Тегеран, в свою очередь, стремится продумать ответные шаги с тем, чтобы минимизировать последствия санкций и склонить дружественные страны лишь к формальному соблюдению санкционного режима. В контексте задействования экономических рычагов одним из важных и эффективных ходов, по мнению иранской стороны, мог бы стать нефтяной фактор. Командующий Корпусом стражей исламской революции генерал Р.Сафави заявил о том, что при введении санкций против ИРИ под угрозу могут быть поставлены маршруты транспортировки 17 миллионов баррелей сырой нефти в день через Ормузский пролив. Заместитель министра иностранных дел Ирана М.Мохаммади подчеркивал, что в случае введения санкций против ИРИ цена на нефть может подскочить до 200 долл./баррель.

В этом же ряду – предоставление иранской стороной через проводимые тендеры нефтяных и газовых месторождений для разработки компаниями зарубежных государств. Министр нефти ИРИ КаземВазириХамане подчеркнул, что «при необходимости Иран использует любое средство, чтобы защитить свои интересы». Вскоре после этого Миннефти Ирана сообщило о выставлении на международный тендер 17 блоков месторождений, ряд которых планировалось ранее передать российской стороне, но затем, с учетом позиции России при голосовании за резолюцию 1737, мнение Ирана было изменено. Таким образом, Тегеран сигнализирует о том, что государства, выступающие в поддержку санкций, могут упустить значительные выгоды. В этом же ряду – заявление руководителя Национальной нефтяной компании Ирана (NIOC) Г.Нозари об обнаружении на юге Ирана нового крупного месторождения Паранж с запасами около 1,6 млрд. барр. легкой нефти, а также о разработке другого месторождения – Абтимур с запасами до 2 млрд. барр. При этом иранская сторона четко дает понять, что предпочтение при контрактах на разработку будет отдаваться компаниям тех государств, которые занимают благожелательную позицию по отношению к ИРИ.

В частности, в рамках визита в мае 2007 г. в Белоруссию президента Ирана М.Ахмадинежада в контексте «стратегического партнерства» было объявлено об укреплении взаимодействия двух стран в нефтегазовой отрасли, включая совместную разработку нефтяных и газовых месторождений на территории ИРИ (Джуфейр), о создании нефтеперерабатывающих мощностей, строительстве подземных газохранилищ. Примечательно, что ранее в ходе своего турне в Латинскую Америку в январе 2007 года, президентами Ирана и Венесуэлы была достигнута договоренность о создании так называемого «Фонда по противодействию политике США» в размере 2 млрд. долл.

Далее, иранская сторона внимательно изучала возможность перевода расчетов за поставляемую нефть из долларов в евро. Это, как представляется, преследовало две цели – 1) определенное ослабление экономики США, 2) выход из-под контроля Федеральной резервной системы США, наблюдающей за всеми торговыми операциями, расчеты за которые ведутся в долларах США.

Значительное внимание Тегераном уделяется возможному, в случае обострения ситуации вокруг Ирана, резкому повышению цен на нефть и, соответственно, последствиям этого для экономики ведущих стран, прежде всего США, и для рядовых потребителей-жителей этих государств.

Иранская дипломатия в свою очередь предпринимает активные шаги по нейтрализации давления США и создания международного имиджа Ирана как государства, реализующего свое право на развитие исключительно мирной ядерной энергетики. Один из таких шагов – заявление секретаря Высшего Совета национальной безопасности ИРИ, главного иранского переговорщика А.Лариджани накануне очередного раунда консультаций с верховным представителем ЕС по внешней политике и безопасности Х.Соланой в Мадриде о том, что Иран не разрабатывает ядерное оружие и готов предоставить гарантии, подтверждающие это. Было подчеркнуто, что в иранской оборонительной доктрине нет места для ядерного оружия и, более того, Иран готов дать твердые гарантии, что не предпримет шагов по приобретению такого оружия.

Наиболее развернуто геостратегические интересы США на нынешнем этапе в отношении региона Среднего Востока и сформулированный с их учетом подход США к Ирану были изложены в выступлениях старшего заместителя Госсекретаря США по политическим вопросам Н.Бернса в выступлениях перед комитетами Сената Конгресса США в конце марта 2007 г. Отмечая амбициозные геополитические интересы США в данном регионе, а именно: стабилизацию ситуации вИраке; создание прочной основы для палестино-израильского примирения; продвижение демократии и свободы в таких государствах, как Ливан, и предотвращение распространения экстремистской идеологии и ОМУ, он озвучил мнение Госдепартамента о том, что невозможно достичь поставленных целей без преодоления вызовов и угроз, исходящих от Ирана. Тегеран же под руководством радикального президента М.Ахмадинежада прямо угрожает жизненно важным интересам США в различных сферах и с использованием различного инструментария – путем введения в заблуждение международного сообщества относительно своего стремления к обладанию ядерным оружием, усилиями по созданию хаоса и нестабильности в регионе, особенно среди непрочных демократий Ирака и Ливана, репрессивным обращением со своими гражданами, путем поддержки Ираном международного терроризма, а также длительным противодействием мирному ближневосточному процессу.

По мнению американской стороны, комплексный и разнообразный характер угроз, исходящих от иранского режима, требует адекватного диверсифицированного и усовершенствованного подхода США. В этих целях была выстроена всеобъемлющая стратегическая линия, опирающаяся на дипломатические усилия, возглавляемые США, и прочную международную коалицию, стремящуюся предотвратить достижение Тегераном своих целей.

Политика США в отношении Ирана на данном этапе фокусируется на следующих элементах:

– демонстрация иранскому режиму того факта, что его провокационная и дестабилизирующая политика повлечет за собой болезненные последствия для самого Ирана, включая финансовые трудности, дипломатическую изоляцию, ущерб в долговременном плане для престижа Ирана и основных национальных интересов;

– убеждение иранского режима в том, что другая, более конструктивная линия является наиболее подходящей для него.

Наряду с дипломатической изоляцией Тегерана США предлагают ИРИ и дипломатический выход из сложившейся ситуации.В рамках формата «P5+1» (пятерка постоянных членов СБ ООН + Германия) США подтверждают выдвинутое Госсекретарем К.Райс в июне 2006 г. предложение Ирану вступить в прямые переговоры «в любое время, в любом месте» при условии, что Тегеран полностью и в поддающейся проверке форме приостановит работы по обогащению урана. Это, по мнению американцев, было бы наилучшим путем для начала урегулирования существующих разногласий. Свое предложение К.Райс подтвердила и в начале 2007 г., заявив, «если Иран остановит обогащение Урана, что является международным требованием, а не только требованием американской стороны, то в этом случае США готовы изменить политику, действующую на протяжении 27 лет, и я встречусь с иранским коллегой в любое время, в любом месте». Подобные заявления, помимо призывов к Ирану прекратить аспекты ядерной программы ИРИ, связанные с обогащением, и демонстрации международному сообществу стремления США решать сложные, потенциально конфликтогенные ситуации политическим путем, несут в себе, как представляется, и другой важный сигнал. Заключается он в том, что администрация США в подходах к Ирану пытается выйти на прямые переговоры, без участия различных международных посредников, при этом, разумеется, не давая возможности толковать это как отступление США от позиции по принципиальным вопросам. Свои услуги по налаживанию контактов с Тегераном США предлагали и арабские государства, в частности, Саудовская Аравия, и европейцы. Прямые контакты, как считают американцы, помогают быстрее достичь взаимопонимания, с одной стороны, а с другой, – избежать необходимости делиться политическими «дивидендами» с посредниками. Иранская сторона в зависимости от ситуации предпочитает использовать различные каналы – как закрытые прямые, так и через международных посредников.