В-третьих, ответственность моральная, сводимая к понятию ' обещания ' . Этот вид ответственности в большей степени характеризуется как субъективная ответственность, выводимая из личностных качеств депутата, таких как порядочность, понимание, сочувствие и отношение к проблемам населения как к своим собственным. Подобный вид ответственности прослеживается сразу же после избрания депутатом, поскольку здесь, в первую очередь, решаются тактические задачи, то есть те конкретные меры, которые предпринимает народный избранник, чтобы выполнить свои обещания, данные избирателю (починить крышу, проложить дорогу, сделать детскую площадку и так далее). Моральная ответственность депутата - это ответственность перед населением или отдельными его группами (пожилыми, молодежью, женщинами, детьми и т.д).

Люди, участвующие в выборах по правилам, установленным смешанной избирательной системой, пытаясь пробиться в разнообразные парламенты либо добиваясь внесения своих имен в партийные списки, либо участвуя в борьбе с конкурентами по одномандатным округам, зачастую дают народу обещания, воспринимаемые ими самими как заведомо невыполнимые. Таким образом, они играют на человеческой доверчивости, на слепой и постоянной вере в наступление 'перемен к лучшему'. Однако, на практике кандидат в депутаты просто не может обоснованно давать громких, глобальных обещаний, поскольку огромное количество полномочий, связанных с реализацией конкретных решений, с наступлением изменений, в России находится у исполнительной власти. Депутат впоследствии имеет право лишь пытаться оказывать влияние на работу министров и чиновников министерских департаментов, писать запросы, зачастую оставляемые без ответов. Поэтому, по большей части, кандидаты, обладающие некоторой долей честности, предпочитают не обещать, а убеждать людей голосовать за себя, лишь декларируя те позиции, которые они будут защищать в случае победы. Оценивать наличие ответственности у конкретного депутата должен его электорат, могущий попросту не проголосовать за недобросовестного парламентария на следующих выборах. Многим избранникам-одномандатникам местного уровня легче единожды выступить перед людьми с красивой (и невыполнимой) программой, исполнить все трюки, выдуманные политтехнологами, а затем, через четыре года, попросту сменить округ. Поскольку, на предшествующем его видеть уже не хотят. Если же человеку удается многократно одерживать победу на своем, небольшом территориальном участке, то степень его ответственности, подтвержденная оценкой электората, видится более масштабной. Поэтому, 'политика реальных дел', превратившаяся ныне в одну из наиболее продуманных ценностных идеологем парламентариев, представляется действенным посылом, нередко встречающим крайне позитивное отношение у большинства населения РФ. Таким образом, можно придти к подтвержденному рядом соцопросов выводу о том, что ни проекты законов, ни комитетские предложения, ни кулуарные выступления, а именно широко разрекламированные, обильно освещавшиеся СМИ 'малые дела' могут стать гарантией формирования, укрепления, поддержания позитивного имиджа деятеля, связанного с законодательным органом государственного управления. Кто возьмет на вооружение не многостраничные программные тезисы, а упорное муссирование тематики 'малых дел', тот и окажется сильнее в ближнесрочной перспективе.

Давление на нижестоящих чиновников, продвижение мелких по масштабу хозяйственных задач, вмешательство в региональные конфликты - формы политического поведения, не входящие в прямую компетенцию депутата - производимые с изрядной частотой, приносят ту имиджевую пользу, какая отражается направлением избирательских симпатий. Правда, в выборное законодательство были внесены некоторые изменения, в результате которых выборы в Госдумму получат возможность составить депутатский корпус исключительно в списочном порядке. То есть, неизменно работающую концепцию 'малых дел', базирующуюся на представлениях масс о депутатской ответственности, следует экстраполировать на новые реалии. Пока с этой задачей справляется крайне небольшое число политических акторов, придерживающихся, как правило, консервативных и центристских убеждений.

Привлечь депутата к ответственности в правовом плане избирателю крайне сложно. Механизмы отзыва, прописанные в нормативных актах субъектов РФ, по сути дела нигде эффективно не действуют. Низкий уровень политизированности, правовой культуры, мешает многим гражданам, страдающим от бюрократического произвола, правомочно наказать дискредитировавшего себя депутата.

Так что, народный избранник волен забывать о нуждах народа и не нести ни уголовной, ни политической, ни моральной ответственности. Вместо этого, некоторые депутаты предпочитают быть ответственными перед руководством собственной партии, голосуя по ключевым вопросам так, как прикажут сверху. Иные, в основном, беспартийные одномандатники, вовсе вспоминают исключительно об ответственности перед группами интересов и давления, оплатившими избирательную кампанию с целью получения лоббистских рычагов. Ведь и на местном, и на региональном, и на общефедеральном политическом поле, финансово-промышленные группы, олигархические кланы, мафиозные синдикаты, нередко вкладывают ощутимые ресурсы в отдельных личностей, снабжаемых жестким планом действий и отрабатывающих впоследствии специфические заказы. Более того, в некоторых субъектах РФ бизнес-кланы скупают целые ячейки партий и управляют через формальных лидеров работой фракций на поприще регионального законодательства.

Ответственность - понятие расплывчатое и несмотря на четкие критерии, весьма философское. Бывали случаи, когда известные общественные деятели трижды избирались в Госдуму РФ и за все время работы парламентских созывов, всего два-три раза посещали заседания. Зарплата из госбюджета подобным парламентариям платилась исправно. Наказать за неявку депутата невозможно. Кроме предания огласке имен 'прогульщиков' и вмешательства со стороны вышестоящих должностных лиц, никаких мер борьбы с неработающими законодателями не придумано.

Любые попытки создать некий иной механизм отзыва, с обязательным инициированием не определенного числа избирателей, но партийной верхушки, скорее всего будут обречены на провал. Ни одна из партий, провозглашающих в качестве стратегической цели приход к власти, не станет сознательно, безвозмездно терять собственное представительство в законодательных инстанциях.

Подводя итоги, можно заявить: реальных механизмов депутатской ответственности в России нет. Попадающие в парламенты радетели, выступающие от имени народа, могут сколько угодно отворачиваться от людских чаяний и не получать за это даже широкого информационного освещения, наполненного однозначно негативным окрасом. Запустить маховик уголовной ответственности предельно сложно (процедура снятия депутатской неприкосновенности - долгая и редко срабатывающая), проверить политическую ответственность, привязанную к обещаниям, многие из коих изначально носили невыполнимый характер, реально, но целевая аудитория редко следит за ее выполнением, моральная же ответственность остается некоей абстрактной ценностной величиной, не соотносящейся с реальностью. Остаются партийная ответственность и работа на лоббистские структуры. Говоря же о принятии списочного способа формирования нижней палаты Федерального Собрания РФ, можно отметить, что он не искоренит тех проблем, связанных с ответственностью, которые были здесь обозначены. Нормативные акты, четко решающие проблему, все еще отсутствуют.