Для того, чтобы демократия оказалась жизнеспособной политической моделью, требуется определенный уровень политической компетентности граждан. В новообразованных демократических или демократизирующихся государствах, где люди только начинают постигать искусство самоуправления, вопрос гражданской компетентности приобретает особую важность. Однако даже в тех странах, где демократические институты существовали на протяжении жизни уже нескольких поколений, мы сталкиваемся со все большим числом фактов, указывающих на недостаточную компетентность граждан. Пределы компетентности граждан определены достаточно жестко, чтобы возникла потребность в систематическом поиске новых путей ее развития. Некоторые из таких путей будут рассмотрены ниже. Если анализ окажется верным, те же критерии могут быть применены для повышения уровня гражданской компетентности не только в старых демократических странах, но и для новорожденных демократий, где данная проблема еще более остра.

Зададим себе для начала два базовых вопроса. 1) Каковы критерии, которым должен отвечать гражданин, чтобы его можно было назвать компетентным? 2) Можно ли сказать, что в демократических странах - или одной какой-то стране - достаточно большое количество граждан соответствует этим стандартам?

Отвечая на первый вопрос, традиционно говорят о том, что для успешного ведения политики правители должны осознавать, что именно следует считать "общественным благом", а также обладать упорным желанием этого блага достичь. Иными словами, они должны обладать "гражданскими добродетелями". Но убежденный демократ здесь немедленно возразит, что, признавая вышеуказанное положение, мы обрекаем себя на правление некой элиты, будь то платоновы наставники, конфуцианские бюрократы, ленинская передовая партия, технократы или кто-либо еще. Я не согласен с демократическим возражением, но не стану спорить с ним здесь. Я полагаю, что идея правления малой группы, которая при этом обладает исключительными знаниями и добродетелями, глубоко обоснована с моральной точки зрения и подтверждается историческим опытом (1). Но стоит нам взяться всерьез рассматривать этот тезис, и мы слишком отклонимся от исходно обозначенной темы. Итак, я условно исхожу из того, что система, которую мы описываем, демократична и "правители" и "граждане" в такой системе - это в значительной степени взаимозаменяемые термины. В демократических системах, как и в любых других системах, разумно предположить, что правители должны обладать определенным уровнем политической компетентности, то есть они должны полностью осознавать цели, которые стоят перед их руководством, и быть готовыми действовать таким образом, чтобы обеспечить воплощение этих целей в жизнь.

Но уже эта формулировка немедленно выдвигает ряд серьезных проблем. Для кого должны стремиться граждане достичь общественного блага? (2) Типичные ответы на этот вопрос можно грубо подразделить на две категории, первую из которых можно условно назвать широким, или классическим взглядом, а вторую - узким, или элитарно-модернистским взглядом.

Широкий взгляд на проблему предполагает, что граждане должны стремиться к достижению блага для некой более крупной группировки, частью которой они являются: блага для всех, всеобщего блага, блага полиса, общественных интересов, всеобщего благосостояния, интересов своего класса, страны, народа и т.д. Если применить эту точку зрения к современным демократиям, получается примерно следующая картина: хороший гражданин проявляет горячий интерес к общественной и политической жизни; он хорошо информирован о программных документах, кандидатах и партиях; совместно со своими согражданами он активно участвует в решении общественных вопросов; он оказывает активное влияние на политику правительства через голосование, выражает свою точку зрения, посещает политические митинги и т.д. Во всех этих действиях мотивацией служит лишь стремление к всеобщему благосостоянию.

Совершенно ясно, что лишь очень и очень немногие граждане в демократических странах похожи на этот идеальный портрет, а в большинстве из них нет ничего подобного. Стоит ли тогда считать этот портрет идеальной моделью для нас сегодня? Стоит применить классическую схему к гражданам современных демократических стран, и немедленно обнаруживается ее искусственность и нежизненность, так как она рассматривает гражданина как члена лишь одной политической единицы. Но сегодня граждане могут входить в множество коллективов и политических единиц. Современный человек выступает гражданином во многих планах, начиная от его родного города и кончая всем человечеством. Классическая точка зрения не дает ответа на вопрос, общественного блага какой же именно группы должен стремиться достичь гражданин (3)? Более узкая точка зрения, много лучше отвечающая нашему индивидуализму, сводится к тому, что каждый гражданин должен действовать в соответствии со своими собственными интересами (понятие "собственные" здесь может включать и интересы других лиц, с которыми наш гражданин неразрывно связан, например, его семья, друзья и т.д.). В соответствии с одной из разновидностей узкого подхода "общественное благо" есть просто сумма личных благ отдельных граждан, объединяемых на основе надежного принципа власти большинства (4).

Современная точка зрения во многом разделяет дух классической позиции. Например, она никак не противоречит положению о том, что граждане заинтересованы в сохранении и укреплении позиций более широкого сообщества, к которому они принадлежат, и могут во имя этого ограничить свои собственные интересы: наблюдения показывают, что в большинстве случаев граждане именно так и поступают. Так как политическая жизнь приобретает в настоящее время все большее влияние на судьбы людей, они могут уделять большое внимание общественным вопросам и принимать участие в общественной жизни.

Однако, в соответствии с более узким современным взглядом, требования, предъявляемые к гражданам, а, соответственно, и к гражданскому образованию, куда более скромны, и барьер политической компетентности здесь значительно ниже. Это справедливо, как минимум, при следующих допущениях: 1) гражданам гораздо яснее, что полезно и выгодно для них самих, чем именно полезно для общества в целом; 2) побудительные мотивы для действий в собственных интересах скорее всего будут сильнее побудительных мотивов к действиям во имя общественного блага; 3) если уж граждане осознали собственные интересы, природный эгоизм неизбежно подтелкнет их действовать так, чтобы эти интересы обеспечить.

Если принять эти три вполне разумные положения, то проблема гражданской компетентности сведется просто к проблеме знаний. Классическая же точка зрения, напротив, предполагает, что нельзя допустить, чтобы личный интерес был единственным побудительным мотивом для действий граждан. Знание того, что наиболее отвечает интересам "всех", - это одно, а действия в соответствии с этими знаниями - совсем другое. Если некоторые из граждан считают, что их собственные интересы находятся в противоречии с интересами общества в целом, то их стремление содействовать этим интересам будет сильно подорвано. Даже те, кто полагает, что общественное благо для людей превыше личного, не могут не признать, что подобное альтруистическое поведение всегда обеспечивается с большим трудом, чем действия в личных интересах.