Иногда я с полузакрытыми глазами до утра читал наизусть, глядя на пламя свечи или кусок бумаги на стене. На бумаге я написал определения для спокойствия (справа) и для действия (слева). Иногда у меня были галлюцинации, и я принимал шорох ветвей и птичье пение за человеческие голоса. Но крики лисиц и барсуков были утешением. Слыша их, я успокаивался, потому что теплотворные создания находились рядом. Тренировка днем была такой интенсивной и такой концентрированной духовно, что я просто забывал почувствовать себя одиноким. Поэтому днем я был обычно в хорошей форме, и в подавленном состоянии -ночью. Но к концу пребывания в горах я почувствовал проблески того, что освобожденное состояние освобождения, в котором ни о чем не думаешь. Еще мне помогали мои друзья лисицы, приходившие каждую ночь. Помогали и дети, которые указывали на меня пальцами: "Тенгу (длинноносый домовой)". Помогал и мой успех после многих неудач в разбивании булыжника ударом шуто (ребром ладони).

Я постепенно стал достигать углубленного духовного единства, так как шел от сосредоточения и концентрации к освобождению и, затем, к отреченному состоянию освобождения, когда я мог видеть все движения и реагировать на них моментально, не раздумывая. В таком состоянии человек способен справиться с любым нападением. Независимо от того, как движется нападающий, тело реагирует быстро и точно. Когда я достиг этого состояния, я понял, что люди больше не являются моими соперниками и решил испытать свою силу на быках. В схватках с быками и людьми, вдвое превосходящими меня по силе, я не всегда был в "отреченном состоянии освобождения". Однако я всегда находился в нем, когда вопрос касался жизни и смерти. Иногда, отключая сознание или боясь проиграть, я применял более сильные атаки, чем было необходимо, что влекло за собой тяжелые повреждения. Один случай чуть было не заставил меня навсегда забросить карате. На меня напал вооруженный ножом гангстер, и я нанес ему удар по верхней губе кулаком, сжатым в форме головы дракона (рютокен). Он умер, оставив жену и ребенка.

Я не был виноват, так как только защищался, но был глубоко огорчен тем, что карате, которым я никогда не хотел причинять зло, привело к смерти. Меня мучили угрызения совести за семью убитого мной человека. Наконец, объявив, что я покончил с карате, я направился на ферму, где работал за пятерых, зарабатывая деньги, чтобы помочь семьей покойного. Я знал, что расстался с карате, но это меня не потрясло. Я обнаружил, что крестьянский труд намного легче, чем занятия карате. В течение этого года я не сделал ничего, что могло бы напоминать тренировку карате, хотя, возможно, случайно повторял какие-нибудь движения. Позднее, когда у меня появилось предложение поехать в США, чтобы продемонстрировать искусство карате для всего мира, ко мне вернулась мечта моего прошлого. Более того, семья убитого мной человека настаивала на моем возвращении в карате. Ребенок даже пожелал мне успеха в поединках с иностранцами. Хотя я и прекратил тренировки из-за серьезной причины, отсутствие их, казалось, только сделало мое карате более мощным. Постепенно я восстановил состояние, в котором мои кулаки действовали бессознательно. Но я не гордился. Все что я хотел - это видеть руки в благодарной молитве карате. И это направляло меня. Мое карате больше не принадлежало мне. Это было карате ради других, которое понимали и принимали другие. Познав это, я почувствовал, что тренировки все меньше контролируются сознанием, и я существовал постоянно между состоянием сосредоточенности и освобождения.

Сосредоточенность на одной точке является важным методом тренировки для достижения состояния духовного единства. Состояние отрешенного освобождения, в котором мозг свободен и действовать без ограничения, регулируемое дыхание и тело, следующее за освобожденным сознанием, - все это является целью, на которую должна быть направлена тренировка. Но не созерцание Дзэн и не сознательный подход позволяют вам достичь этого состояния, а только усердное занятие карате и долгое оттачивание приемов, может быть, в течение 30 лет. В связи с этим, интересно заметить различие в возрастах зрелости между людьми занимающимися восточными видами боевого искусства, и обычными спортсменами.

Так как физическое развитие и сила для обычных спортсменов имеют основное значение, существует определенная система отбора наиболее развитых молодых людей. С другой стороны, благодаря тому, что восточные боевые искусства связаны с духовным единством и зрелостью, и что духовная и физическая тренировка - вещи более важные, чем талант, каратист находится в своей лучшей форме между 40 и 50 годами. Теперь, когда я участвую в схватках с молодыми людьми, я всегда могу предвидеть, что они будут делать, до такой степени, что никогда не применяю ударов рук или ног. Я могу просто отступить в сторону или опрокинуть противника, не прибегая к жестким методам. Но это стало возможным лишь тогда, когда я, постоянно тренируясь, достиг сорокалетнего возраста. Карате больше других видов боевого искусства напоминает Дзэн. В нем нет меча. Это означает, что карате стоит выше идеи победы или поражения, и это путь жизни ради других людей в соответствии с путем богов. Следовательно. это означает глубочайший уровень человеческой мысли! Мастера боевою искусства прошлого говорили, что самурай должен уяснить для себя истину относительно жизни и смерти. Карате и другие виды боевого искусства ищут освобождения от мыслей о смерти. Раньше люди с готовностью отдавали жизнь ради своих господ.

В современном демократическом обществе мы должны делать то же самое для народа, но только до тех пор, пока люди не избавятся от коррупции. В самом деле, предупреждение коррупции в людях является одной из задач, над которой надо работать. Но здесь важно, какой избрать путь. Действительно достойный человек готов стать жертвой за правоту, в которую он верит. Он свободен от страха перед смертью и не думает о своей славе и судьбе. Мастера воинского искусства XIX века говорили, что высшие идеалы самурайства требуют освобождения от всех соприкосновений с жизнью. Конечной целью воинского пути является разрыв всех связей, включая самые важные, а именно соприкосновения с жизнью и страха перед смертью, возникающего как результат от этого соприкосновения. И это - цель моего каратэ киокушинкай (Общества абсолютной истины). Но путь к истине долгий. Один из моих лозунгов:

"Человек остается начинающим в течении 1000 дней, находит истину после 10000 дней практики". Люди изучающие искусство безоружных поединков в древнем Китае, должны были пройти девятилетний курс тренировки. 3 года учиться как стоять, 3 года - как ходить и 3 года - как сжимать кулаки. Сегодня в киокушинкай мы учим этим трем основам одновременно. Тем не менее, только одному или двум ученикам удается добиться такого мастерства, что они получают титул седан в течение года. Но настоящие трудности наступают после начальной стадии, когда каратист не встречается больше с противниками своего уровня мастерства. Он участвует в схватках со старшими, которые духовно и технически превосходят его. Они определяют пределы, которые молодой человек должен преодолевать ежедневно, если он хочет добиться успеха. Именно на этом трудном этапе мы и теряем учеников, которые находят невозможным идти в ногу в напряженном ритме тренировки киокушинкай. Они падают духом или уходят. Некоторые просто не выдерживают. Другие начинают бояться боя. Иные, с талантом и способностями, соблазняются другими школами карате, где им обеспечены первые степени, даже если у них только седан или нидан в киокушинкай. Кое-кто опускается еще ниже. Поскольку занятия карате укрепляют и развивают тело, это делает каратистов привлекательными для женщин и полезными в качестве телохранителей. Но часто случается так, что люди с развитым телом, но с недостаточно развитым сознанием, становятся подонками, преступниками и теряют себя в так называемой легкой жизни с женщинами, спиртными напитками и азартными играми. Их падение тем более трагично, что в свое время они могли бы добиться успеха на правильном пути. Если бы они были стойкими, стремились раздвинуть пределы своих возможностей, то смогли бы достичь состояния освобождения, которое является конечной истиной. Эта истина называется совершенством не только в приемах карате, но и в душевном равновесии и целостности, а также моральном поведении.