В 1467 г. делается попытка установления системы координированного « земского мира», охватывающая основные части империи. Это был первый шаг так называемой « Швабской реформы». Но одновременно возникла новая опасность с запада, со стороны разрастающегося Бургундского государства. С приходом к власти на место расчетливого и дипломатичного Филиппа Доброго его сына, Карла Смелого, Бургундия начала агрессивно расширяться за счет имперских территорий. А между тем проникновение английских купцов в Балтийское море ставило под угрозу само существование Ганзы. Кельн, наиболее заинтересованный в торговле с англичанами и боявшийся своего бургундского соседа, вышел из Ганзы, получив за измену право торговать в Англии. Переговоры императора с Карлом Смелым зашли в тупик и осенью 1473 г. переросли в военный конфликт, который завершился в июне 1475 г. заключением союзного договора между Филиппом III и Карлом Смелым.

Германия была на перепутье в эти годы. В жалкой фигуре императора нашла свое олицетворение обреченность политической системы. Слова

«Император злодей, а о папе и говорить нечего» выражали всеобщее разочарование в традиционных представлениях: система средневековой феодальной империи на давала выхода из выявлявшихся противоречий. В эффективность церковных соборов никто уже не верил. Стремление князей к суверенитету выглядело лишь выражением эгоистических целей феодалов, а стихийное тяготение мелкого дворянства к императору не имело реальной перспективы. Ни один из имперских городов не способен был стать политическим центром нации и классовое самосознание зарождавшейся буржуазии, еще не могло пробить себе путь через косность сословных представлений средневекового феодального общества.

Историческое «перепутье» 60-70 –х годов XV в. было также временем укрепления экономики Германии: начинает переориентироваться на внутринемецкий рынок Ганза, быстро развивается горный промысел в Саксонии, Тюрингии, особенно – в Тироле. Крепнут торговые связи с Нидерландами, щупальца наиболее предприимчивой части немецкой буржуазии тянутся в Португалию, ширившую свои заморские завоевания и успешно направляющую корабли в Индию. Интерес к мореплаванию охватывает, казалось бы, такие удаленные от морей города, как Нюрнберг и Аугсбург.

В городах происходит новое обострение внутренней политической борьбы. Подчас она выливается в открытые выступления цеховых ремесленников и плебейства против патрицианской олигархии, как в Аугсбурге, подчас выражается в жестокой распре внутри самого патрициата, как в Нюрнберге. Борются между собой различные тенденции развития города, смутно в этой борьбе начинают проглядываться интересы возникающей буржуазии. Настоятельная необходимость укрепления центральной власти ощущалась повсеместно.

1486 г. становится в истории Германии «переломным». Коронованный короной «римского короля» Максимилиан при поддержке энергичного архиепископа Майнцского, Бертольда фон Геннеберга, берет курс на проведение имперской реформы в интересах предотвращения взрыва накапливающегося недовольства и с целью создания базы для активизации внешней политики в Европе.

Так Германия, казалось бы, вышла из состояния « на перепутье», но насколько перспективен был принятый ее правителями курс, вряд ли мог тогда предвидеть кто бы ни было из современников

Политическая нестабильность 60- х – начала 80- х годов несколько препятствовала процессу гуманизации в целом. Ни один рейхстаг, хотя они и созывались довольно часто, не послужил ареной для встреч и обмена мнениями гуманистов, как бывало в период соборных споров. Зато крепли гуманистические сообщества в имперских городах, начиналось проникновение гуманистов в старые схоластические университеты, делались первые попытки в реформе образования. Отражая крепнущее национальное

самосознание ,усиливалась связь между различными культурными очагами

Германии, и в то же время ширились внешние связи немецких гуманистов с их итальянскими, нидерландскими и французскими коллегами.

В последнем десятилетии XV в. Германия вступила в период всестороннего подъема, расцвета городской жизни и культуры. Небывалого могущества достигла ее экономика, неслыханными богатствами располагали торгово-финансовые компании, которые в действительности повелевали миром. Имена Фуггеров, Вельзеров, Паумгартнеров или Гохштеттеров звучали повсеместно на мировом рынке.

Главным содержанием политической жизни Германии в самом конце XV- начале XVI вв. было нарастание классовой борьбы, то там, то здесь прорывавшейся в открытой форме, в виде крестьянских выступлений, заговоров, столкновений между оппозиционными силами и властями в городах. Усиливающийся рыцарский разбой превращался из анархических выступлений одиночек в организованную борьбу сословия имперских рыцарей. Повсеместное выражение недовольства существующим положением вещей было настолько неудержимым, что осознание необходимости и неизбежности и реформ как единственного пути предотвращения социальной катастрофы постепенно укрепляется даже среди лидеров господствующего класса.

Промежуток времени от 1486 до 1508 гг. был для Германии временем настойчивых надежд на реформы империи и церкви. Вокруг проектов и предложений кипели споры, одни планы сменялись другими, но осознание несбыточности их наступило только тогда, когда после открытого вступления Германии в итальянские войны изменилась вся расстановка политических сил и в стране, и в окружающем мире.

Можно определить две главные тенденции в политике реформ. Первая была выражена императором и заключалась в попытке создания централизованной власти при финансовой поддержке имперских городов и опоре на постоянную наемную армию, комплектуемую из имперского рыцарства и пеших отрядов ландскнехтов. Вторая выражалась князьями, и в основе ее было не только свойственное крупным феодалам любой страны стремление законсервировать свое положение полусуверенных властителей территорий, но и объективное стремление населения этих территорий к установлению надежного правопорядка вместо «кулачного права», на котором основывалась рыцарская вольница. Именно поэтому, что в Германии монархия не в состоянии была гарантировать эти нормы и до известной степени поощряла анархическую вольницу, естественным образом усиливались позиции князей. Отсюда их стремление, округлив границы своих владений, максимально упростить внутри княжеств систему феодальной иерархии путем присвоения себе деспотических прав, по образцу ренессансных тираний в Италии.

В 1485 г. на Франкфуртском рейхстаге была сделана попытка проведения реформ во всеимперском масштабе, которая предполагала компромисс между

двумя тенденциями. На некоторое время была создана иллюзия укрепления целостности империи. Но преобладание второй тенденции над первой проявилось в дальнейшем укреплении германских княжеств и стремлении установить их определенный территориальный статус. К числу крупнейших относились Баварское и Саксонское герцогства. В 1508 г. Максимилиан вынужден был признать закон о неделимости герцогств, принцип майората при наследовании престола и полноту суверенитета герцогской власти. В обстановке интенсивного распада Германии на самостоятельные политические организмы –княжества политика императора мало чем отличалась от политики князей. Максимилиан подобно остальным князьям спешил превратить свои земли в прочное суверенное государство, а судорожная попытка возродить