Из прежнего Закона о Президенте в новую Конституцию не включен ряд нормативных положений, заслуживающих, по мнению Л. А. Окунькова, вни­мания. Так, согласно упомянутому Закону 1991 г. «Президент РСФСР не мо­жет быть народным депутатом. На время выполнения своих полномочий Президент приостанавливает свое членство в политических партиях и обще­ственных объединениях. Президент РСФСР не занимает никакие другие должности в государственных и общественных органах и организациях».

Вопрос о приостановлении членства в политических партиях не утра­тил своей актуальности, и сейчас это положение, по мнению Л.А. Окунькова, следовало бы восстановить, учитывая характер и последствия партийного членства для Президента. Хотя высказываются и другие суждения, о формальном значении этой нормы для лиц, имеющих на этот счет твердые политические убеждения и избранных от тех политических партий, лидерами которых они являются. Думается, что в условиях острой полити­ческой конфронтации на данном этапе Президент должен как глава государства делать выбор в пользу беспартийности[3].

Эти суждения Л. А. Окунькова были высказаны в период, когда Прези­дентом России был Б.Н. Ельцин и существовали «условия острой полити­ческой конфронтации». В настоящее время, когда такой остроты в полити­ческой жизни страны нет, а Президентом России избран В.В. Путин, нам представляется, и мы уже об этом говорили раньше (§ 7 гл. VI), что нет не­обходимости ни теоретической, ни практической ратовать за «беспартий­ность» Президента, тем более что при любых обстоятельствах глава госу­дарства не может быть вне политики. Более того, по нашему мнению, Пре­зидент России — политик номер один. И от того, какую политику он осу­ществляет в стране, зависит очень многое.

Замена Советов народных депутатов другой системой представитель­ных учреждений при одновременном усилении исполнительной власти и прерогатив Президента представлялась многим в 1993 году кардинальным решением развязки противоречий в системе государственной власти. Сам ход Конституционного совещания летом 1993 года, обширная полемика его участников по различным положениям проекта свидетельствуют об идее сконструировать такую модель сильной президентской власти, кото­рая была бы построена на классической доктрине разделения властей при руководящей и координирующей роли главы государства.

Представляя президентский проект конституции, один из ее авторов, С.С. Алексеев, так охарактеризовал новое содержание президентской влас­ти: «Глава государства — это глава. Его ответственность — за целостность государства. Он принимает меры, чтобы работал весь государственный ап­парат, предотвращает разного рода кризисные ситуации, напрямую куриру­ет Правительство. Федеральное Собрание состоит из двух палат — Госу­дарственной Думы и Совета Федерации. Причем Федеральное Собрание _это законы. Правительство — это управление. Суды — это правосудие. Каждый занимается своим профессиональным делом, не претендуя ни на что другое. Вот почему через проект протянута идея президентского нача­ла, может быть, не в том виде, как это закреплено в учебниках, каких-то классических формах. Но президентское начало как главенствующее»[4].

С.С. Алексеев, уточнил концепцию о сущности президентско-парламентской республики, где глава государства — Прези­дент обеспечивает целостность государства, функционирование исполни­тельной власти, преодолевает кризисные ситуации, «где монополия зако­нодательной власти принадлежит Федеральному Собранию, которое осу­ществляет высший парламентский контроль, где реализуется на самом вы­соком уровне правосудие судом, — и все это в условиях развернутого, на­до надеяться, последовательного парламентаризма»[5]. По существу, С.С. Алексеев утверждал идею равной значимости для государства и общества Президента, парламента, исполнительной власти и судов, хотя, по мнению Л. А. Окунькова, как в самом проекте Конституции, так и в ее окончатель­ном виде, идею «последовательного парламентаризма» нельзя было уви­деть даже через мощнейшее увеличительное устройство»[6].

Форма правления, т.е. порядок организации и взаимоотношений выс­ших органов государства, зависит от многих факторов: соотношения соци­ально-политических сил, уровня правовой и политической культуры и т. д. Сложная обстановка перехода к рыночной экономике и острая социаль­ная напряженность обусловили тот факт, что в Российской Федерации в ка­честве формы правления, по мнению ряда ученых, установлена президент­ская республика.

Эту позицию разделяют многие современные авторы, а некоторые да­же считают Россию суперпрезидентским государством.

Сторонники президентской республики в России исходят из того поло­жения, которое занимает Президент в государственном механизме фактически. И это действительно так. Но все же по сравнению с традиционными президентскими республиками Российская Федерация об­ладает рядом особенностей.

Наряду с признаками президентской республики (это, в частности, кон­троль президента за деятельностью правительства) данная форма имеет (правда, незначительные) элементы парламентской республики, состоя­щие в том, что Государственная Дума может выразить недоверие прави­тельству (хотя решать его судьбу и в этом случае будет Президент).

В тех государствах, где присутствуют элементы парламентаризма в президентской республике или элементы президентской республики в пар­ламентской, форму республиканского правления можно считать смешан­ной или полупрезидентской[7].

В полупрезидентской республике обычно президент избирается насе­лением путем прямых выборов; является главой государства; исполни­тельную власть президент осуществляет совместно с главой правительст­ва, которое должно пользоваться доверием парламента; правительство не­сет ответственность перед парламентом и частично перед президентом, который обладает правом роспуска парламента.

Правда, по признанию Л.А. Окунькова, сравнение текстов российской и зарубежных конституций дает лишь поверхностное представление о сходстве тех или иных положений, а равно и достоинствах или недостат­ках различных формулировок. Сам по себе даже безупречный текст Кон­ституции с полным набором гарантий прав и свобод и общепризнанных принципов конституционного строя еще ничего не говорит о состоянии го­сударственности и общественного бытия. Во многих государствах Афри­ки, Латинской Америки внешне демократические конституции «сосущест­вуют» десятилетиями с диктаторским режимом государственной власти со всеми его последствиями для общества. В этом смысле говорить о прибли­жении или тяготении нашей Конституции к французскому аналогу на­столько верно, насколько «близки и схожи» наши российские будни с французским гражданским обществом, традициями, парламентаризмом, уважением личности в этом государстве.

«Думается, — пишет Л. А. Окуньков, — хотя и имели в виду француз­ский опыт, что разработчики не смогли избежать внешне незаметного включения в текст Конституции апробированных методов руководства и легализации некоторых «партийных» механизмов и прерогатив власти. В результате Президент превратился в вершину государственной пирамиды, осуществляет единоличное руководство внешней политикой, всеми силовыми министерствами и ведомствами, обладает пропагандистским аппаратом, воздействующим на средства массовой информации. Многие элементы директивного руководства были сохранены и взяты в основу президентской власти. Это касается, в частности, опыта по подбору и расстановке кадров в высшем руководстве, в результате которой мы, как и прежде, остались с громоздкой, неуправляемой и неэффективной исполнительной вертикалью»[8]