План

Вступительная часть

«Отраженное сияние серебряного века»

1. Выбор данной темы.

2. Её актуальность.

Основная часть.

«Тех миров, которые видели они, мы не видим»

1. История создания кабаре «Бродячая собака»

2. Уклад и традиции

3. «Смешение стилей». Ночная жизнь в «Бродячей собаке».

4. «Король умер. Да здравствует король» Открытие кафе-кабаре «Привал комедиантов».

5. Продолжение прежней жизни или новая жизнь?!!

Заключение

«XX век подводит итоги»

1. Выводы.

В Петербурге Пронин был,

Днем и ночью говорил,

От его веселых слов

Стал бродячий пес готов.

Много книг написано об увеселительных заведениях старого Петербурга. Данная работа ставит своей целью коротко раскрыть тему о создании кабаре «Бродячая собака» и «Привал комедиантов», так как они являются не просто увеселительными заведениями, а своеобразными литературно-артистическими клубами, для непринужденных встреч писателей, поэтов, художников и артистов.

Эпоха нашего времени очень созвучна с эпохой серебряного века. Многие годы в нашей стране уничтожали духовные и культурные ценности, которые создавались ранее. И только после 90-х годов ХХ века произошла переоценка многих «вещей», отмирание одних ценностей и возрождение других. Наше время, это время возрождения культурной и духовной жизни России. И поэтому рассмотрение настоящей темы актуально сегодня, так как в ней речь идет о возрождении культурной жизни Петербурга начала ХХ века, а Санкт-Петербург по праву можно считать культурной и духовной столицей России.

Целью раскрытия темы является анализ причин возникновения духовного и культурного подъема жизни России конца XIX века и начала XX, причин его трагического завершения.

Эпохи одна от другой отличаются во времени, как страны в пространстве, и когда говорится о серебряном веке, мы представляем себе, каждый по-своему, какое-то цельное, яркое, динамичное, сравнительно благополучное время со своим особенным ликом, резко отличающееся от того, что было до, и от того, что настало после. Эта эпоха длиною от силы в четверть века простирается между временем Александра III и семнадцатым годом.

«Серебряный век» – одно из проявлений духовного и художественного ренессанса в русской культуре конца XIX - начала XXв.

Начало ХХ в. вошло в историю русской поэзии “Серебряного века” как время подведения итогов символизма и стало хронологической границей между двумя литературными эпохами – символистской и пост символистской. Но символизм хотя и был важнейшим феноменом эпохи, этим течением ее содержание не исчерпывается. К ней вместе с символизмом принадлежат и модернизм, и акмеизм, и футуризм и многое другое.

Реальность русской жизни рубежа 10-х г.г. ХХ в. многим стала казаться совершенно нереальной. Все в ней стало представляться неустойчивым, временным, словно сдвинулось, сошло с опор. Распад связей и сцеплений, организующих прежде устойчивый образ мира, проник до основания – “Вещи умерли”, - писал В.Шкловский в те годы, - мы потеряли ощущение мира, мы подобны скрипачу, который перестал осязать смычок и струны…, мы не любим наших домов и наших платьев и легко расстаемся с жизнью, которую не ощущаем”. Разошлись, развернулись тектонические плиты истории между прошлым и будущим. Обнажился черный провал вечности.

Охватившее художников в те годы чувство скрытой тревоги, еще непонятного им самим беспокойства возникало независимо от признательности и личной устроенности. Оно исходило из более глубоких слоев сознания, оттуда, где формируются импульсы социальной психологии.

Его источником была российская действительность тех лет, вызывающая у наиболее чутких людей отвращение и апокалиптические предчувствия.

Именно в эти годы мог родиться миф о «бродячей собаке».

Общественность и искусство в тогдашней общественности, - писал А.Белый, - было больным и жалким достоинством.

Общественность, в собственном смысле, уходила в подполье, а то, что под флагом общественности предлагалось, носило сомнительный характер.

Как и многочисленные кабачки-Кабаре, существовавшие тогда в Мюнхене, Лондоне, «Бродячая собака» была порождением на буржуазной почве романтических антибуржуазных настроений. Организаторов кабаре вдохновляло стремление создать надежный приют для художников, поэтов, который мог бы их защитить в хаосе и дисгармонии, в нестерпимой прозаичности современной цивилизации.

«Бродячая собака» с ее кабаретной формой призвана была осуществить сложный союз жрецов искусства и действительности на этапе, когда их расхождение стало особенно резким и глубоким. Само название «Бродячая собака» символизировало в ироническо-драматической форме бесприютность и потерянность в жизни приверженцев кабаре, и они пытались, создавая себе теплое пристанище, подчиняя все его существование культу самой атмосферы искусства, артистизма, противостоять буржуазной дисгармонической действительности за его стенами. Но, можно сказать, что эта прокламируемая замкнутость была прямопорциональна потребности в разомкнутости, страстной жажде влить искусство в жизнь, пронизать ее насквозь эстетическими началами, ввести в нее игру.

Из воспоминаний Николая Могилевского:

«В один из ненастных вечеров осени 191… - точно не помню года, знаю лишь, что это было после 1910 года – ко мне вихрем ворвался мой земляк, которого я знал еще гимназистом в родном городе Чернигове, Борис Константинович Пронин, проще Борис Пронин, а для близких просто Борис, как всегда розовый с взъерошенными каштановыми кудрями, возбужденный, как всегда, с несвязной, прерывистой речью и оборванными фразами.

- Понимаешь! Гениальная идея! Все готово! Замечательно! Это будет замечательно! Только вот беда – надо денег! Ну, я думаю, у тебя найдется рублей двадцать пять. Тогда все будет «в шляпе». Наверное! То есть это, я тебе говорю, будет замечательно.

Я был завален спешной работой, и мне давно были известны всякие проекты, планы и «замечательные» предприятия Бориса Пронина. Но сразу мелькнула мысль: за 25 рублей можно моментально прекратить беседу, которая грозила стать очень длинной, ибо Борис уже снял серую барашковую шапку и белый длиннейший шарф, но второпях забыл снять пальто – до такой степени был во власти своей блестящей идеи.

- Денег, рублей двадцать пять, я тебе дам, но скажи же в двух словах, что ты еще изобрел и что затеваешь. Только в двух словах, ясно?

- Мы откроем здесь «подвал» – «Бродячую собаку», только для себя. Для своих, для друзей. Для знакомых. Это будет и не кабаре, и не клуб. Ни карт, ни программы! Все это будет замечательно, уверяю тебя. Интимно, прежде всего.

Я вынул деньги, вручая их Пронину, сказал:

- Выбирайте меня в члены «Собаки», но я прошу лишь одного: пусть это будет по соседству со мной, иначе не буду ходить.

- Ты уже избран, ты будешь членом. Ты будешь больше – крестным отцом «Бродячей собаки». Дело «в шляпе»! – И он бросился со всех ног в переднюю и засеменил быстро по ступенькам лестницы вниз»