Джонс умер от сердечного заболевания в 1958 г., вско­ре после завершения монументальной трехтомной биогра­фии Фрейда.

Шандор Ференци

Ференци (1873 — 1933) — самый близкий из друзей Фрейда ив протяжении двадцати пяти лет — был. пожа­луй, наиболее оригинально мыслящим среди первых пси­хоаналитиков. Это была теплая и яркая личность, обладавшая неотразимым обаянием и непосредственностью, чего так часто лишены психиатры, сохраняющие отстраненное отношение к своим пациентам и постепенно делающие это свойство своей второй натурой.

Все эксперименты Ференци основывались на интуитив­ной убежденности, что изменений в личности пациента не­возможно добиться одним лишь истолкованием, то есть по­ниманием истории возникновения симптомов; Ференци. напротив, пытался в процессе лечения усилить эмоцио­нальную вовлеченность пациента в собственные пережива­ния.

Пожалуй, наиболее серьезным его вкладом в теорию психоанализа было предположение, что совершенно необя­зательно воскрешать забытые воспоминания для измене­ния невротического образа мыслей и чувств.

Отступники

Заметным событием в жизни Фрейда был отход от него его ближайших учеников и соратников Адлера и Юнга, не принявших его концепцию пансексуалиама.

Алфред Адлер

Адлеровская психология, признавая бессознательное, не придает ему столь большого значения, допуская его в той мере, в какой фактор, лежащий вне пределов сознания пациента, предопределяет его чувство неполноценности.

Адлер заслуживает весьма почетного места в истории психоанализа и психоло­гии, ибо он возвестил появление важных тенденций в этой области. Он одним из первых утвердил два главных принци­па психосоматической медицины: изначально присущую ор­ганизму уязвимость жизненно важных органов и важность внутреннего взгляда индивида на неисправность своих фун­кций. В 1908 г. Адлер подчеркнул значение агрессии, счита­ющейся сегодня одним из основных человеческих свойств, с которыми приходится иметь дело клиницистам. Эти идеи определили систематиче­ские исследования по психологии «Я» 30 — 40-х годов. Адлер одним из первых стал рассматривать взаимоотношения врача и па­циента как важный фактор, помогающий индивиду пре­одолеть многие из своих проблем. К тому же нынче многие психоаналитики признают, что наблюдается немало случа­ев, когда пациент более озабочен символическим обозначе­нием его сексуальной несостоятельности, нежели букваль­ной угрозой в отношении половых органов. Наконец, нужно отдать должное Адлеру за то всесто­роннее влияние, которое он оказал на педагогов, адвока­тов, воспитателей. Комплекс неполноценности, мужской протест, значимость социального вклада — все это практи­ческие идеи, оказавшие большую помощь профессиона­лам, имеющим дело с проблемами человека.

Карл Густав Юнг

Карл Густав Юнг родился в 1875 г. в Кессвиле, малень­кой швейцарской деревушке, в семье священника рефор­мистской церкви, увлеченного классическими науками и изучением Востока; дед и прадед Юнга по отцовской линии были врачами. До девяти лет Юнг был единственным ре­бенком, одиноким и нелюдимым. Впоследствии, уже буду­чи взрослым, он придавал большое значение сновидениям и событиям своего детства. Отец с шести лет стал обучать его латыни, и к моменту поступления в Базельскую гимна­зию он был намного впереди своих сверстников; в гимна­зии он проводил долгие часы в библиотеке, погруженный в старинные книги. В девятнадцать лет юный библиофил прочел у Эразма Роттердамского «Volatus atque non vokatus deus aderit» («Призываемый или нет, Бог присутствует всегда»), он включил эти слова в свой экслибрис, а позже велел высечь их на каменной арке над входной дверью сво­его дома.

В «Метаморфозах I» Юнг ссылался на множество источников с целью провести параллель между фантазиями древних, выраженными в мифах и легендах, и «схожим мышлением детей» . Юнг сделал неожиданный вывод, что мышление «имеет исторические пласты» , содержащие «архаический умственный продукт», который обнаруживается в психозе в случае «сильной» регрессии. Он доказал, что если символы, используемые веками, схожи между собой, то они «типичны» и не могут принадлежать одному индивиду. В этой цепи выводов лежит зерно центральной концепции Юнга а коллективном бессознательном.

Отто Ранк (1884-1939)

Труды Ранка стилистически трудны, кроме того, он да­ет очень мало историй болезни для подтверждения своих клинических наблюдений. Он, как и Адлер, свел всю пси­хологию к упрощенной монолитной системе; в то же время некоторые из его положений оказались чрезвычайно полез­ными для психиатрии, в особенности положение о том. что ребенок должен осознать свое собственное существование как нечто отдельное от матери.

Ученые, о которых шла речь в этой главе, — Адлер, Юнг и Ранк — чувствовали себя скованными тесными рамками теории Фрейда, поэтому они стремились реализо­вать свой собственный творческий потенциал. В процессе этой реализации они неизбежно избавлялись от направля­ющего влияния Фрейда. Каждый внес свою лепту в психо­анализ, и каждый нашел свою собственную нишу. Адлер открыл свой «жизненный стиль». Юнг — «душу», а Ранк — «творческое самовыражение»; но будет все-таки справедли­вым заметить, что их поздние философские размышления настолько далеко отошли от неукоснительного, скрупулез­ного соблюдения принципа систематических научных на­блюдений, что это до некоторой степени подпортило тот вклад, который они могли внести и внесли в психоанали­тическую мысль. По нашему мнению, Фрейд, напротив, даже и в поздних своих философских трудах редко отсло­нялся от научной ориентации.

ФИЛОСОФСКИЕ ГОРИЗОНТЫ

Экзистенциализм — сугубо европейское послевоенное явление — это выражение общей ориентации на проблемы собственного существования в мире. Это направление диа­метрально противоположно бихевиористскому. Экзистен­циализм возвеличивает самосознание — осознание собст­венного существования — как основной человеческий опыт. Почему же это философское направление, провоз­глашенное в прошлом веке Сереном Кьеркегором (1813 — 1855) и Фридрихом Ницше (1844 — 1900), вновь возро­дилось в последние несколько десятилетий? И какое отношение имеет все это к психиатрии? Похоже, что данная философская тенденция — одно из многих проявлений разочарования европейского человека в его направленном вовне интересе к физическому миру и в тех ценностях, которые вдохновляли его со времен Возрождения. Две миро­вые войны, неизбежно породив и социальный, и экономи­ческий. и духовный крах, вызвали не только оппозицию тем, кто был у власти, но и общий идеологический протест против ценностей и убеждений, которые, по мнению лю­дей, привели к катастрофе. Наука стала естественной ми­шенью этого протеста, поскольку человек интуитивно чув­ствовал. что мир. в котором он живет и который рушится, — это продукт развития науки и техники. Популярность эк­зистенциализма показывает, что человек повернулся спи­ной к миру, который он очень старательно изучал и которым столь успешно повелевал, призвав на помощь дости­жения науки последних трехсот лет. Психоанализ есть научное проявление интровертивного интереса к самому себе; экзистенциализм — это философская сторона того же явления. Вот почему за последние два десятилетия многие европейские психиатры приняли догмы экзистенциализма в качестве своей ориентации. Наиболее известным амери­канским представителем экзистенциальной школы являет­ся Ролло Мей. редактор издания, вышедшего под названи­ем «Экзистенциальность: новое измерение в психиатрии и психологии».