Но чтобы представить себе вполне ясно то положение, в котором находились земства в финансовом отношении, надо еще вспомнить те правила, которым они подчинялись в отношении составления сво­его бюджета и в отношении именно бюджета расходного. Все расходы земств разделялись— и до сих пор разделяются — на обяза­тельные и необязательные. Обязательные расходы — это прежде всего удовлетворение тех, так называемых земских, повинностей, которые перешли к земствам от дореформен­ного времени. Затем еще к этим повинностям присоединились после реформы расходы на содержание крестьянских учреждений (мировых съездов и присутствии по кресть­янским делам) и расходы на содержание мировой юстиции. Эти два расхода были настолько значительны, что составляли почти половину всех тогдашних обязатель­ных расходов. Что же касается того, какое место все эти обязательные расходы занимали в общей сумме расходных бюдже­тов земств, то это видно из цифр, которые я вам сейчас сообщу. Из сметы 1868 г., когда земства были открыты в 30 губерниях, на обязательные расходы приходилось 63,6%. Затем, по мере того как бюджеты земств росли, конечно, процентное отношение обя­зательных расходов "о всему расходному бюджету становилось несколько более благонравным, т. е. обязательные расходы, оставаясь абсолютно такими же, поглощали несколько меньшую часть всего бюджета. Так. в 1871 г. обязательные расходы сос­тавили уже 57%. в 1872 г.—55%. в 1873 г.—51%, в 1877—44,8%, в 1878 г. обяза­тельные расходы увеличились вследствие войны, потому что приходилось содержать турецких пленных, содержать своих ране­ных и т. д — они поднялись до 46.5%, а в 1880 г. опять упали до 43%.

Все-таки вы видите, что и через 15 лет после введения земских учреждений эти обя­зательные расходы составляют почти половину всех земских расходов. К этому надо прибавить, что земские учреждения должны были с самого начала тратить весь­ма значительные средства на содержание своих административных органов — на со­держание управ. Тут было жалованье членам управ и их председателям — надо сказать, вначале очень умеренное: председателям — иногда 600 руб. в год, членам уездных управ во многих местах —500—600 руб. в год,— но ввиду незначительности первых земских бюджетов и этот расход при всей умерен­ности окладов все-таки составлял вместе с канцелярскими расходами около 19 % всей сметы; так что если вы для 1868 г. к тем 63,6 %, которые тратились на обязательные рас­ходы, присоедините эти 19,2 %, то вы увидите, что 82,8 % земских бюджетов рас­ходовалось на такие вещи, которые, собст­венно, отнюдь не являлись удовлетворением самых главных культурных нужд насе­ления,— тут нет расходов на народное здравие, народное образование, агрономию и вообще улучшение условий сельского хо­зяйства, промышленности и торговли. На все эти, как и на остальные культурные нужды, земства, таким образом, имели воз­можность тратить только 17% своего бюдже­та. Поэтому на медицину им приходилось тратить в 1868 г. 8%. на народное образо­вание — 5 %. Понятно отсюда, что земствам приходилось в сфере народного образо­вания, например, изобретать такие системы. как поощрительную, на которую потом очень нападали и которая, действительно, оказа­лась очень неудачной,— она заключалась, как вы видели, в том, что земства ассигно­вали средства на открытие школ не я полной мере, а только в добавление к уже ассигну­емым. хотя бы и небольшим, суммам, со стороны сельских обществ или волостей. Но при тогдашнем положении крестьянства, весьма плохом в финансовом и вообще эко­номическом отношении, при тогдашней его некультурности трудно было ожидать, чтобы крестьяне в какой-нибудь доле могли делать эти ассигнования, так что земствам скоро пришлось прийти к убеждению, что кресть­яне. может быть, и будут заводить свои школы грамотности с пономарями и унте­рами вместо учителей, но что настоящие школы земствам придется взять на себя целиком. Но одно дело сознавать это, а другое дело иметь средства на выполнение этой задачи .

Точно то же по отношению к медицине. Земства, каковы видели, получили от доре­форменного времени целый ряд больниц, губернских в особенности, и немного уезд­ных. Никакой земской медицины не было, не было не только никаких приемных покоев и сельских больниц, но даже и амбулатор­ных помещений; не было возможности принимать больных даже при помощи разъ­ездов. А в добавление к полученным капита­лам и. следовательно, на развитие всей этой необходимой помощи земствам приходилось тратить только свои ничтожные крохи. Отсюда понятно, что земства именно в эти первые годы их деятельности и в медицинском деле доходили до того. что пробовали брать дополнительные доходы в виде платы за рецепты и за отпускаемые лекарства. Но, конечно, и это все было очень скоро оставлено, и все эти приемы, конечно, неумелые, отнюдь не свидетельствуют о том, чтобы земства в той или иной степени не осознавали тогда необходимости более решительно приходить на помощь народу; если они не могли развить так скоро этой деятельности, то именно прежде всего бла­годаря своей нищете. Поэтому мне, во всяком случае, представляются неправильными те нарекания, которые в настоящее время дела­ются по адресу первых шагов тогдашних земств в литературе, в особенности в сочинении Б. Б. Веселовского, самом боль­шом и полном по истории земства, автор которого утверждает, что на первых порах деятельности земства в ней будто бы особен­но ярко сказывались классовые интересы, отражавшие крепостнически-барские взгля­ды, которые тогдашние деятели земства развивали и в крестьянском вопросе. Этот упрек мне кажется в данном случае неспра­ведливым, потому что самыми влиятельными деятелями в большей части первых земских учреждений явились люди более или менее идейные, которые руководились не своими классовыми интересами, а теми стрем­лениями принести известную пользу народу,

которые в тот момент были довольно сильно распространены в передовых слоях русского общества. И мы видим в действительности довольно много таких весьма идейно настро­енных и в то же время имевших значитель­ный запас жизненного опыта и необходимых знаний людей, которые отдавали себя целиком земской деятельности, отказываясь для нее от всякой государственной службы и вообще более блестящей, а иногда и более широкой деятельности.

Если же существовали в то время и классовые интересы в земской среде, то, конечно, этому удивляться отнюдь нельзя: ведь, конечно, земская среда была средой, в которой по составу земских собраний, по составу гласных землевладельческие классо­вые интересы могли и должны были прояв­ляться довольно ярко; и мы видели, до какой степени ярко и сильно незадолго перед тем эти интересы проявлялись в губернских комитетах по крестьянскому делу, когда помещичьи интересы затрагивались, по су­ществу, весьма резко. Однако в губернских комитетах: были затронуты не только кар­манные интересы помещиков, но и самое существование помещичьего класса, и тогда эти интересы проявились с особенной ярко­стью и силою. В сфере же деятельности земских учреждений, конечно, и классовые интересы имели свое значение, но они были гораздо ничтожнее, чем в сфере вопросов, рассматривавшихся в губернских комитетах по крестьянскому делу, и поэтому про­явились здесь гораздо слабее.