По мнению Хантингтона, в современном мире существует 7-8 основных цивилизаций: западная, православно-славянская, исламская, индуистская, конфуцианская, японская, латиноамериканская и, как еще одна возможная, - африканская. По его мнению, в современных условиях лидирует западная цивилизация, но это не означает, что так будет постоянно. Поскольку и у других цивилизаций есть достаточный потенциал для изменения контуров современного мира.

Самые значительные конфликты будущего, по мнению ученого, будут разворачиваться вдоль линии «разлома» между цивилизациями в силу следующих факторов:

ü Цивилизации существенно отличаются друг от друга по своей истории, языку, культуре, традициям и религии. Люди разных цивилизаций по-разному смотрят на взаимоотношения между Богом и человеком, индивидом и группой, гражданином и государством; по разному выстраивают взаимоотношения в семье; имеют разные представления о долге, обязанностях, свободе, равенстве, иерархиях и т.д. Эти различия складывались на протяжении длительного времени, и потому вряд ли исчезнут в обозримом будущем. Возможно, что они не исчезнут вообще. Они значительно более фундаментальны, чем различия между политическими идеологиями и режимами.

ü Мир становится более густонаселенным, а потому и более тесным. Это приводит к интенсификации контактов между цивилизациями, распространению глобализационных процессов. Это, в целом, является вполне позитивным процессом, если бы не его обратная сторона – формирование негативного отношения к представителям других цивилизаций вследствие роста цивилизационного самосознания.

ü Ответом на глобализационные процессы и секуляризацию религии в современных обществах является фрагментарная десекуляризация в виде фундаменталистских, непримиримых с другими религиями движений. Религия разделяет людей резко и глубоко, создавая пространство для затяжных и трудноразрешимых конфликтов.

ü Источником конфликтов может стать также стремление, воля и ресурсы незападных стран противопоставить свое могущество Западу и придать миру «не западный» облик. Подтверждением такой возможности является интенсификация процесса девестернизации элит и их возврата к собственным культурным корням.

В мире цивилизационных конфликтов традиционный вопрос прошлых споров - на чьей ты стороне? - заменяется новым - кто ты есть? И если в первом случае мы могли избирать тех, с кем мы соглашаемся, то в новом мире мы выступаем представителями цивилизации, которую не избираем.

Не менее известным на сегодня прогнозом является работа “Великая шахматная доска” Збигнева Бжезинского, политика и политолога из США. Он пропагандирует лидерство США во всех ключевых областях - экономической, военной, технической и культурной. Это, по его мнению, предоставляет Америке статус единственной супердержавы. Однако определенным противовесом для американского господства становится Европейский Союз (здесь, например, можно припомнить конфликт США со своими партнерами по НАТО Германией и Францией, который имел место в марте 2003 г. из-за войны в Ираке).

Чтобы усилить собственную позицию и получить базу для распространения влияния в Евразии, по мысли З.Бжезинского, Америке следует сотрудничать с Китаем. Главным соперником в этих процессах для США была и остается Россия, которую можно отстранить как политического конкурента, если ее, как целостное государство, заменить децентрализованной конфедерацией из Европейской России, Сибирской и Дальневосточной республик. При этом Европейскую Россию желательно бы было привязать к Западу, продвинув НАТО к ее границам (это целиком возможно, поскольку Польша, Венгрия, Чехия и страны Балтии уже имеют членство в НАТО).

Очевидно, что З.Бжезинский защищает интересы своей страны, обосновывает ее право на мировое господство. Однако события последних лет принудили заново переосмыслить подобные претензии и поразмышлять над их возможными последствиями.

И, наконец, хотелось бы остановиться еще на одном крайне интересном научном прогнозе, сделанном известным американским ученым Мануэлем Кастельсом. В основу картины мира Кастельса положен новый образ общества. Глобальная экономика и международный финансовый рынок привели к формированию нового миропорядка. В нем власть принадлежит не элитам национальных государств, а безличным и нематериальным силам, электронным импульсам, в которые превратились современные деньги, большая часть которых давно уже не в золоте и не на бумаге, а на электронных счетах. Современные финансовые потоки не знают границ и национальностей - они стали безличной нервной системой мировой экономики, реакциями которой стараются манипулировать многочисленные игроки, но предсказать общее развитие которой не может никто. Финансовые операции происходят за доли секунды. Достаточно минуты для того, чтобы процветающая экономика страны или региона коллапсировала в результате финансового кризиса, если деньгам вздумается «уйти» с рынка.

Структура новой экономики не похожа на индустриальную. Вместо иерархических корпораций и национальных государств она состоит из огромного количества экономических агентов, организация которых по форме напоминает сеть, в которую объединены центры управления и исследовательские центры, высокотехнологические производства и сборочные подразделы. География размещения предприятий определяется их ролью в производственном процессе - высокотехнологические предприятия тяготеют к центрам инновации, сборочные цеха - к точкам сбыта продукции.

Транснациональные корпорации породили новую интернациональную конкуренцию на рынке труда, которая подрывает одно из важнейших достижений позднего индустриального общества - государство всеобщего благосостояния. Фактически рабочая сила делится на тех, кто способен к обучению, и тех, кто может выполнять только определенные операции - что ставит под вопрос будущее массового среднего класса, на котором основывалась стабильность послевоенной политической системы.

По мере того, как происходит индивидуализация условий найма рабочей силы и автоматизация производств, незаменимые высококвалифицированные специалисты (а таких не больше трети) сохраняют и улучшают условия своих контрактов, тогда как «синие» и частично «белые воротнички» (не говоря уже о разнорабочих) оказываются в затруднительном положении на рынке труда, на котором их уже не может защитить рабочая солидарность - ее больше не существует.

Конкуренция на рынке капиталов и валют, а также различие между глобальным характером деятельности транснациональных корпораций и локальным налогообложением лишает национальное государство пространства для маневра. С другой стороны, национальное государство испытывает давление изнутри - с уровня региональной власти, которой избиратель начинает доверять больше, и которой национальное правительство вынуждено передать часть суверенитета.

Международная элита, управляемая новым сетевым обществом, глубоко интегрирована в пространство финансовых и информационных потоков. Современные элиты космополитичны, тогда как люди в большинстве своем живут в закрытых географических пространствах и национальных культурах. Поэтому, чем меньше зависимость элиты от определенной культуры, чем больше ее включенность в пространство потоков информации, тем меньше она подконтрольна национальным государствам и вообще каким–либо обществам.