Надо сказать что основной целью германской международной политики было воспрепятствовать сближению России и Франции, чтобы сохранить выгодный Германии мир в Европе. Понимая, что французы никогда не простят аннексии Эльзаса и Лотарингии, Бисмарк стремился помешать Франции стать «достаточно сильной внутри или настолько почитаемой во вне, чтобы находить поддержку или заключать союзы.»

Однако Франция быстро оправилась от несчастий 1870 – 71 гг. Хотя расцвет германской и англосаксонской промышленности привёл в последней трети 19 века к потери Францией преобладающей экономической роли в мире, только с 1871 по 1878 годы её промышленная продукция выросла на 30%. Испытывая необходимость в новых внешних рынках для сбыта товаров и вложения капиталов, Франция устремилась к созданию своей колониальной империи, и Россия ни в малейшей степени не могла быть ей полезна. Россия, в свою очередь, погрузилась в Балканские дела. На протяжении этого периода Франция оказывала России случайную поддержку (например, нейтралитет Франции во время русско-турецкой войны 1877 – 78 гг).

При новом императоре, Александре 3, дружеские отношения между странами нашли своё наилучшее выражение. Новый царь был менее всего тем человеком, от которого можно было ожидать изменения курса русской политики. В его глазах французы, англичане, немцы и австрийцы были одинаковы, как одни, так и другие стремились превратить Россию в орудие, способствовавшее утверждению их собственных интересов. По мнению нового министра иностранных дел Пирса, Россия могла получить надёжную поддержку только от государств с консервативным образом правления, заинтересованных в сохранении монархического строя, прежде всего от Германии. Однако никакое государство не сможет обойтись без поддержки своей политики общественным мнением. Нарождающиеся российские деловые круги с полным основанием жаловались на германское вмешательство в российскую экономику. Раздавались призывы к увеличению таможенных тарифов для защиты от германской конкуренции и, по мере возможности, к сближению с Францией.

Подобная эволюция настроений происходила и во Франции. Этому способствовал тот факт, что после подписания австро-германского договора в 1879 году и Тройственного союза в 1882 году, Франция оказалась в такой же изоляции, в какой она находилась в 1871 году; надежды на примирение с Германией не оправдались. Во Франции появилось новое поколение: люди периода разгрома уступили место людям, стремившимся к реваншу. Союз с Россией превозносился –как единственное средство, способное удовлетворить патриотическим чаяниям французов. Россией начали интересоваться и во французских деловых кругах.

В январе 1887 года возникла новая военная тревога. Франция была лучше вооружена, чем в 1875 году, но то же самое можно было сказать и о Германии. Поэтому, как и 12 лет назад, Франция обратилась в Петербург. Во время аудиенции Александр 3 сказал французскому послу, что желает лучших отношений с Францией. Однако в тот момент только одна проблема заботила русское правительство: вероятность возобновления союза 3-ёх императоров. Из-за противоречий по балканским делам Россия отказалась возобновить тесные связи с Австрией, поэтому 18 июня 1887 года был подписан сроком на 3 года сверхсекретный «перестраховочный» договор между Россией и Германией. Таким образом, Германия получала гарантии против франко-русского союза. В договоре, повторявшем договор 3-ёх императоров, была и новая, чрезвычайно важная статья. Она предполагала нейтралитет договорившихся стран за исключением того случая, когда одна из сторон напала бы на Австрию или Францию, то есть автоматически исключалась военная поддержка Россией немецкой агрессии.

Спустя 3 года новый германский император Вильгельм 2 отказался продлить «перестраховочный» договор. Поскольку Россия в тот период находилась в состоянии постоянного соперничества с Австро-Венгрией и Великобританией, могла ли возникнуть иная комбинация, кроме соглашения с Францией? Почва для союза была уже подготовлена. В течение 2-х предшествовавших лет отношения между странами значительно улучшились как в военной, так и в экономической области. Наступил момент, когда 2 правительства должны были изыскать и определить условия, при которых могло установиться согласие в соответствии с подлинными интересами Европы, а также с требованиями, отвечающими положению каждой из двух стран.

Переговоры завершились соглашением, которому была придана форма обмена письмами между министрами иностранных дел Франции и России. В процессе же переговоров с той и другой стороны считали необходимым ограничить силу взаимных обязательств, особенно Россия. Поэтому была принята компромиссная формулировка, одобренная 14* августа 1891 года Александром 3:

1. В целях определения и утверждения сердечного согласия, объединяющего их, оба правительства будут совещаться между собой по каждому вопросу, способному угрожать миру.

2. В Случае если мир оказался бы действительно в опасности, и в особенности в том случае, если бы одна из 2-х стран очутилась перед угрозой нападения, обе стороны согласились договориться о мерах, немедленное и своевременное проведение которых будет настоятельным для обоих правительств.

Ретроспективный взгляд на события, предшествовавшие франко-русскому союзу 1891 года, приводит к заключению, что именно ошибка немецкой политики была причиной быстрого сближения двух великих держав, разделённых географически и идеологически. Необдуманные действия и агрессивные заявления Вильгельма 2, таким образом, вызвали должный ответ. В истории Европы открывалась новая страница.

Александр 3 выразил желание, чтобы факт подписания франко-русского соглашения и содержание документа не были преданы гласности. Но событие такого значения не могло держаться в секрете, и демонстрация дружбы в Кронштадте, куда прибыла французская эскадра, была достаточно выразительна.

Тем не менее у Франции были серьёзные причины не испытывать удовлетворения. С их точки зрения, было подписано нечто вроде «консультативного пакта», который не касался и не определял главного. В то время как в Петербурге отвергали даже мысль о реваншистской войне, в Париже боялись быть вовлечёнными в политику, враждебную Англии. Больше всего французов беспокоило то, что не были уточнены взаимные обязательства, которые предусматривали бы одновременную мобилизацию и заранее намеченные военные действия. Франко-русский союз мог обрести настоящий смысл, только дополненный военной конвенцией.

Переговоры между представителями французского и русского генеральных штабов начались в июле 1892 года. И уже 17 августа 1892 года Буадеофр и Обручев подписали проект военной конвенции. Согласно этому документу, Франция должна была помочь России в случае нападения на неё Германии или Австрии и Германии. Россия поддержала бы Францию в случае нападения Германии или Италии и Германии. Силы (1,3 млн. чел. со стороны Франции и 700 - 800 тыс. чел. со стороны России) должны были быть введены так, чтобы Германии пришлось сражаться на 2 фронта. Франция и Россия брали на себя обязательства не заключать сепаратного мира.