Беспрецедентное для мировой политической практики решение о проведении повторного второго тура выборов в условиях неконсолидированной демократии, с одной стороны, выявило ее нынешнее состояние, как и ожидалось, весьма далекое от желаемого, а с другой – создало новый стереотип восприятия постсоветских демократий. Если до этого после событий в Грузии сформировался стереотип «парада «бархатных революций» по постсоветскому пространству с кульминацией в Минске и Москве, то новый стереотип «уместности политического торга», похоже, сформировался только сейчас. В перспективе тот же стереотип, возможно, окажется определяющим поведение государств в Молдове или той же Беларуси.

Российской элите, при всей ущербности инерционной логики бывшей «сверхдержавы» и регионального гегемона, даже принимая решения в ней, не удалось поставить на «правильную» силу. Как оказалось, хотя для того, чтобы об этом можно было с уверенностью должен пройти еще как минимум год, такой силой, хотя отнюдь не «темной лошадкой», была «днепропетровско-киевская» группировка, сосредоточившаяся вокруг уходящего президента Леонида Кучмы. Именно ее влияние и политическая воля самого Кучмы стали определяющими факторами изменения расклада сил во всей системе. Россия не поняла императива, стоявшего перед Кучмой – сохранить статус-кво в стране, и не смогла оценить степень ресурсообеспеченности стоявших за ним сил и его готовность на совершение радикальных шагов.

Россия, даже если оставить за скобками использованную ею ущербную логику и неадекватность восприятия того, чем на самом деле была и является Украина, не смогла эффективно реализовать свою стратегию, предпочтя действовать открыто и с привлечением самых влиятельных сил и фигур. России не удалось верно оценить роль укрепившихся за десятилетие связей между российскими и украинскими бизнес-кругами и элитами, в первую очередь среднего и низкого уровня. Наконец, российскому руководству удалось совершить ряд шагов, которые лишь подтолкнули западные страны и международные организации к участию в процессе на априорно антироссийских основаниях. После длительного периода времени, в течение которого Запад занимал в отношении России выжидательную, а иногда и подчеркнуто настороженную позицию, в случае с Украиной ему пришлось придумать (или вспомнить), как Россия начинает экспансию за пределы собственной территории, что не могло не привести к ответным действиям с его стороны.

России не удалось оценить способность группы Ющенко мобилизовать значительную часть своих сторонников и организовать массовые акции мирного протеста. Означает ли кризис когнитивных схем российской элиты в отношении оценки корреляций между возможной сменой элит и возможной политической мобилизацией, мы узнаем, видимо, в среднесрочной перспективе.

Российской политической элите не удалось заметить, что в странах постсоветской демократии среди элит сложился четкий запрос на парламентско-президентскую или даже парламентскую форму республики, причем запрос этот носит как целевой, так и ценностный характер.

Таким образом, можно констатировать, что Россия проиграла не только, да и не столько потому, что Запад оказался эффективнее в политическом плане, а потому что внешняя политика государства, в частности механизм определения стратегических приоритетов и тактических приемов реализации национальных интересов, требует модернизации ничуть не меньше, чем, скажем, государственный аппарат или правоохранительная система.

Прогностические выводы:

Представляется, что в среднесрочной перспективе России не удастся преодолеть вышеперечисленные комплексы во внешней политике, однако это не значит и того, что российская политическая элита не извлечет уроков из «украинского провала». Вместе с тем в условиях стремительно меняющегося мира времени на исправление ошибок отпущено совсем мало и зачастую совершение одних ошибок может повлечь совершение других по инерции.

«Украинский провал» отнюдь не первое поражение России во взаимодействии с западными структурами, вместе с тем недавний срыв реализации российского плана по урегулированию ситуации в Приднестровье и нынешняя конфронтация по поводу Украины означают, по всей видимости, только одно: на европейском направлении России придется и дальше сталкиваться с удвоенным сопротивлением Запада.

Кризис практик применения административного ресурса в ходе выборов, наметившийся при проведении серии голосований, например, в региональные органы власти Российской Федерации, теперь подтверждается и на примере Украины, когда сильнейшей властной коалиции не удалось использовать бюрократический аппарат до степени, достаточной для того, что ее кандидат победил в первом туре. Это, по всей видимости, значит, что в среднесрочной перспективе этим практикам будет найдена эффективная замена или же их использование окончательно примет полулегальный характер.

Что касается эволюции политической системы Украины в среднесрочной перспективе, то представляется, что процессы партийного строительства в течение 2005-начала 2006 гг. усилятся и достигнут своего пика весной 2006 г., когда в стране пройдут парламентские выборы. Вместе с тем за год вряд ли удастся разрешить противоречия, возникшие между крупнейшими финансово-промышленными группами, на одном уровне, и запросами различных социальных групп и слоев, на другом. Это означает, что процесс партийного строительства, вероятно, будет сопряжен, с одной стороны, с формированием партий, представляющих интересы ФПГ, с другой – с ростом протестного поведения и снижения доверия существующим партиям.

По-видимому, не произойдет сближения Украины и ЕС, в первую очередь, из-за отсутствия на это политической воли у структур самого Европейского Союза. Вместе с тем, страны «новой Европы» могут попытаться интенсифицировать интеграцию с Украиной в рамках таможенных или торговых соглашений с последующим использованием Украины в качестве рынка сбыта собственной продукции, поставщика дешевой рабочей силы и энергоресурсов. Россия может повлиять на это усилением двусторонней экономической и валютно-финансовой интеграции с Украиной вне поля Единого Экономического Пространства.

Практические рекомендации:

Попытаться минимизировать инерцию от провала российской стратегии поддержки Януковича, а также от кампании по дискредитации Ющенко.

Не допустить перерастания провала стратегии в формирование антироссийских стереотипов среди представителей «либеральной» и «умеренной» политических элит Украины и усиления необоснованной пророссийской риторики представителями элит во главе с Януковичем.

Извлечь максимальную выгоду, в первую очередь, для российских финансово-промышленных групп (благоприятные условия приватизационных конкурсов, дальнейшая работа по структуризации совместных рынков сбыта продукции и пр.) и русскоязычного населения в ходе торга за победу Ющенко в обмен на гарантии политического будущего Януковича.

Необходимо искать пути сотрудничества с группой Ющенко, выдвигать предложения, которые могут быть взаимовыгодны для обеих сторон. Провал кампании Януковича показал, что Россия должна проводить более осмотрительную политику в отношении Украины.