В-третьих, во внутриэлитных отношениях, этнизация, реализуемая способом фактического «квотирования» ведущих госдолжностей, становится действенным рычагом резкого «сужения» социальной базы оппозиции и способом «отсеивания», под благими на первый взгляд намерениями, из числа претендентов на элитные посты, реальных конкурентов. В этом случае «в круг циркуляции» попадает уже довольно узкая группа этнополитической элиты республик. На этом этапе «элитный отбор» не заканчивается, в дело вступают субэтнические, этноземляческие и кланово-родовые признаки. Однако, если последние признаки могут быть фактором лишь теневой кадровой политики, то официальное провозглашение этнического признака в качестве квалификационного позволяет проводить легальную этнизацию состава руководящих политических элит. Не случайно, что в постперестроечное время этнизация сделала заметный рывок даже по сравнению с периодом специально оговоренной и целенаправленно проводимой в 20-е — 30-е годы государственной политики «коренизации аппарата» в национальных республиках. В Республике Саха (Якутия), например, якуты, составляя 34% населения, имеют 69% должностей в правительственных структурах.12 В Татарстане, по разным расчетам, от 76,5% до 78,1% правящей политической элиты составляют татары, хотя в целом по республике проживает 48,3% титульной; 43,5% — русской и 8,2% — других национальностей.13

Очень показательно иллюстрируется развитие «этнического» содержания политических элит Татарстана и Башкортостана на примере эволюции представленное™ национальных групп в законодательных ассамблеях постсоветского периода (см. табл. 2).

В Башкортостане и Татарстане, в силу воздействия особенностей этноисторического развития, этнический фактор эволюции политических элит проявляется в трех основных аспектах: собственно этническом, этноязыковом и этнотерриториальном. Кратко рассмотрим поэтому соответствующие сюжеты элитического процесса.

В собственно этническом смысле анализ динамики руководства Башкортостана в позднесоветский и постсоветский периоды показывает порядковый рост доли элиты титульной национальности. Если в элите 1986 года башкиры составляли 44,7 %, то в руководстве 1990-1991 годов достигают уровня 50 %, а в 1995 и 1999 годах контролируют уже 55,6 % и 56,6 % состава соответственно (см. табл.3).

Структурно наиболее заметен рост доли башкир в «высшей» политической элите республики (1,8 раза) и в правительственной подгруппе (1,5 раза). Среди первых руководителей республиканских «территорий» титульная кадровая составляющая также растет, но значительно меньшими темпами, чем в других группах (на 7,7 %). Примечательно и то, что в 1999 году среди семи ключевых, наиболее значимых по имеющимся полномочиям фигур государственной власти (Президент, Премьер-министр, Руководитель Администрации Президента, Госсекретарь, Руководители ГоссобранияКурултая) пять являются башкирами (все — «башкироязычные») и по одному представителю русской (Председатель Госсобрания) и татарской (Председатель Законодательной Палаты) национальности.

Национальный состав высшей политической элиты Башкортостана при этом представляет собой отнюдь не чисто научную этнополитологическую проблему, а часто выступает предметом ожесточенных дискуссий и спекуляций со стороны различных политических и этнообщественных движений и объединений, постоянно «подогревая» тем самым общественнополитический процесс в республике. Причем «претензии» к национальному составу органов власти предъявляются не только деятелями и организациями, ангажированными с позиций русского и татарского самосознания, что вполне естественно, но и что самое удивительное (при этом наиболее ожесточенно) — лидерами башкирского этнополитического движения. В различного рода официальных документах (заявления, обращения, постановления и т.д.) авторитеты башкирского национального движения « . особенно часто жалуются . на то, что «специалисты из башкир не могут пробиться в руководящие органы, что среди руководителей крупных промышленных объектов, акционерных обществ, банков, по существу нет башкир, и что все ключевые позиции в экономической сфере занимают татары и русские».14

В массовом политическом сознании населения факт доминирования башкир в правящих структурах формирует устойчивую и все более возрастающую уверенность в том, что принадлежность к титульной нации дает в республике преимущества при социальной карьере, поступлении в вузы, при устройстве на работу на руководящие посты и т.д. Например, по результатам нескольких масштабных социологических опросов населения, проведенных при нашем участии, при финансировании некоторых американских научных фондов, в 1993-1997 годах (июнь 1993 г., ноябрь 1993 г., март 1997 г.) от 60 % респондентов среди башкир до 83,3 % — среди других национальностей согласились с тем, что национальная принадлежность дает приоритет при поступлении в вуз в Башкортостане.15

Важным и отличающим Республику Башкортостан от других российских регионов является этноязыковой аспект эволюции политической элиты. Дело в том, что в силу особенностей этноисторического развития в дореволюционную эпоху и особенно — в советский период, в Башкортостане сложилась достаточно противоречивая этнодемографическая ситуация применительно к взаимодействию двух основных народов: башкир и татар. Этногенетически так называемая «татаро-башкирская» проблема была основана на том, что формирование этих двух чрезвычайно близкородственных тюркских народов происходило на просторах Волго-Уральской историкоэтнографической области вплоть до середины XIX века в теснейшей взаимосвязи и взаимозависимости. В период нациогенеза в конце XIX — начале XX века культурно-языковые связи не ослабли, а даже усилились. Это в конце концов привело к тому, что преобладающие группы татар и башкир разговаривали практически на одном языке или на очень схожих диалектах. Ситуация изменилась под воздействием двух групп факторов. Первое. В результате общего подъема национально-освободительного движения народов российской империи и революционных событий 1917 года, в ходе гражданской войны, как известно, несмотря на неоднократные попытки и буржуазных националистов (проект «Идель-Урал»), и большевиков (проект «Татаро-Башкирской Республики») создать объединенную татаро-башкирскую государственность, образовались отдельные советские республики: первоначально Башкортостанская (1919г.), затем Татарстанская (1920г.) автономии. При этом все западные и северо-западные (по размерам более половины) территории современного Башкортостана, заселенные в основном татароязычным населением (татарами и татароязычными башкирами),

Таблица 2.

Представленность национальных групп в законодательных собраниях Татарстана и Башкортостана в динамике (1990-1999гг.), %.16