Второй большой сектор Восточного отдела ГПУ занимался Закавказьем. В первой половине двадцатых годов Дагестан, Грузия и Чечня были в особенности затронуты репрессиями. Дагестан противостоял советскому проникновению вплоть до 1921 года. По руководством шейха Узуна-хаджи мусульманское братство Нахбандиса возглавило большое восстание горцев, и борьба приняла характер священной войны против русских захватчиков. Она длилась больше года, но некоторые регионы так и не удалось смирить, даже ценой массированных бомбардировок и жертв среди гражданского населения, они покорились только в 1923-1924 годах12.

После трех лет независимого существования под властью меньшевистского правительства Грузия оказалась занятой Красной Армией в феврале 1921 года, но осталась, по признанию секретаря компартии большевиков в Закавказье Алексея Мясникова, "довольно горячим делом". Партия большевиков здесь оказалась немногочисленной, за три года после прихода ее к власти она сумела принять в свои ряды только десять тысяч членов, в то время как ей приходилось противостоять мощному слою антибольшевистски настроенной интеллигенции и знати, а это были сотни тысяч человек, не говоря о том, что в организации меньшевиков в 1920 году здесь насчитывалось более шестидесяти тысяч членов. Несмотря на террор, организованный всемогущей ЧК Грузии, мало зависимой от Москвы и управляемой молодым руководителем тайной полиции Лаврентием Берия, меньшевистские руководители в изгнании к концу 1922 года сумели организовать совместно с другими антибольшевистскими партиями тайный Комитет независимости Грузии, который подготовил восстание. Начавшись 28 августа 1924 года в маленьком городе Чиатуры, это восстание, основные участники которого были крестьяне из Гурии, охватило за несколько дней пять из двадцати пяти районов Грузии. Под подавляющей силой противника, оснащенного артиллерией и авиацией, восстание было подавлено за неделю. Серго Орджоникидзе, первый секретарь компартии большевиков в Закавказье, и Лаврентий Берия воспользовались этим восстанием как предлогом для того, чтобы "покончить с меньшевизмом и грузинской знатью". По недавно опубликованным данным с 29 августа по 5 сентября 1924 года 12578 человек были расстреляны. Размах репрессий был настолько велик, что вызвал беспокойство Политбюро. Руководители партии отправили Орджоникидзе напоминание о том, что существует приказ не устраивать массовых и чересчур многочисленных казней, особенно политических казней, без специального разрешения из центра. Тем не менее многочисленные без разбору казни продолжались долго. На пленуме Центрального Комитета, собравшемся в октябре 1924 года в Москве, Серго Орджоникидзе "уступил": "Может быть, мы немного погорячились, но мы не могли иначе!" 13

Год спустя после грузинского восстания 1924 года, новый режим начал обширную операцию по усмирению Чечни, где население не признавало советской власти. С 27 августа по 15 сентября 1925 года войска Красной Армии численностью более десяти тысяч человек, возглавляемые генералом* {* Звание генерала было введено в Красной Армии в 1940 г. Мы оставляем этот анахронизм оригинала, т.к. он точно соответствует тогдашним воинским званиям в СССР (комдив, комкор, командарм)} Уборевичем, с поддержкой специальных частей ОГПУ, предприняли попытку разоружения чеченских партизан, которые особенно прочно удерживали внутренние территории страны. Были схвачены десятки тысяч вооруженных людей, около тысячи "бандитов" арестованы. Перед лицом сопротивления населения, зампред ОГПУ Уншлихт признался, что войска должны были прибегнуть к тяжелой артиллерии и бомбардировке наиболее упорных "бандитских гнезд". По исходе этой новой операции по "усмирению", проводившейся в период, который стали называть "апогеем НЭПа", Уншлихт закончил свой доклад руководству страны выводом: "Как это показал опыт борьбы против басмачей в Туркестане, против бандитов на Украине, в Тамбовской губернии и в других местах, военные репрессии могут быть эффективны только в том случае, когда сразу же следует глубокая советизация всего района" 14.

С конца 1926 года, после смерти Дзержинского, ОГПУ, управляемое отныне правой рукой основателя ЧК Вячеславом Рудольфовичем Менжинским - поляком по происхождению, как и Дзержинский, - снова понадобилось Сталину, готовившему политическое наступление против Троцкого и Бухарина. В январе 1927 года ОГПУ получило приказ усилить работу по учету "социально опасных и антисоветских элементов" на селе. За год число учтенных увеличилось с 30.000 до примерно 72.000. В сентябре 1927 года ОГПУ начало многочисленные кампании по аресту кулаков и других "социально опасных и антисоветских элементов" во многих областях сразу. Впоследствии эти операции будут рассматриваться, как подготовительные к большим чисткам периода "борьбы с кулачеством" зимой 1929-1930 годов.

В 1926-1927 годах ОГПУ проявило также большую активность в преследовании оппозиционеров, одни из которых были "зиновьевцами", другие "троцкистами". Практика учета и преследования членов коммунистической оппозиции началась очень рано, уже в 1921-1922 годах. В сентябре 1923 года Дзержинский предложил коммунистам для "идеологического сплочения партии" передавать органам ОГПУ всю информацию о существовании фракций или уклонов внутри партии. Это предложение вызвало возмущение среди некоторых партийных руководителей, в частности, у Троцкого. Тем не менее опыт слежки за оппозиционерами стал всеобщим в последующие годы. Чистка управляемой Зиновьевым партийной организации Ленинграда в январе-феврале 1926 года была вменена в обязанность службам ОГПУ. Оппозиционеры не только были исключены из партии; сотни из них были высланы в дальние города страны, где они оставались без средств к существованию, так как никто не осмеливался дать им работу. В 1927 году началась охота на троцкистскую оппозицию - троцкистов оставалось в стране несколько тысяч, - для этого также был мобилизован ряд служб ОГПУ.

Все троцкисты были взяты на учет, сотни активных троцкистов были арестованы и высланы. В декабре 1927 года все основные руководители оппозиции, а это Троцкий, Зиновьев, Каменев, Радек, Раковский, были исключены из партии, а затем арестованы. Все оппозиционеры, отказавшиеся от публичных саморазоблачений, были высланы. 19 января 1928 года "Правда" объявила об отъезде из Москвы Троцкого и группы из тридцати оппозиционеров, сосланных в Алма-Ату. Год спустя Троцкий был выслан из СССР. С момента превращения одного из главных вдохновителей большевистского террора в контрреволюционера, начался новый этап жизни страны под руководством другого сильного человека - Сталина.

В начале 1928 года сразу после удаления троцкистской оппозиции, сталинское большинство в Политбюро принимает решение закончить временную передышку в обществе, которое, как им кажется, уходит все дальше от пути, по которому большевики хотели его повести. Главным врагом остается, как и десять лет назад, крестьянское большинство, вдруг представшее как громадная, враждебная масса, бесконтрольная, поскольку ее вообще трудно контролировать. Так начался второй этап борьбы против крестьянства; как справедливо отмечает историк Андреа Грациози, "он весьма отличался от первого. Инициатива отныне была в руках государства, крестьяне же, постепенно ослабевая, могли лишь кое-как реагировать на атаки с его стороны"15.