Но скоро произошло несколько другое. Практика уже первого года работы показала, что быстрого результата достичь не удается. Одно из заявлений Горбачева – как только снимем с сельского хозяйства, дадим свободу использования различных форм аренды всем желающим, то уже через один-два года придем к изобилию продовольствия – показывало всю оторванность его от жизни.

Столь наивное представление о возможностях перестройки привело к принятию скоропалительных решений, использованию не апробированных методов в управлении экономикой, в стимулировании и организации производства. И самое главное - началась поспешная замена кадров. Она велась на всех уровнях управления, затронула и окружение Горбачева. Не реализовав предложения одной группы специалистов, М.С. Горбачев хватался за идеи других. В том калейдоскопе перемен идей и людей чувствовалось паническое состояние генсека. Чтобы ускорить развитие экономики страны, выдвигались все новые концепции, но с каждой переменой чувствовалось, что дело клонится к элементарному переходу на методы капиталистического развития. Причем его наиболее незрелых первоначальных форм. И хотя продолжался разговор о построении социализма с человеческим лицом, о коммунистической перспективе, это были слова, напоминающие фиговый листок, прикрывавший идейную наготу, шараханье от курса, который одобрялся пленумами и съездами партии.

Теоретическое метание являлось еще и следствием характера М.С. Горбачева. С ранним лет, от школьных времен до института, комсомола, работы в партии он привык следовать выработанной в центре линии, как должное воспринимал успехи, одобрение своей деятельности и аплодисменты. В 16 лет его награждают правительственной наградой, он с отличием оканчивает школу, возглавляя там комсомольскую организацию, без экзаменов поступает в МГУ, возглавляет и там комсомольскую организацию, оканчивает факультет с отличием. Все эти годы Горбачева сопровождают добрые слова, поддержка, а часто и восхищение способностями. Это проявилось и по окончании МГУ, когда Горбачев вместо прокурорского кресла и текущей юридической работы, в которой проявить себя крайне непросто, проходит путь наверх через комсомол и партийную работу. Работа в общественных организациях позволяет держаться на виду. Но он не прошел производственной, практической школы. Наверное, не вина, а беда Горбачева в том, что фактически всю жизнь ему пришлось заниматься аппаратной работой. А это позволило выработать “гибкий” позвоночник, но не твердый, настойчивый характер. В результате, столкнувшись с трудностями в практическом осуществлении реформ, Михаил Сергеевич терял к ним интерес, переключался на другие дела. Не случайно очень скоро основным полем его деятельности остались лишь выступления в печати и на телевидении, а также поездки на Запад, где он как представитель страны был почитаем и желанен.

Ветер перемен витал над страной. Люди ждали их, хотели больше свободы, гласности, возможности говорить открыто о самых трудных вопросах. И к этой откровенности народ потянулся, он видел в М.С. Горбачеве своего защитника и надежду. Настороженность партийных, хозяйственных и советских органов была захлестнута общим ликованием. На имя генсека шел поток писем из всех районов страны и из-за рубежа. Люди слагали стихи, сравнивая М.С. Горбачева с мессией.

Реальное положение в экономике с 1988 года, с начала широких экспериментов, становилось все хуже. За словами не последовали реальные дела, Политбюро, партия, люди видели, что кредит доверия иссякает. Понимал это и Горбачев. Его самолюбие было уязвлено. Стараясь поправить дело, он мечется в поисках чуда, выдвигает все новые и новые методы достижения целей. В этот период ему начинают подсовывать предложения, как говорили, апробированные во многих странах. Сначала это был путь Венгрии, затем Швеции и Австрии.

Само по себе ничего плохого в этом нет. Капитализм с успехом перенял у социализма очень многое. Но у нас трудно использовать чуждые механизмы управления, не осуществив глубоких перемен в системе в целом. Поэтому выхватывание из системы отдельных методов обеспокоило хозяйственников, увидевших в этом причину разбалансировки экономики.

Не добившись успехов в экономике и рискуя потерять власть Горбачев, чтобы устранить хозяйственников, партийных руководителей, не согласных с его линией, начал поспешную подготовку “демократизации” на производстве. Сначала было предложено избрать директоров заводов, руководителей предприятий, что дало возможность избавиться от части строптивых хозяйственников. Затем Горбачев предложил ударить по “штабам” и расправиться с непослушными организаторами в партии и государстве, поменять чиновничество в аппаратах управления всех уровней. Но и замена не принесла успеха.

Это испугало Горбачева, он понял, что партия, ЦК насторожились, и генсек сник. Он уже не мог пользоваться прежними методами работы, ибо тогда ждать перемен вообще не приходилось. Но и постепенного перехода на рыночные рельсы Михаил Сергеевич остерегался. Колебанья стали сутью его политики в 1988-1991 годах. У него не хватало смелости двигаться ни вперед, ни назад. И эта неуверенность отталкивала от него многие радикальные силы, но не объединяла и те, что стояли на старых позициях. Не видя определенности, продвижения по пути перемен, руководители партии во всех звеньях перестали доверять Горбачеву. Они поняли, что с ним при его склонности к зигзагам и маневрированию можно прийти в никуда. Отхлынула от генсека и демократически настроенная публика. Это была трагедия Горбачева, но это была и трагедия партии, всего нашего народа. В конце концов, он остался один, презираемый его партией, насмехающейся над ним демократической частью общественности, и лишь поющий ему “аллилуйя” Запад, не забывший, что сделал для него Горбачев, всячески поддерживал экс-президента.

Все эти события произойдут еще через четыре года. А тогда подходы к перестройке всех структур общества еще только вырабатывались.

Истоки

Что же сформировало характер, нравственные позиции, определило работоспособность и методы действия Горбачева?

Михаил наследовал от дедов и родителей противоречивый характер. В нем сочетались неуверенность, мягкость, дар организатора и краснобая, крестьянская сметливость и скаредность. Даже в должности генсека он не мог отказаться от любого подношения.

Природой ему была дана светлая голова, отличная память и немалая хитрость, которая с годами была доведена до высот совершенства, хотя для тех, кто знал его ближе, комбинации, изобретаемые им, были довольно просты, легко разгадывались. Что больше всего поражало - так это умение не просто обыгрывать противника, а создавать беспроигрышную ситуацию при любом обороте дела. И разобраться в этих хитросплетенных комбинациях новому человеку было довольно сложно. Он умел навязывать оппоненту линию беседы, свою позицию и ставил того в положение обороняющегося.

Эту черту характера Горбачева раскусили помощники Рейгана еще при встрече в Женеве и всячески советовали американскому Президенту не принимать навязанный Горбачевым план бесед, перечень вопросов для обсуждения, уходить от них на переговорах, либо чаще менять темы. Совершенства подобная тактика достигла у Горбачева на посту генсека, но корни ее, безусловно, тянулись вглубь, закладывались в период политического возмужания в годы работы на Ставрополье.