».\

Вытьегорский отшельник вёл необычный для интеллигента и даже простого мужика образ жизни, всем своим поведением подчеркивая приверженность старообрядческим верованиям, их укладу. Он полагал, что истинно народные характеры нужно искать в Поморье, олонецких скитах, Поволжье, Рязанской губернии- там, где сохранились поселения староверов. Клюев пускается в путешествие по этим регионам и завязывает обширные связи с раскольническими сектами.

Встав на путь разрыва с официальной церковью и буржуазным обществом, Клюев решил последовать за Леонидом Семеновым и Александром Добролюбовым.

В 1910 году Клюев сходится с Голгофскими христианами, с их лидерами Ионой Брихничевым и Михаилом Старообрядческим. Голгофские христиане группировались вокруг журнала «Новая земля». Этот полурелигиозный – полусветский еженедельник, возглавляемый Брихничевым, выступал против «лампадного православия», против официальной церкви. Проповедуя «религию свободы», цель которой заключалась в защите угнетенных, Голгофские христиане отрицают религию, которая находится «на службе у сильных» и считают, что: «Поповская вера вредная и реакционная и должна быть разрушена». В Журнале работали способные и самоотверженные публицисты, но «Новой земле» явно не хватало поэта, который распространял бы идеи Голгофских христиан.

В конце концов у Голгофских христиан нашелся свой поэт. Начиная с 1911 года на страницах «Новой земли» постоянно печатаются стихи «олонецкого крестьянина» Николая Клюева. Клюев оказался рядом с главными теоретиками и публицистами журнала. На него возлагались огромные надежды. Голгофские христиане объявили Клюева поэтом- пророком и даже решили подготовить отдельным изданием стихи «олонецкого крестьянина», тогда еще малоизвестного поэта.

«Новая земля» просуществовала всего несколько лет. Иона Брихничев находился под полицейским надзором, он не мог выступать в качестве официального издания и редактора журнала. С самого начала выхода в свет «Новой земли» последовали цензурные гонения, многие статьи этого журнала не имели ничего общего со старообрядчеством, а являлись политическими материалами антиправительственного толка. После статьи посвященной событиям на Ленских приисках в 1911 году «Новая земля» была закрыта. Новые журналы, взамен «Новой земли» Ионы Брихничева создавались и умирали, но Клюев не находил в них своего места. К идейным расхождениям прибавились еще и обострившиеся личные отношения с Ионой Брихничевым. По его высказыванием- «Клюев –волк в овечьей шкуре». Произошел их разрыв.

В 1916 году вышел следующий сборник Клюева «Мирские думы» в то время военно-патриотический угар охватил самые широкие слои руской интеллигенции. Спрос на стихи этой темы был на столько велик, что большинство поэтов принялись кучами штамповать патриотические стихи низкие в художественном плане, сделанные по установленным раз и навсегда рецептам.

Подобно многим современникам поэта, поддавшимся пропаганде казенного патриотизма, Клюев сочинял и печатал барабанные стихотворения. В «Мирских думах» встречаются произведения псевдопатриотические, ущербные и в чисто художественном отношении. Таковы «Скрытый стих» и «Беседный наигрыш, стих доброписный» :

«Народилось железное царство

Со Вильгельмищем, царищем поганым,

У него ли, нечестивца, войска- сила,

Порядово народа- несусветно».

Этот сборник дал повод некоторым людям назвать стихи Клюева стилем империалистической литературы, что конечно же было неправдой.

В идейной эволюции Клюева решающую роль сыграла Октябрьская революция 1917 года. Он безоговорочно принял её, приветствовал рождение советской власти как величайшую победу исторической справедливости. Клюев мог с полным основанием думать, что пришло время воплощения в жизнь тех идеалов, которые он вынашивал и за которые боролся начиная с первых лет своей сознательной жизни. В годы суровых испытаний Клюеав остается верен себе. Он хочет быть поближе к деревне, чтобы послужить ей верой и правдой как представитель революции. Весной 1918 года поэт возвращается из Петрограда в Олонецкую губернию

Клюев берется за просветительскую работу, за организацию художественной самодеятельности, за создание народного театра в Вытегре и сам становится одним из ведущих актеров этого театра. Он выступает на «красных» вечерах, читает свои стихи, произносит речи.

Огромное впечатление на слушателей производит «Красная песня»:

«Распахнитесь, орлиные крылья,

Бей, набат, и гремите грома,-

Оборвалися цепи насилья,