По инициативе Александра за счет казны были переве­дены на русский язык и изданы произведения известных западноевропейских просветителей — философов, эко­номистов, социологов, юристов — Адама Смита, Джорджа Бентама, Чезаре Беккария, Шарля Делольма, Шарля Монтескье. Позже декабристы на следствии будут постоянно указывать на этих авторов, из произведений которых они заимствовали “первые вольнодумнические и либеральные мысли”.

Реформа народного образования была проведена в 1803 — 1804 годах. Отныне в учебные заведения могли быть приняты представители всех сословий. На низших ступе­нях училищ обучение было бесплатным, на “казенном коште” училась часть студентов в университетах. Вводи­лась преемственность учебных программ. Низшей сту­пенью являлось одноклассное приходское училище, вто­рой — уездное трехклассное училище, третьей — шести­классная гимназия в губернском городе. Высшей сту­пенью был университет, который был поставлен также во главе учебного округа и должен был обеспечивать гим­назии и училища учебными программами и кадрами учи­телей из числа воспитанников университета. Помимо су­ществовавшего с 1755 г. Московского университета, в 1802 — 1804 гг. были открыты еще Дерптский (ныне Тар­туский), Виленский, Казанский и Харьковский, а также на правах университета Петербургский педагогический институт (преобразован в университет в 1819 г.). Универ­ситеты призваны были готовить кроме учителей для гим­назий кадры чиновников для гражданской службы и спе­циалистов-медиков. Университетам предоставлялась ши­рокая автономия. К университетам приравнивались привилегированные средние учебные заведения — Царско­сельский (учрежден в 1811 г.) и Демидовский (в 1803 г. в Ярославле) лицеи. Основанием в 1801 г. Института путей сообщения и в 1804 г. Московского коммерческого учи­лища было положено начало высшему специальному об­разованию.

Еще большее значение имели преобразования органов центрального управления. Все важные законы 1802 — 1812 гг. (а позже, при Николае I) составлялись или редак­тировались М. М. Сперанским. Выходец из семьи бедного сельского священника Владимирской губернии, Сперан­ский, благодаря своему выдающемуся уму, энергии и не­обычайной работоспособности, быстро сделал блес­тящую служебную карьеру. Все современники Сперан­ского и впоследствии историки отмечали, что никто не мог с таким блеском и строгой логикой составить доклад, проект закона. Он оказался наиболее подходящей канди­датурой для разработки преобразований, которые в но­вых условиях, не меняя основ феодально-абсолютист­ского строя, могли бы придать российскому самодержа­вию внешние формы конституционной монархии. В конце 1808 г. Александр I поручил Сперанскому разра­ботку плана государственного преобразования России, и к октябрю 1809 г. проект под названием “Введение к уло­жению государственных законов” был им представлен ца­рю

В своем проекте Сперанский теоретически оправды­вает и закрепляет неравенство сословий, привилегии дво­рянства и отсутствие политических и гражданских прав у “народа рабочего”, куда им зачислялись помещичьи кре­стьяне, рабочие по найму и домашние слуги. В “среднее состояние” включались свободные, но непривилегиро­ванные сословия (купцы, мещане, государственные кре­стьяне), которым предоставлялись “гражданские”, лич­ные и по имуществу, но не политические (участие в управ­лении) права. Проект проводил принцип “разделения вла­стей” — законодательной, исполнительной и судебной, при независимости судебной власти и ответственности ис­полнительной перед законодательной. Эта система да­вала доступ к управлению страной дворянству и верхам нарождающейся буржуазии, нисколько не нарушая абсо­лютной власти царя.

Александр I признал проект “удовлетворительным и полезным”, однако проведение его в жизнь встретило сильное противодействие со стороны высших сановни­ков, считавших его слишком радикальным и “опасным”, и дело свелось к учреждению в 1810 г. Государственного совета — законосовещательного органа при императоре. Новый орган, централизуя законодательное дело, обес­печивал единообразие юридических норм, предотвращая появление противоречий в законодательных актах, но сама законодательная инициатива и окончательное утверждение законов оставались всецело прерогативой царя. Члены Государственного совета не избирались, а назначались императором Сперанский получил важную должность государственного секретаря — начальника канцелярии Государственного совета.

1807 — 1812гг. — вершина карьеры Сперанского: он за­нимал посты товарища (заместителя) министра юстиции, директора Комиссии составления законов и Комиссии финляндских дел, ведал подготовкой и проведением фи­нансовых реформ.

В 1811 г. было обнародовано подготовленное Сперан­ским “Общее учреждение министерств”, которое увен­чало министерскую реформу, начатую в 1802 г., когда старые петровские коллегии были заменены новой евро­пейской формой высшей исполнительной власти — мини­стерствами. Теперь дела по каждому ведомству решались не “коллегией” во главе с ее президентом, а единолично министром, ответственным только перед императором. Если первоначально, по положению 1802 г., структура и функции министерств еще не были четко определены, то новый закон 1811 г. строго разграничивал компетенцию министерств, увеличивал их численность (с 8 до 12), уста­навливал принцип единоначалия и регламентировал взаимоотношения министерств с другими органами выс­шего государственного управления — Сенатом, Комите­том министров и Государственным советом. Реорганизо­ванное таким образом при Александре I центральное управление просуществовало, с небольшими изменени­ями, вплоть до 1917 года.

Преобразовательная деятельность Сперанского выз­вала недовольство в реакционных придворных кругах; во­круг него плелись интриги. До Александра I доходили слухи, муссируемые придворной средой, о “неблаговид­ных” отзывах о нем Сперанского. Самолюбивый император почувствовал себя оскорбленным, но не подавал виду; более того, стал демонстративно оказывать Сперанскому знаки своей “благосклонности”, а это, как знали по соб­ственному опыту придворные, служило верным призна­ком приближавшейся опалы. 1 января 1812 г. тот был удо­стоен ордена Александра Невского. А 17 марта 1812 г. он был вызван на аудиенцию к императору. После двухчасо­вого конфиденциального разговора Сперанский вышел из кабинета императора “в великом смущении”. Дома он застал министра полиции А. Д. Балашова с помощником, которые опечатывали его бумаги. У дома уже стоял возок для отправки Сперанского в ссылку. Сначала его отпра­вили в Нижний Новгород, но затем по новому доносу перевели в более далекую ссылку — в Пермь.

Падение Сперанского вызвало в придворных кругах бурю восторга. Некоторые даже удивлялись “милосер­дию” царя, не казнившего этого “преступника, изменника и предателя”. Уверяли, что “этот изверг хотел возжечь бунт во всей России, дать вольность крестьянам и оружие для истребления дворян”. Разумеется, все это было чи­стейшим вздором. Сам Александр I был убежден в неви­новности ссыльного, но решил принести его в жертву, чтобы погасить растущее недовольство дворянства. Спе­ранский считал, что “первой и единственной” причиной его опалы явился слишком смелый план преобразований.