На следующий день после удаления Сперанского Алек­сандр говорил А. Н. Голицыну: “Если бы у тебя отсекли руку, ты наверно кричал бы и жаловался, что тебе боль­но; у меня прошлой ночью отняли Сперанского, а он был моею правою рукою!” Как вспоминал Голицын, “все это было сказано со слезами на глазах”. Позже графу К. В. Нессельроде Александр объяснял: “Обстоятель­ства заставили меня принести эту жертву общественному мнению”. Через четыре года Сперанский был “прощен”, назначен сначала пензенским губернатором, а в 1819 г. — генерал-губернатором Сибири, где провел ряд админи­стративных реформ. В 1822 г. он был возвращен в Петер­бург, назначен членом Государственного совета, получил значительные земельные пожалования. Николай I сна­чала относился с подозрением к Сперанскому за его “бы­лые либеральные увлечения” и за “связи” с декабриста­ми, но после “нашел в нем верного и исполнительного слугу”. Сперанский был введен в состав Верховного уголовного суда над декабристами, в котором играл видную роль, провел кодификацию законов Российской империи, за что был возведен в графское достоинство.

Начало XIX века в Европе было ознаменовано полосой наполеоновских войн, в которые были вовлечены все ев­ропейские страны и народы, в том числе и Россия. В 1803 г. началась подготовка Наполеона к вторжению в Англию. Британское правительство энергично сколачи­вало новую европейскую коалицию против Франции, чем помогли и вызывающие действия самого Наполеона. По его приказу в 1804 г. в Бадене был схвачен и затем рас­стрелян принадлежавший к французскому королевскому дому герцог Энгиенский, подозревавшийся в заговоре против Наполеона. Это событие вызвало взрыв негодова­ния всех европейских монархов, однако лишь Александр I заявил официальный протест. В Петербурге был демон­стративно объявлен траур, а Наполеону направлена нота протеста против “пролития венценосной крови”. Напо­леон ответил вызывающим посланием, в котором говори­лось, что и в самой России была пролита “венценосная кровь”, и пусть Александр I позаботится схватить и нака­зать убийц своего отца. Это было прозрачное и публич­ное обвинение самого Александра.

Военные действия против Франции протекали не­удачно для коалиции, в которую входили Англия, Ав­стрия и Россия. После поражения союзных войск при Аустерлице 2 декабря 1805 г. Австрия капитулировала и заключила унизительный мир с Наполеоном. Русские войска были отведены в пределы России, а в Париже на­чались русско-французские переговоры о мире. 8 июля 1806 г. был заключен мирный договор между Россией и Францией, однако Александр I отказался его ратифици­ровать, и Россия формально продолжала оставаться в со­стоянии войны с Францией. Летом 1806 г. Наполеон за­хватил Голландию и западногерманские княжества. Осенью образовалась четвертая по счету коалиция про­тив Франции (Пруссия, Англия, Швеция и Россия), однако воевать пришлось только Пруссии и России. В начале ок­тября 1806 г. прусские войска в двух сражениях подверг­лись полному разгрому. Прусский король Фридрих-Виль­гельм III бежал к границам России. Почти вся Пруссия была оккупирована французскими войсками. Русской ар­мии пришлось одной в течение последующих семи месяцев вести упорную борьбу против превосходящих сил французов.

Наполеону удалось оттеснить русские войска к Неману, но и французская армия понесла столь значительные по­тери, что Наполеон не решился тогда войти в пределы России. 25 июня (7 июля) 1807 г. в Тильзите между Рос­сией и Францией были заключены мирный и союзный до­говоры. По настоянию Александра I Наполеон согла­сился сохранить самостоятельность Пруссии, хотя терри­тория ее была сокращена наполовину. Неблагоприятные для России условия Тильзитского мира и союзного дого­вора вовлекали ее в фарватер политики Наполеона, огра­ничивали самостоятельность Александра I в международ­ных делах, вели к внешнеполитической изоляции. Осо­бенно тяжелые последствия вызвало присоединение в 1808 г. России к континентальной блокаде Англии, что причинило существенный ущерб экономике страны, по­скольку Англия была ее главным торговым партнером.

Тильзитский мир наносил серьезный удар по междуна­родному престижу России, уязвлял патриотические чув­ства русских общественных кругов. Популярность Алек­сандра I резко упала. Поднялся всеобщий ропот. “Вообще неудовольствие против императора более и более возрас­тает, — доносил шведский посол Стединг своему королю, — и на этот счет говорят такие вещи, что страшно слу­шать”. По свидетельству русского современника, “от знатного царедворца до малограмотного писца, от гене­рала до солдата, все, повинуясь [царю], роптало с негодо­ванием”. Французский посол в Петербурге герцог Рене Савари писал: “Видна оппозиция решительно против все­го, что делает император”. В 1807 г. распространялся в списках “Проект обращения” дворянства к императору с требованием проявлять твердость во внешнеполитичес­ких вопросах. Поговаривали даже о возможности дворцо­вого переворота и возведении на престол умной и эне­ргичной сестры Александра I Екатерины Павловны, жив­шей в Твери. По материалам французского историка Альбера Вандаля, усердно собирал и распространял слухи о “заговоре” против русского царя герцог Савари.

Александр внимательно следил за настроением различ­ных кругов и собирал об этом сведения. Еще в 1805 г., уез­жая на войну, он создал Временный комитет высшей по­лиции для наблюдения за общественным тлнением, тел среди публики. После Тильзитского мира этот коми­тет был преобразован в Комитет общественной безопас­ности, которому вменялась в обязанность и перлюстра­ция частных писем.

В правящих кругах, однако, прекрасно понимали, что тильзитские соглашения 1807 г. знаменовали лишь пере­дышку перед новым военным конфликтом с наполеонов­ской Францией. “Тильзитский мир для Франции, — писал Сперанский, — всегда был мир вооруженный. Вероят­ность новой войны между Россией и Францией возникла почти вместе с [этим] миром, самый мир заключал в себе все элементы войны”. Наполеон откровенно заявлял свои притязания на мировое господство, на пути к которому стояла Россия.

Ни к одной из войн Наполеон не готовился так тщатель­но, как к походу на Россию, прекрасно отдавая себе отчет в том, что ему предстоит иметь дело с серьезным против­ником. Под ружье он поставил 1200 тыс. солдат. Около 650 тыс., составивших так называемую Большую армию, были двинуты к русским границам. В России знали о всех деталях подготовки Наполеона к войне. Русский посол в Париже князь А. Б. Куракин начиная с 1810 г. регулярно, дважды в месяц, доставлял точные данные о численности, вооружении и дислокации французских войск; ценные сведения он за крупные денежные суммы получал от Та-лейрана — министра иностранных дел в наполеоновском правительстве.

В России знали и примерные сроки вторжения француз­ской армии — июнь 1812 г. Распространенное в литера­туре мнение о внезапности нападения Наполеона неспра­ведливо. Неверно также и утверждение, будто вторжение произошло “без объявления войны”. Как установлено в последнее время, объявление войны России Наполеон сделал официально 22 июня (за два дня до вторжения) че­рез своего посла в Петербурге Жака-Александра Лори-стона, который вручил управляющему министерством иностранных дел А. Н. Салтыкову надлежащую ноту. Но Россия к этой войне не была готова, хотя с 1810 г. полным ходом шло перевооружение русской армии, укрепление ее западных границ, строительство крепостей, устрой­ство складов боеприпасов, фуража и продовольствия. Од­нако тяжелое финансовое положение страны не позво­лило выполнить эту программу. Архаическая рекрутская система не могла подготовить необходимые резервы. Чи­сленность русской армии была значительно мень­ше французской, хотя по боевой выучке солдат и техни­ческому уровню вооружений она нисколько ей не усту­пала.