Волна террора, поднявшаяся на следующий день после убийства Кирова, охватила не только бывших оппозиционеров сталинской линии внутри партии. Под предлогом расправы с "белогвардейскими террористическими элементами, пересекшими западную границу СССР", Политбюро 27 декабря 1934 года приняло решение депортировать две тысячи "антисоветских семей" из приграничных округов Украины. 15 марта 1935 года аналогичные меры были приняты "ко всем сомнительным элементам", находящимся на границе с Ленинградом и в автономной республике Карелия, которые и были отселены в Казахстан и Западную Сибирь. Речь шла, в основном, о финнах, которые стали первыми жертвами этнической чистки, достигшей во время войны своего апогея. За этой первой большой депортацией десяти тысяч человек по национальному признаку последовала вторая, в 1936 году, коснувшаяся 15.000 семей поляков и украинских немцев, которые были переселены в Казахстан, в район Караганды, и размещены в колхозах31.

Как о том свидетельствуют цифры, поднятые из дел НКВД (267.000 в 1935 году, 274.000 в 1936 году32), репрессии набирали силу. Но в эти же годы были также осуществлены некоторые меры ослабления репрессий; так, например, уничтожение категории лишенцев, отмена наказаний для приговоренных к пяти годам колхозникам, досрочное освобождение 37.000 человек, осужденных законом от 7 августа 1932 года, восстановление гражданских прав спецпоселенцев, отмена дискриминации в отношении прав на высшее образование для детей депортированных. Однако принятые меры были противоречивыми. Так, депортированные кулаки, будучи восстановленными в своих гражданских правах, на самом деле не имели права покидать места своего проживания. Если бы они действительно были восстановлены в правах, то должны были бы вернуться в свои деревни, что повлекло бы за собой ряд неразрешимых проблем для властей. Можно ли разрешить им вступать в колхоз? И где им жить, поскольку их дома и имущество конфискованы? В логике репрессий возможны были только паузы, но не могло быть никакого отступления назад.

Напряженные отношения между режимом и обществом возрастали и по мере развития поддержанного властями стахановского движения, родившегося из знаменитого "рекорда", установленного Алексеем Стахановым, который в четырнадцать раз увеличил добычу угля, благодаря замечательной организации работы бригады, и тем самым продвинул далеко вперед производительность труда. В ноябре 1935 года, два месяца спустя после знаменитого стахановского рекорда, Сталин подчеркнул "глубоко революционный характер движения, освобожденного от консерватизма инженеров, техников и руководителей предприятия". В условиях, при которых работала советская промышленность в те времена, началась организация дней, недель, декад стахановского движения, которые надолго расстраивали производство: оборудование разрушалось, несчастные случаи на работе умножались, после "рекордов" следовал длительный застой и упадок производительности труда. Покончив со спецеедством в 1928-1931 годах, власти вновь приписывали экономические трудности так называемым вредителям, проникшим в кадры инженеров и специалистов. Одно неосторожное слово, брошенное на встрече стахановцев, разрыв в ритме производительности труда, производственный конфликт рассматривались как контрреволюционные действия. В ходе первого квартала 1936 года более четырнадцати тысяч промышленных кадров были арестованы за вредительство. Сталин использовал "стахановское движение" для ужесточения политических репрессий и для того, чтобы поднять новую волну террора, который войдет в историю как "Большой Террор".

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Черные страницы советской истории. Поняв их, осознав, мы не должны, мы обязаны сделать соответствующие выводы. Могло произойти так. Могло иначе. Сталин был далеко не глупым человеком, но вся моя работа еще и еще раз показывает. Что его действия иначе как геноцидом советского народа не назовешь.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. А. Livchine, Lettres de l'interieur a l'epoque de la NEP. Les campagnes russes et l'autorite locale, Communisme, n 42-43-44, 1995, р. 45-46; V. Izmozik, Voices from the Twentie: private correspondence interceoted by the OGPU, The Russian Review, vol. 55/2, avril 1996, p. 287-308.

2. N. Werth, G. Moullec, Rapports secrets sovietique, 1921-1991. La societe russe dans les documents confidentiels, Paris, Gallimard, 1995, p.36.

3. Ibid., p. 105.

4. РЦХДНИ, 76/3/307/4-15.

5. "Вопросы истории КПСС",1988, № 11, стр. 42-43.

6. РЦХДНИ 76/3/362/1-6.

7. РЦХДНИ 76/3/306. В письме к Мехлису Ф. Дзержинский признал факт казни 650 человек его службами в 1924 году в одной только России (РЦХДНИ,76/3/362/7-11) D.

8. История советского государства и права, М.,1968, т. 2, стр. 580-590.

9. РЦХДНИ, 76/3390/3-4.

10. A. Soljenitsiyne, L'Archipel du Goulag, Paris, Le Seuil, 1975, В. Шаламов, "Грани", 77, 1972, p. 42-44; А. Мельник, А. Сосина и др. Материалы к историко-географическому атласу Соловков, т. 1, М., 1991, стр. 301-330.

11. A. Beningsen, C. Lemercier-Queiquejay, Les Musulmans oublies. L'Islam en Union sovietique, Paris, Maspero, 1981, p. 55-59.

12. Ibid., p. 53-54.

13. M. Wehner, Le soulevement georgien de 1924 et la reaction des bolcheviks, Communisme, n.42-43-44, p. 155-170.

14. Документы о событиях в Чечне, 1925, "Источник", 1995, 5, стр. 140-151 (дается в обратном переводе).

15. A. Graziosi, The Great Soviet Peasant War, Ukrainian research Institute, Harvard University, 1996, p. 44.

16. A. Graziosi, op. cit., p. 44-45.

17. M. Lewin, La Paysannerie et le pouvoir sovietique, 1928-1930, Paris, Mouton, 1968. E.H. Carr, R.W. Davies, Foundations of Planned Economy, vol. 1, London, Pelican, 1974, p. 71-112.

18. E.H. Carr, R.W. Davies, op. cit., p. 610-642.

19. "Советская Юстиция", 1930, n. 24-25, с. 2.

20. N. Werth, G. Moullec, op. cit., p. 355.

21. O. Khlevniouk, Le Cercle du Kremlin. Staline et le Bureau politique dans les annees 1930: les jeux du pouvoir, Paris, Le Seuil, 1996, p. 38-40.

22. Н .А. Ивницкий, Коллективизация и раскулачивание, М., 1994, с. 32-49.

23. Там же, 49-69.

24. A. Graziosi, art. cit., p. 449.

25. M, Fainsod, Smolensk a l'heure de Staline, Paris, Fayard, 1967, p. 271-277. R.W. Davies, The Socialist Offensive, The Collectivisation of Soviet Agriculture, London, Mac-Millan, 1980, 243-251.

26. V. Danilov, A. Berelovitch, Les Documents de la VCK-OGPU-NKVD sur la campagne sovietique, 1918-1937, Caihers du Monde russe, XXXV (3), jullet-septembre, 1994, p. 671-676.

27. Ibid., p. 674; A. Graziosi, Collectivisation, revoltes paysannea et politiques gouvernamentales a travers les rapports du GPU d'Ukraine de fevrier-mars 1930, Cahiers du Monde russe, XXXV (3), 1994, p. 437-632.

28. V. Danilov, A. Berelowitch, art. cit., p. 674-676.

29. L. Viola, "Бабий бунт", Russian Review, 45, 1986, p. 23-42.