Говоря о принципах, которыми подлежит руководствоваться государствам при осуществлении сотрудничества в рассматриваемой сфере, нельзя не упомянуть о таком принципе международного права, как принцип добросовестного выполнения обязательств, принятых на себя по международным договорам.

Вышеуказанные принципы являются общими принципами международного права. Вместе с тем исследователи выделяют также ряд специальных принципов в сфере сотрудничества государств в рамках уголовного процесса[3]:

1) ограничение сотрудничества только делами о преступлениях общеуголовного характера (сотрудничество не осуществляется по делам политического, расового, религиозного характера, воинским преступлениям);

2) неотвратимость ответственности за совершенное преступление;

3) гуманность;

4) выполнение всех процессуальных действий по оказанию международно-правовой помощи на основе законодательства запрашиваемой страны.

Галенская Л.Н. считает, что специальные принципы не могут противоречить основным (общим) принципам современного международного права. В то время как Гасымов Н.Г. отмечает, что между специальными и общими принципами действуют отношения подчиненности, субординации.

Однако имеются основания полагать, что принципом, вытекающим из национального права, но имеющим международное признание, следует считать также принцип оценки доказательств. Так, доказательства, полученные на территории иностранного государства его должностными лицами в ходе исполнения ими поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам или направленные в Российскую Федерацию в приложении к поручению об осуществлении уголовного преследования, заверенные и переданные в установленном порядке, пользуются такой же юридической силой, как если бы они были получены на территории Российской Федерации в полном соответствии с требованиями уголовного закона, что закреплено в статье 455 УПК РФ.

2. История становления межгосударственного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства

Как и общемировой процесс формирования и совершенствования правового регулирования международного сотрудничества в сфере уголовного процесса, история участия в нем России также образует движение от менее сложных к более сложным правовым и процессуальным формам. В этом процессе очевидны как позитивные, так и негативные явления. Однако в целом доминирует прогрессивная тенденция, суть которой заключается в совершенствовании отечественного уголовно-процессуального законодательства о международном сотрудничестве в сфере уголовного процесса.

Итак, международное сотрудничество государств в сфере уголовного судопроизводства имеет глубокие исторические корни и неразрывно связано с эволюцией государства и права. Общие взаимовыгодные интересы обязывали государства объединять свои усилия, оказывать друг другу помощь и содействие в борьбе с преступниками и преступностью в целом. Первым институтом в сфере международного уголовного сотрудничества стал институт экстрадиции - выдачи лиц, совершивших преступление. Первоначально выдача преследуемого лица состояла из нескольких процедур, используя которые один суверен выдает другому суверену лицо, разыскиваемое в качестве обвиняемого в совершении преступления или в качестве преступника, скрывающегося от правосудия[4]. В практике России первым международно-правовым актом, призванным урегулировать исключительно выдачу, явилась Договорная запись со Швецией 1649 г. о выдаче перебежчиков[5]. В ту же историческую эпоху появились первые труды о принципах международного сотрудничества в борьбе с преступностью. В этом ряду первым был труд Гуго Гроция "О праве войны и мира" (1625 г.), в котором он изложил и обосновал точку зрения, в соответствии с которой государство, предоставившее убежище, обязано вернуть обвиняемого государству, направившему требование о выдаче, или наказать его по своим собственным законам[6].

В результате существования различных оснований выдачи в мире сформировалось два подхода к практике правового регулирования сотрудничества государств в сфере уголовного судопроизводства. Преобладающей в отношениях между государствами стала практика, основанная на том, что обязанность выдать преступника возникает только в силу договора, двустороннего или многостороннего, хотя взаимность и вежливость допускались в качестве второго подхода к правовым основаниям, используемым целым рядом государств. Данный подход, характерный первоначально для экстрадиции, в последующем был перенесен и на другие формы международного сотрудничества в уголовном процессе[7]. По мере формирования национального законодательства одновременно шел процесс дальнейшего расширения международно-правовых основ сотрудничества, путем заключения как двусторонних, так и многосторонних договоров, преимущественно о выдаче[8].

Активная деятельность по формированию правовых основ международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, и в частности по вопросам выдачи, позволила, с учетом опыта различных государств, провести ее обобщение и выработать рекомендации, которые и до настоящего времени не потеряли своей значимости. В 1880 г. Институт международного права принял ставшую впоследствии широко известной Оксфордскую резолюцию. В ней на основе сложившейся практики были отражены общие принципы и порядок выдачи, возможные основания для отказа от выдачи и т.д.[9]. Данный документ оказал значительное влияние на формирование законодательства о выдаче и практику ее осуществления в различных странах. Так, вскоре после его оглашения рекомендации названного документа были учтены Королевством Бельгия, где взамен ранее изданного был принят новый Закон об экстрадиции 1886 г., который с незначительными изменениями действует до настоящего времени.

Примерно до середины XX века институты межгосударственного взаимодействия в уголовно-процессуальной деятельности рассматривались преимущественно в рамках международного публичного права, которое представляет собой систему юридических принципов и норм, регулирующих межгосударственные отношения в целях обеспечения мира и сотрудничества[10]. Редкие исключения касались лишь регулирования во внутригосударственном праве вопросов выдачи. Однако с расширением круга договорных обязательств механизм их реализации потребовал своего закрепления в уголовно-процессуальном праве, поскольку именно оно представляет собой "социально обусловленную систему выраженных в законе правил (норм), регулирующую деятельность по расследованию, рассмотрению и разрешению уголовных дел с целью достижения задач уголовного процесса, то есть правил надлежащей правовой процедуры, в которой могут быть реализованы эти задачи"[11].

Основная цель договоров (конвенций) о выдаче, взаимной правовой помощи по уголовным делам и другим вопросам международного сотрудничества в борьбе с преступностью заключается в том, чтобы создать правовые возможности сотрудничества компетентных органов различных государств в целях эффективного осуществления уголовного правосудия. Для реализации же подобных договоров необходимо надлежащее внутринациональное правовое регулирование. Данный вывод повлек за собой развитие в мире еще одной тенденции - издания в значительном числе государств специальных законов, регламентирующих как совокупность, так и отдельные аспекты международного сотрудничества в уголовном процессе. Как уже отмечалось, первоначально такими законами регулировались только вопросы экстрадиции, впоследствии же в них стали включаться предписания, касающиеся и других направлений международного сотрудничества. В подобных законах, как и в договорах, определяется сфера взаимных обязательств в области экстрадиции, взаимной правовой помощи по уголовным делам и т.д.; устанавливается схема, применимая ко всем правонарушениям, охватываемым договорами, причем, по возможности, с точки зрения расширения масштабов помощи в области уголовного правосудия.