1. В дореволюционные и первые революционные годы Сталин вместе с другими лидерами большевистской партии прошел серьезную школу борьбы за массы. Вожди большевизма не сразу стали командовать массой. В 1918 г. Ленин писал: «Мы, партия большевиков, Россию убедили». И это во многом было правдой. От методов убеждения масс большевики не сразу отказались и после революции. А для этого с массой надо было уметь устно и печатно говорить: говорить просто, даже зачастую упрощенно, лаконично, доказательно.

Безусловно, Сталин в той или иной степени принимал участие в такой работе. И он многое в ней постиг. Он научился учитывать психологию и настроения различных слоев народа. Научился говорить ясно, кратко, четко ставить вопросы. В известной мере научился жесткой полемике, умению прибегать к взятым из жизни, ярким, образным примерам, к юмору, пользоваться сочным народным языком, пословицами, поговорками.

Отметим, однако, что явление это было не только позитивным. Сталин усвоил немало и из того, что присуще отсталым слоям народа и даже люмпенам. Бестактность, грубость, перерастающие в хамство, вульгарность, отсутствие гибкости, прямолинейность, схематизм, черно-белое восприятие действительности, недиалектичность ума, склонность к крайностям, доходящая до умопомрачения озлобленность к так называемым «классовым врагам», вера в безграничные возможности вождя, во всесокрушающую силу его воли, воинствующая, часто бездоказательная нетерпимость в иному мнению («этого не может быть, потому что этого не может быть никогда») — все эти сталинские качества тоже не были заложены в нем от рождения, в значительной мере они — воплощение менталитета далеко не лучшей части народа.

Речам Сталина всегда не хватало изящества, тонкости, интеллигентности, высокой философской культуры, а часто и глубокого знания трудов мыслителей Запада, интеллектуальной глубины. Правда, в беседах с деятелями культуры Запада Сталину нередко удавалось скрывать некоторые из этих недостатков. Кое в чем он сумел сгладить их.

Но парадоксально, что именно эти отрицательные качества в глазах определенной части народа воспринимались как достоинство. Сталин для многих был «свой в доску», «плоть от плоти» трудового народа.

Троцкий писал о Сталине: « .Не он создал аппарат, а аппарат создал его». Это верно лишь отчасти. В 1917г., когда большевики взяли власть и начали формирование своего аппарата, Сталину исполнилось 38 лет. Было бы странно думать, что до этого времени Сталин не испытывал ничьих влияний и оставался tabula rasa — чистой доской, на которой можно было чертить любые фигуры.

2. Другая причина феномена сталинского влияния состоит в том, что Сталин на пути к безраздельной власти прошел через горнило острейшей и сложнейшей, длившейся годами внутрипартийной борьбы. В ней он часто имел дело не с простаками, не с полуграмотными неучами и невеждами, не умеющими связать двух слов, а с выросшей еще при Ленине большевистской элитой, с людьми великолепно теоретически подготовленными, хорошими, а порой и блестящими ораторами.

В идейных схватках с такими людьми в 20-е годы Сталин, оставаясь непоколебимо верным своим догматическим принципам, должен был, естественно, пополнять свои теоретические познания; не только искать и находить новые, все более гнусные интриганские средства борьбы, но и совершенствовать приемы полемики и в чем-то, может быть, далеко не всегда отдавая отчет в этом себе самому, учиться у своих противников.

3. Сталин никогда не смог бы завоевать популярности в народе, не обладай он большим природным умом.

Л. Троцкий называл Сталина «посредственностью», говорил о его неспособности к логическому мышлению, к обобщению и предвидению, о неповоротливости и скудости его ума, слабых логических ресурсах, о том, что в «царстве мысли» Сталин чувствовал себя как на льду, боялся поскользнуться, выбирал уклончивые и неопределенные выражения. Во всем этом, мягко говоря, есть большое преувеличение. Если бы это было так, то тогда почему этот «серый человек», «ничтожество» пользовался огромной популярностью? Как сумел он одолеть сильных политических и идейных противников, создать мощнейший государственный аппарат, зажать в кулак всю страну? Почему он добивался успеха на сложнейших переговорах с Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем — видными капитанами буржуазного мира, деятелями вселенского масштаба, людьми огромного политического опыта?

Можно ли свести причины этого к коварству, к искусному лицедейству, к двуличию, фарисейству, актерскому мастерству, интриганству, чудовищной жестокости, которыми он, безусловно, был наделен в избытке? Нет. Не только посредственность, но и обычный, наделенный умом и знаниями человек просто не смог бы выполнить такой огромной политической, идеологической, организаторской работы.

4. Наконец, «демоническое» воздействие Сталина на многих людей объясняется и тем, что он постоянно занимался самообразованием. Троцкий утверждал, что Сталин, в отличие от трудолюбивого Молотова, ленив. Это было неправдой. Сталин, как отмечают многие авторы, в том числе и яростные антисталинисты, обладал огромной трудоспособностью. Это позволяло ему даже в условиях колоссальной занятости партийными и государственными делами существенно пополнять свои знания.

Сталин, как известно, не получил не только высшего, но и среднего образования. По его собственным словам, он еще в юношеские годы «был вышиблен из православной духовной семинарии за пропаганду марксизма». Оказавшись после Октябрьской революции на высших государственных и партийных постах, он особенно остро стая ощущать духовное превосходство над собой ряда крупных деятелей партии. А поскольку его честолюбие было неимоверным, он приложил все силы, чтобы хотя бы частично сократить указанный разрыв, что ему отчасти и удалось.

Мы вели речь о солидных познаниях Сталина не для его обеления, а лишь для того, чтобы объяснить секрет его влияния в огромной стране и на мировой арене, чтобы противостоять примитивистскому изображению Сталина, сочинению всяческих небылиц о нем. Изображение Сталина недальновидным, неумным политиком, рассказы о чудовищном разврате не только его, но и всех, кто его окружал (включая Калинина), — это по сути дела писанина на манер Сталина, наподобие того, как Сталин изображал своих идейных и политических противников. Всякого рода измышления в этом плане лишь мешают раскрытию сложной сущности сталинизма, пониманию его объективных основ, ведут к упрощенчеству. Да к тому же раздражают многих представителей старшего поколения (далеко не всегда сталинистов), знающих историю не понаслышке.

Разумеется, ни ум, ни эрудиция Сталина не явились противоядием против адской смеси в нем двурушничества, лицемерия, подлости, абсолютной безнравственности, воинствующего догматизма, нетерпимости и самого страшного — палачества, полного отсутствия чувства сострадания, презрения к «буржуазному гуманизму».

В Сталине и сталинизме нашли отражение некоторые противоречивые черты российского менталитета. Сталинизм — воплощение представлений и взглядов многих россиян на добро и зло, их традиций, испепеляющей ненависти к любому богатству и любым богатым, полярности мышления, нетерпимости к инакомыслию, стремления к простоте и прямолинейности суждений, неумения отличать истинный патриотизм от великодержавных предрассудков.