Речь идет прежде всего об ускоренном росте в странах "Юга" производительности труда благо­даря тому, что сюда переносятся технологии, уже созданные и апробированные на "Севере". Стра­ны, с опозданием вступающие в стадию индустри­ализации, избавлены от необходимости прохо­дить долгий путь изобретения и внедрения ма­шин, методов организации производства и маркетинга. Образно говоря, им не нужно заново изобретать велосипед. Это позволяет экономить и время и капитал, перешагивая через несколько ступенек научно-технической эволюции. Эффект такого выигрыша весьма значителен, что обнару­жилось еще в период индустриализации конти­нентальных стран Западной Европы, а также США и Японии, вступивших на этот путь значи­тельно позднее Великобритании. В период ее индустриального скачка (1785-1845 гг.) ВВП на ду­шу британцев рос на 0.7-0.9% в год. У Франции в аналогичный период (1820-1869 гг.) этот показа­тель повысился до 1.4-1.5%, у Германии (1850— 1900 гг.) до 1.4-1.6%, у США (1840-1890 гг.) до 1.5-1.7%, у Японии (1885-1935 гг.) до 1.6-1.8%. В этом смысле известный исследователь эконо­мической истории А. Гершенкрон говорил о"преимуществе отсталости". В менее развитых странах, многие из которых за несколько десятилетий перешли от простей­ших полуремесленных и ремесленных техноло­гий к современным, производительность труда растет намного быстрее, чем в нынешних разви­тых регионах. Именно это преимущество позво­лило развивающимся регионам во второй поло­вине XX в. перескочить в производственном пла­не через полтора, а порой и через два столетия и обогнать развитые регионы по темпам роста ВВП, несмотря на отставание от них по соотно­шению прироста трудоспособного и нетрудоспо­собного населения.

Это большая и сложная проблема, требующая углубленного анализа, выходящего за тему дан­ной статьи. Здесь мы ограничимся минимумом и на примере шести новых индустриализирующих­ся стран Юго-Восточной Азии (Гонконга, Южной Кореи, Малайзии, Сингапура, Таиланда и Тайва­ня) покажем, насколько "преимущество отстало­сти" ускоряет экономический рост стран, всту­пивших на путь индустриализации в 50-60-х годах прошлого столетия. Обращает на себя внимание то, что уже в 50-х годах азиатская "шестерка", хотя и отстава­ла по темпам прироста подушевых доходов от за­падноевропейских визави, но в 1.5-2 раза превос­ходила любую западноевропейскую страну, а так­же США и Японию в эпоху их индустриализации. Начиная с 60-х годов азиатские НИС несмотря на значительно более быстрый рост своего населе­ния превосходят в этом отношении шесть высо­коразвитых западноевропейских стран в 2-3 раза. Даже в конце 90-х и начале нынешнего десятиле­тия, когда экономики Южной Кореи, Малайзии, Таиланда, а затем Тайваня и Сингапура пережили тяжелые испытания, превосходство в темпах со­хранилось. Близкий к этому сценарий повторяет­ся в каждой следующей стране, вступающей в ста­дию индустриализации. И по мере того, как в этот процесс будет втягиваться все большая часть раз­вивающегося мира, "преимущество отсталости" станет достоянием все более широкого круга стран, запоздавших в своем технико-экономичес­ком развитии, содействуя преодолению их отста­вания от мирового авангарда по уровню доходов на душу населения.

А теперь посмотрим, как помогает менее раз­витым странам сокращать это отставание изменение возрастной структуры их населения. Следу­ет учитывать, что трудоспособная когорта увели­чивается тем раньше и тем больше, чем выше исходный средний уровень благосостояния насе­ления и, следовательно, чем ниже норма фертильности и темп рождаемости. Это убедительно подтверждает демографическая статистика (рис. 5). В развитых регионах, где подушевые доходы до­статочно высоки, послевоенный "бэби бум" уменьшил изначально высокую долю трудоспо­собных. Но, опустившись до минимума в начале 60-х годов, она закономерно стала нарастать и, по прогнозам, к 2010 г. достигнет пика. После этого неуклонно пойдет на убыль под воздействием, с одной стороны, быстрого роста пожилых людей, а с другой - низкой рождаемости и потому слабо­го пополнения трудоспособной когорты.

Менее развитые регионы повторили кривую динамики трудоспособного населения развитых регионов, но с большим прогибом в 60-80-х годах и, соответственно, с более крутым последующим подъемом волны трудоспособного населения. Пик подъема ожидается к началу 20-х годов ны­нешнего столетия, после чего начнется медлен­ное снижение этой волны. Такой замедленный спад будет обусловлен главным образом более высокой по сравнению с развитыми регионами нормой рождаемости и, следовательно, продол­жающимся пополнением трудоспособной когор­ты. В результате с начала 20-х годов доля этой ко­горты превысит аналогичную долю в развитых регионах, и это превышение будет из года в год нарастать. Таким образом, менее развитые стра­ны получат существенное преимущество перед развитым авангардом мирового сообщества по линии "демографического дивиденда".

Следует при этом учесть, что развитые страны не только утратят большую часть собственного такого "дивиденда", но и ощутят растущее бремя содержания нетрудоспособных когорт населения. Если в 1995 г. один нетрудоспособный член обще­ства приходился в среднем на двух трудоспособ­ных, то в 2030 г. эта пропорция составит 1 к 1.6, в 2040 г. - 1 к 1.5, а в 2050 г. - 1 к 1.4. Соответственно должны будут возрасти, с одной стороны, по­доходный налог на работающих, что сократит платежеспособный спрос на потребительские то­вары и замедлит рост внутреннего рынка таких товаров, а с другой - налоги на бизнес, что огра­ничит накопление капитала и сузит рынок инвес­тиционных товаров. И то и другое существенно замедлит экономический рост развитых регионов и темпы повышения там доходов на душу населе­ния. В менее развитых регионах это бремя, на­против, ощутимо уменьшится по сравнению со второй половиной XX в., способствуя ускорению экономического роста.

С учетом всего сказанного можно ожидать, что в 20-х годах XXI века наступит ощутимое ус­корение уже начавшегося сокращения разрыва в уровнях технико-экономического и социально-культурного отрыва менее развитых стран от ми­рового авангарда, в том числе преодоления отста­вания их средних подушевых доходов. Такой про­гноз опирается на три объективных обстоятель­ства. Во-первых, это - существенное сокращение во второй половине нынешнего столетия разни­цы в темпах прироста населения "Севера" и "Юга" Во-вторых, сдвиги в возрастной структуре населения развитых и менее развитых регионов для первых чреватые замедлением экономического роста, а вторым обеспечивающие значительный "демографический дивиденд". В-третьих, ускоренное освоение менее развитыми региона­ми технико-экономических и социально-культур­ных достижений мирового авангарда, что дает этим регионам ощутимое преимущество в тем­пах роста.

Разумеется, речь идет здесь о "Юге" в целом. Однако он весьма неоднороден, и у разных его сегментов темпы преодоления отставания от "Се­вера" существенно различаются в зависимости от многих экономических, демографических и соци­окультурных факторов. Но это уже другая сторо­на проблемы, выходящая за рамки данной статьи.