Для нас это также не выгодно, поскольку Россия и другие страны СНГ в таком случае будут структурно разведены по разным программам ЕС, тогда как в идеале им следовало бы разговаривать с Европой одним голосом. Для России абсолютно неприемлем вариант использования «Концепции Соседства» в качестве механизма консервации постсоветской дезинтеграции, вместо запуска на ее основе широкого процесса взаимодействия ЕС с соседями в рамках Большой Европы. Брюссельский вариант, конечно, нельзя назвать пророссийским, но он, хотя бы, в отличие от польского, не объявляет сотрудничество с одними соседями более приоритетным, чем с другими. Эта разница демонстрирует, что в Европе нет единого понимания политики в отношении России. На сегодняшний день из двух концепций за основу принят более выгодный для нас вариант. С ним надо работать, поскольку результат восточной политики ЕС будет зависеть от содержания Планов Действий, в разработке которых нас призывают принять самое активное участие.

2 Политика ЕС в отношении Украины

2.1 Основные направления внешней политики Украины

Идея независимой Украины, сыгравшая столь большую роль в распаде СССР и дальнейшей эволюции постсоветского пространства, укоренилась в украинском обществе уже к осени 1989 года, когда сформировалось Народное движение за перестройку (Рух) – движение, правое крыло которого изначально придерживалось этой идеи. Под началом Руха в январе 1990 г. прошли массовые манифестации в память о провозглашении Украиной своей независимости в 1918 г.: «живая цепь», образованная почти миллионом человек, протянулась тогда от Львова до Киева[58]. В марте того же года на выборах в Верховный Совет УССР оппозиции во главе с Рухом удалось завоевать треть мест; при малой дееспособности депутатов от Коммунистической партии Украины, на глазах терявшей свой политический вес, этого вполне хватило для превращения парламента в легальную трибуну движения за независимость. 16 июля 1990 г. Верховный Совет Украины принял Декларацию о государственном суверенитете Украины, провозгласившую «полноту и неделимость власти Республики в пределах ее территории и независимость и равноправие во внешних сношениях»; здесь же впервые было заявлено право Украины на собственные вооруженные силы[59].

К осени 1990 г. политическая ситуация в республике окончательно вышла из-под контроля КПУ. В октябре демонстрации под лозунгами независимости собирали в Киеве до 200 тыс. человек – движение, апогеем которого стал «палаточный городок» на центральной площади Киева, где студентами столицы была организована массовая голодовка с требованиями полного суверенитета и независимости для Украины, отказа от нового союзного договора и проведения радикальных реформ в республике[60].

При всем том референдум об отношении к «новому Союзу», состоявшийся 17 марта 1991 г., продемонстрировал неопределенность и противоречивость политических настроений в украинском обществе, – в значительной степени это объяснялось тем, что Киев пошел на свой вариант референдума, предложив обществу дополнительный вопрос об отношении к идее суверенной Украины. Так или иначе за новый Союз тогда высказались около 70 % голосовавших, за суверенную Украину в рамках нового Союза – свыше 80 %[61]. Из равновесия ситуацию вывели события августа того года: на выступление ГКЧП украинское руководство 24 августа ответило Актом провозглашения независимости Украины и постановлением о проведении 1 декабря 1991 г. республиканского референдума в подтверждение этого акта[62].

Декабрьский референдум не просто закрепил независимый статус нового украинского государства, – чрезвычайно высокий уровень участия в нем общества (84 %) и колоссальный процент высказавшихся за независимость (93 %) стали тем фактором, который в еще большей степени радикализовал позицию украинского руководства в его отношениях к союзному Центру[63]. На последних новоогаревских встречах президент Украины Л.М. Кравчук, избранный на этот пост 1 декабря 1991 г., заявил о категорическом отказе Киева дать свое согласие на какой бы то ни было союзный договор – не только политический, но и экономический. «Уход Украины», громадной и во всех отношениях наиважнейшей части «союзного пространства», лишил Центр в новоогаревском процессе последних политических ресурсов, а задача «удержать Украину» стала едва ли не главным мотивом Беловежской встречи 6 – 8 декабря 1991 г.[64]

В ближайший послебеловежский период политическая ситуация на Украине развивалась под знаком все более острых противоречий с Россией. Главным камнем преткновения стала проблема украинской армии. 13 декабря 1991 г. Киев объявил о переподчинении Украине всех находящихся на ее территории подразделений сухопутных и военно-воздушных сил, а также Черноморского флота. Практические шаги Киева по пути создания собственных вооруженных сил – стремление, неоднократно декларировавшееся Украиной с 1990 года, – для Москвы все же стали тем более неожиданной проблемой, что в Беловежье стороны согласились с идеей общего военно-стратегического пространства[65]. Политический конфликт, особенно в том, что касалось флота, очень скоро перерос в конфронтацию по всем вопросам, включая экономические.

События вокруг Черноморского флота развивались следующим образом. 6 апреля 1992 г. Л. Кравчук издал указ, провозглашавший ЧФ собственностью Украины; на следующий день Б. Ельцин объявил его собственностью России. Оба указа поставили страны на грань открытой конфронтации и через несколько дней были отозваны президентами[66]. Летом 1992 г. стороны пришли к соглашению о выводе флота из состава стратегических сил СНГ и о подчинении его двум президентам; после переходного периода (три года) флот предполагалось разделить. В ноябре 1995 г. министрами обороны двух стран были подписаны 26 соглашений по разделу флота; по окончательной формуле, согласованной в 2001 году, к России отходило 82 % кораблей ЧФ, а Севастополь становился базой российского флота на правах 20-летней аренды.

Январская (1992 г.) либерализация цен в России немедленно отозвалась дефицитом финансовых средств на Украине, что вынудило ее уже в том же январе пойти на введение купонной системы. К весне российско-украинские отношения обострились до такой степени, что Рух, – по-прежнему наиболее влиятельное политическое движение в стране, – призвал к выходу Украины из СНГ[67].

Но Киев и без того придерживался установки на ограниченное участие в Содружестве. Украина изначально отказалась участвовать в СНГ в том, что касалось формулирования общей внешней политики, вооруженных сил, пограничных войск, единой валюты, открытых границ и двойного гражданства[68]. В мае 1992 г. Киев отказался подписать Договор о коллективной безопасности государств СНГ и вообще участвовать в каком-либо военном союзе Содружества[69]. Более приемлемой оказалась идея Экономического союза, как она развивалась в 1993 году, но и здесь украинское руководство не пошло дальше ассоциированного членства и не подписало соглашения об образовании Межгосударственного экономического комитета – первого наднационального органа СНГ. Украина не подписала Устав СНГ, тем самым в техническом смысле отказавшись от членства в Содружестве. Вообще, конституционно провозгласив себя внеблоковым государством, Киев в своей внешней политике изначально ориентировался в большей степени на двусторонние, нежели многосторонние, отношения.