Разумеется, задаром сукна на рынке не получить. Покупатели должны платить за сукно рыночную цену, теряя, таким образом, часть выгод, связанных с его приобретением. Однако цены таковы, что полностью выгода не исчезает, разве что при такой высокой цене, при какой никто и не станет покупать. В точке А в отсутствие международной торговли потребители должны ежегодно тратить 80 млрд. бушелей пшеницы, чтобы иметь свои 40 млрд. ярдов сукна. Это значит, что их чистый потребительский выигрыш от покупки сукна равняется не всей площади под кривой спроса, а за вычетом прямоугольника в 80 млрд. бушелей, отсекаемого линией цены, уплаченной за сукно. Таким образом, чистый выигрыш потребителей от покупки сукна в отсутствие международной торговли сводится лишь к треугольнику с. Эта область чистого выигрыша под кривой спроса, ограниченная снизу линией цены, называется дополнительной выгодой потребителя (consumer surplus). Ее площадь показывает, как расценивают потребители возможность покупать сукно по цене более низкой, чем некоторые из них были бы готовы заплатить.

Установление торговых отношений приносит чистый выигрыш потребителям сукна. Здравый смысл подсказывает, что это происходит в результате снижения цен. Понятие дополнительной выгоды для потребителей позволяет количественно оценить, что дает более выгодная цена потребителям сукна. В точке В потребители суммарно получают выгоды, представленные всей областью под кривой спроса вплоть до точки В, а их расходы на сукно составляют всего лишь область, лежащую под линией низкой цены 1 бушель за ярд, т.е. 60 млрд. бушелей пшеницы в год. Это означает, что в условиях свободной международной торговли дополнительная выгода потребителей складывается из областей а+b+с+d. Таким образом, установление торговых отношений приносит потребителям чистый выигрыш в размере а+b+d. Обратите внимание, что этот выигрыш приходится на множество людей, большинство которых производит пшеницу, но есть и производители сукна.

ИНТЕРЕСЫ ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ

Совсем иной результат дает установление торговых отношений для производителей сукна. Чтобы разобраться в этом, вернемся к кривым предложения и вспомним, что они показывают величину (частных) вмененных издержек замещения производства и продажи дополнительного ярда сукна. В отсутствие торговли в точке А производится 40 млрд. ярдов сукна в год, и кривая предложения говорит, что для изготовления дополнительно одного ярда в год потребовалось бы для высвобождения необходимых ресурсов отказаться от производства 2 бушелей пшеницы (на вертикальной оси). То, что справедливо в отношении дополнительного ярда при годовом объеме выпуска в 40 млрд. ярдов, сохраняет силу и по отношению ко всему ранее произведенному сукну: просуммировав все высоты вдоль кривой предложения, чтобы получить суммарную площадь области под кривой предложения между 0 и 40 млрд. ярдов, мы получим общие издержки замещения для всего выпускаемого сукна.

В отсутствие внешней торговли, продавая сукно в точке А, производители получают выручку, равную произведению количества сукна на его цену, т.е. 2 бушеля за ярд x 40 млрд. ярдов = 80 млрд. бушелей в год. Оплатив из этой выручки все издержки (площадь под кривой предложения), они получают, в отсутствие торговли, в свое распоряжение область, лежащую вверх от кривой спроса до линии цены, т.е. а+е. Этот чистый выигрыш, разницу между выручкой и издержками производителей, часто называют дополнительной выгодой производителя (producer surplus). Его величина показывает, как расценивают производители возможность обменивать сукно на пшеницу.[7]

Производители сукна одновременно являются потребителями как сукна, так и пшеницы, и их дополнительную выгоду следует приплюсовать к дополнительной выгоде потребителей, чтобы оценить результирующее воздействие рыночных изменений на обе группы.

В результате установления торговых отношений производители сукна получают более низкую цену за свою продукцию. Наша теория, согласно здравому смыслу, считает, что это ведет к сокращению дохода у какой-то части населения, производившего сукно к моменту начала торговли. Сокращение доходности производства сукна должно повлечь за собой отток ресурсов из его производства (и приток их в производство пшеницы). На рис. 8 в точке С производится меньше сукна, чем в точке А. Это происходит потому, что более низкая цена делает неприбыльным производство добавочных ярдов сукна, если связанные с этим дополнительные издержки превышают бушель пшеницы за каждый ярд. Так что в условиях внешней торговли в точке С производители сукна вынуждены остановиться на меньшем объеме выпуска и продаж, а также меньших цене и предельных издержках замещения. Их дополнительная выгода сокращается до размеров одной только области е. Разрешение свободной международной торговли обошлось им в потерю области а, т.е. дополнительной выгоды не только от выпуска 20 млрд. ярдов по-прежнему производимого сукна, но и тех 20 млрд., что с выгодой производились в отсутствие торговли, а теперь вытеснены импортом.

ИНТЕРЕСЫ СТРАНЫ В ЦЕЛОМ

Если потребители в результате установления торговых отношений получают области а+b+d, а производители теряют а, что можно сказать о чистом выигрыше для США, где живут как потребители, так и производители сукна? Нам никак не уйти от того обстоятельства, что мы не можем сравнивать изменения в благосостоянии различных групп, не давая субъективной оценки значимости выгод или потерь каждой из них. Наш анализ позволяет отдельно измерить последствия внешней торговли для разных групп, но ничего не говорит о том, насколько каждая важна для нас. Например, из рис. 8 мы можем определить, что потребители сукна получают дополнительно 50 млрд. бушелей пшеницы в год (или эквивалент этого количества пшеницы в сукне по средним ценам), что складывается из суммарной площади областей а+b+d, образующих трапецию. Кроме того, мы можем сказать, что с утратой области а производители сукна теряют 30 млрд. бушелей пшеницы. И все же какая (в нашем представлении) часть выигрыша потребителей «съедается» этими 30 миллиардами потерь сукноделов? Ответ целиком зависит от наших оценочных суждений. Мы столкнулись с этой проблемой, когда ввели в анализ кривые предложения, и сейчас она вновь встала перед нами в контексте спроса-предложения.

Экономисты обычно разрешают этот вопрос, прибегнув к оценочному суждению, которое мы назовем критерием «равноценности денег» (one-dollar, one-vote yardstick). Согласно этому критерию, к каждому доллару выигрыша или убытка следует относиться одинаково, вне зависимости, чьи они. В основе этого критерия лежит стремление оценивать последствия внешней торговли с позиций только общего благосостояния, не учитывая распределительные аспекты. Это не значит, что они остаются без внимания. Просто считается, что вопросы распределения благосостояния проще решить, компенсируя ущерб потерпевшим или используя другие методы перераспределения доходов, лежащие вне области торговой политики, по отношению к тем группам населения (например, беднейшим слоям), благосостоянию которых мы придаем особое значение. Если подходить к распределению благосостояния с этих позиций, то решения в сфере торговли и торговой политики можно оценивать с точки зрения только совокупного выигрыша или убытка.