Бог насылал на землю нашу глад,

Народ завыл, в мученьях погибая;

Я отворил им житницы, я злато

Рассыпал им, я им сыскал работы - …

Я выстроил им новые жилища…

Борис продолжал укреплять связи с Западной Европой, обручив свою дочь Ксению с датским принцем; посылал молодых людей за границу для обучения, приглашал на службу иностранных специалистов по военному делу.

Но Годунова преследовали неудачи. В его царствование случился неурожай и страшный голод; в Москве вспыхнул громадный пожар, который уничтожил часть города и лишил крова множество людей. Датский принц, жених Ксении Годуновой, неожиданно умер. Народ, замученный крепостным правом, виновником которого считал Бориса, копил против него глубокое недовольство, которое раздувалось тайными агентами бояр и князей:

Конечно, царь; сильна твоя держава,

Ты милостью, раденьем и щедротой

Усыновил сердца своих рабов.

Но знаешь сам: бессмысленная чернь

Изменчива, мятежна, суеверна,

Легко пустой надежде предана,

Мгновенному внушению послушна,

Для истины глуха и равнодушна,

А баснями питается она.

Польско-Литовское государство, постоянно враждовавшее с Москвой, интриговало против правительства Бориса Годунова и заводило тайные сношения с оппозиционным боярством:

…Ты кто?

Казак. К тебе я с Дона послан

От вольных войск, от храбрых атаманов,

От казаков верховых и низовых,

Узреть твои царевы ясны очи

И кланяться тебе их головами.

……………………………………………

Когда Борис хитрить не перестанет,

Давай народ искусно волновать,

Пускай они оставят Годунова.

Своих князей у них довольно, пусть

Себе в цари любого изберут.

В последние годы своего царствования Борис Годунов резко усилил репрессии, высылал и сажал в тюрьмы представителей оппозиционных семейств (Романовых, Сицких, Шестуновых и других), окружил бояр шпионами, ввел особую молитву о здоровье царя, которую было обязательно читать за каждым обедом:

Царю небес, везде и присно сущий,

Своих рабов молению внемли;

Помолимся о нашем государе,

Об избранном тобой, благочестивом.

Всех христиан царе самодержавном.

Храни его в палатах, в поле ратном,

И на путях, и на одре ночлега.

Подай ему победу на враги,

Да славится он от моря до моря.

Да здравием цветет его семья,

Да осенят его драгие ветви

Весь мир земной – а к нам, своим рабам,

Да будет он, как прежде, благодатен,

И милостив и долготерпелив.

Недовольство бояр, князей, простого народа не утихало. Оно разгорелось, когда в Польше появился молодой человек, выдававший себя за чудом спасшегося от годуновских убийц – царевича Димитрия. Так как у сына Иоанна VI – Феодора, не было детей, вступить после него на престол должен был его младший брат Димитрий, который находился в юном возрасте. Борис Годунов боясь соперничества, добился удаления царевича с матерью из Москвы в Углич. Вскоре маленький Димитрий внезапно умер. В результате расследования, которым руководил тайный враг Бориса князь Василий Шуйский, народу было объявлено, что царевич сам зарезался в припадке «падучей», хотя все показывало на злоумышленное убийство людьми Годунова:

Я в Углич послан был

Исследовать на месте это дело:

Весь город был свидетель злодеянья;

Все граждане согласно показали;

И, возвратясь, я мог единым словом

Изобличить сокрытого злодея.

………………………………………

Он, признаюсь, тогда меня смутил

Спокойствием, бесстыдностью нежданной,

Он мне в глаза смотрел, как будто правый:

Расспрашивал, в подробности входил –

И перед ним я повторил нелепость,

Которую мне сам он нашептал.

И теперь кто был на самом деле человек, откуда он взялся, кем был выдвинут – до сих пор не выяснено. Правительство Годунова объявило, что это бежавший из московского Чудова монастыря монах Григорий Отрепьев:

«Чудова монастыря недостойный чернец Григорий, из роду Отрепьевых, впал в ересь и дерзнул, наученный диаволом, возмущать святую братию всякими соблазнами и беззакониями. А по справкам оказалось, отбежал он, окаянный Гришка, к границе литовской…»

В Польше Самозванец получил поддержку короля, дворянства и духовенства. Самозванец стал собирать войско для войны с Борисом Годуновым:

Да слышно, он умен, приветлив, ловок,

По нраву всем. Московских беглецов

Обворожил. Латинские попы

С ним заодно. Король его ласкает

И, говорят, помогу обещал.

За «отнятый» у него престол.

Кроме польского войска, к Самозванцу стали стекаться из России все недовольные режимом Годунова – и отдельные лица, и целые группы, вроде запорожских казаков, которым он пообещал свободу:

Я знал донцов. Не сомневался видеть

В своих рядах казачьи бунчуки.

Благодарим Донское наше войско.

Мы ведаем, что ныне казаки

Неправедно притеснены, гонимы;

Но если бог поможет нам вступить

На трон отцов, то мы по старине

Пожалуем наш верный вольный Дон.

Началась война, в которой царские войска не хотели сражаться против Самозванца, и народ поддерживал его – главным образом потому, что рассчитывал на отмену крепостного права, восстановление Юрьево дня:

Московские граждане!

Мир ведает, сколь много вы терпели

Под властию жестокого пришельца:

Опалу, казнь, бесчестие, налоги,

И труд, и глад – все испытали вы.

Димитрий же вас жаловать намерен,

Бояр, дворян, людей приказных, ратных,

Гостей, купцов – и весь честной народ…

Московские бояре, тайно сочувствовавшие Самозванцу, перешли на его сторону – так ненавистно им было правление Бориса Годунова:

Басманов сам с раскаяньем усердным

Свои полки привел ему к присяге.

Димитрий к вам идет с любовью, с миром…

Скоропостижная смерть царя Бориса во время этих событий ускорила развязку:

Все кончено – глаза мои темнеют,

Я чувствую могильный хлад…

Я царь еще: внемлите вы, бояре: