3. Создание Президиума из 6 человек (4 грека и 2 турка), которые поочерёдно занимают пост премьер-министра; президенты сменяются раз в 10 месяцев.

Однако план провалился, причём основную роль в этом сыграли греко-киприоты: порядка 80% населения Республики Кипр отказались проголосовать за объединение[233]. С 2004 года Республика Кипр и Греция являются самыми горячими сторонниками вступления Турции в ЕС, потому что в случае положительного для Турции решения, она будет вынуждена отказаться от поддержки ТРСК и свернуть военные базы[234]. Поэтому министр иностранных дел Кипра Маркос Киприану в конце 2009 года достаточно благосклонно заявил, что «переговоры будут блокированы, если официальная Анкара «не выполнит своих обязательств страны — кандидата в члены ЕС»[235], одно из которых - урегулирования вопроса с Кипром, разумеется, в интересах ЕС и Кипра, а также Греции. К слову, премьер-министр Греции, социалист Йоргос Папандреу заявил, что «Турция не сможет вступить в Евросоюз без решения кипрской проблемы»[236]. С ним согласен и президент «греческого» Кипра Димитрис Христофиас[237].

10 февраля 2010 года Европарламент принял резолюцию, которая обязывает Турцию вывести войска с острова Кипр и продемонстрировать реальные меры для урегулирования спора с киприотами. Эрдоан сразу же заявил, что считает неверной политику ЕС, которая приводит к тому, что решение «турецкого вопроса» вертится вокруг урегулирования греко-киприотского[238]. В свою очередь, Эгемен Бахыш, государственный министр Турции, возглавляющий переговоры с ЕС, заявил, что кипрский вопрос – «национальная проблема» и выводить обеспечивающие порядок на острове войска Турция пока не намерена[239]. С другой стороны, 21 декабря 2009 года министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу заявил о стремлении Анкары к улучшению отношений с Кипром[240]. Правда, речь идёт о готовности открыть трафик для Южной части Кипра через свои границы и воздушные пути при условии признания Европой Северного Кипра, снятия эмбарго и отмены всех изолирующий ТРСК санкций.

Известный финский эксперт по политике Турции Игорь Торбаков подчеркнул в связи с этими событиями, что «стратегической ошибкой Брюсселя было принятие в 2004 году разделенного Кипра в полноправные члены Евросоюза»[241]. С ним согласен и Бахыш, обвинивший ЕС в том, что «греческий» Кипр был принят в ЕС с нарушением правил самого Союза; также Бахыш абсолютно справедливо обвинил греко-киприотов в провале плана Аннана («турецкая» часть Кипра проголосовала «за», в отличие от «греческой») и процесса урегулирования конфликта в целом[242].

В качестве временного компромисса по кипрскому вопросу Турция предлагает отменить экономическую изоляцию ТРСК со стороны ЕС[243].

Новая внешнеполитическая проблема у Турции появилась 5 января 2010 года, когда Болгария заявила о намерении предъявить исковое заявление с целью принудительного взыскания с Турции 20 миллиардов долларов США за выселение болгар из Восточной Фракии во время Балканской войны 1912-1913 годов. Эрдоан заявил, что «Анкара будет действовать по вынесенному судом вердикту»[244].

Наконец, ещё одна геополитическая проблема Турции в связи с её инициативой со вступлением в ЕС – её членство в OUR (Организации Исламская Конференция) и активная поддержка мусульманского варианта решения вопроса о статусе Иерусалима[245]. Между тем, влияние еврейских общин на настроения политиков ЕС весьма велико, и чрезмерно ухудшившиеся отношения между Турцией и Израилем (несмотря на достаточно активное сотрудничество в военной и экономической сферах) воздвигают ещё одну стену Турции на пути интеграции в ЕС.

Вместе с этим, ЕС рискует «унаследовать» и такие конфликтные ситуации, которые уже возникали в прошлом в отношениях Турция-Сирия и Турция-Иран: вопрос использования водных ресурсов Тигра и Евфрата грозит стать одним из ключевых геополитических конфликтов в XXI в.

§3 Европессимизм Турции и статус “rogue state”

Официальная позиция турецких властей – необходимо продолжать стремиться вступить в ЕС. Далеко не все, однако, в том числе в правительственной коалиции, поддерживают эту цель. Одна из ведущих политических сил Турции - Партия националистического движения во главе с заместителем премьер-министра Девлетом Бахчели объявила, что обратится в высшие судебные инстанции Турции для аннулирования нового законодательства. Радикально-исламистская Партия Счастья вообще безоговорочно против членства в ЕС, опасаясь продолжения демократизации общества и растущего влияния христианства. Один из лидеров оппозиции, Гюрсель Текин, заявил, что турецкое общество достаточно негативно реагирует на то, что «европейцы диктуют туркам, что и когда делать»[246].

Эрдоан, в свою очередь, полагает, что победы ПСР на всех выборах начиная с 2002 года – карт-бланш от турецкого народа для политиков-сторонников интеграции в ЕС[247]. Одним из таких политиков является председатель ВНСТ Турции Кёксал Топтан, который полагает, что однажды противники Турции-члена ЕС сами пригласят Турцию вступить в объединённую Европу[248]. При этом ещё в 2005 году партия едва не раскололась из-за споров вокруг условий о начале переговоров с ЕС и только политическая ловкость Эрдоана спасла партию от раскола[249]. Между тем, два лагеря в партии сохранились, и позиции противников усиливаются с каждым провальным этапом переговоров.

Против ЕС выступают и военные, несмотря на их бесспорную прозападную ориентацию. Они понимают, что вступление в ЕС попросту перекроет им любое поползновение в политической сфере. Военная элита выступает против любых уступок в армянском и кипрском вопросах, а также в вопросе урегулирования конфликта с курдами.

Предпринимательская элита, безусловно, настроена на развитие связей с европейским бизнесом, на упрощение торговых возможностей. Генеральный председатель Конфедерации мелких торговцев и ремесленников Бендеви Паландёкен заявил, что его «удивляет тот факт, что до сих пор некоторые круги в Европе живут в 17-ом и 18-ом веках»[250], имея ввиду то, что для многих европейцев неприемлема мусульманская страна в ЕС. «За» вступление в ЕС и ТЮСИАД (Общество турецких промышленников и деловых людей), правда, у этой организации есть противник в лице исламистского МЮСИАД (Общества независимых предпринимателей). Президент ТЮСИАД Арзухан Ялчындаг заявила, что «Евросоюз с его нормативами, стандартами и контрольными механизмами и по сей день остаётся важной организацией для Турции, куда она стремится вступить»[251]. Почётный президент ТЮСИАД Бюлент Эзаджыбашы заявил, что понимание между Востоком и Западом «возможно лишь при условии интеграции Турции в западный мир», а ЕС превратится в мировую сверхдержаву[252].

А что же простое население? Здесь раскол общества гораздо более явный. Можно условно выделить два «лагеря» - против выступают ярые мусульмане-националисты, в основном живущие в сельской местности; «за» - те, кто рассчитывает беспрепятственно уехать на запад, на заработки. Пессимизм по отношению к ЕС «царствует» также среди низших социальных слоёв городов, которые не могут похвастать высоким уровнем образования, а также наличием доступа к западным масс-медиа. Об этом писал Александр дель Валле – автор ряда монографий по геополитике, в том числе «Турция в Европе, троянский конь исламизма?» и «Турецкая дилемма, действительные причины кандидатуры Анкары». В статье «Причины отказа кандидатуры Турции для вступления в ЕС», опубликованной во французской Le Figaro 23 июля 2004 года, он утверждал: «Если малочисленное кемалистское меньшинство и жители богатых кварталов Стамбула чувствуют себя европейцами, жители трущоб Стамбула и Анкары считают себя более близкими по отношению к иракцам, чем к жителям Северной Европы или к своим соседям христианским грекам»[253].