Начало перестройки — 1990 г. Обновление союзной политической элиты путем замены номенклатурного назначения легитимной процедурой выборов. Повышение роли республик СССР в политическом процессе, иначе говоря, падение роли центра и возвышение окраин. Уход компартии на периферию политической жизни.

Перейдем к рассмотрению перечисленных этапов и специфики их проявления.

В 1917 г. новая группа молодых энергичных реформаторов во главе с В. И. Лениным пришла к власти, используя глубокий социально-политический кризис в стране. Новый правящий класс в короткий срок очистил страну от представителей проигравшей элиты. М. Афанасьев[19] подчеркивает парадоксальность наименования “Советского государства” — детища строителей коммунизма, поскольку Советы, как представительный (выборный) орган, были выдвинуты большевиками как форма диктатуры пролетариата. С ним нельзя не согласиться, т. к. до последнего времени нахождения компартии у власти действовало следующее определение сущности государства: “государство диктатуры пролетариата . переросло в общенародное социалистическое государство трудящихся”. Однако, по В. Ленину: “ . народное государство есть такая же бессмыслица и такое же отступление от социализма, как и свободное народное государство”, и далее — “пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства”[20].

Создавая партию, марксисты полагали, что они раскроют самосознание рабочего класса — пролетариата. Однако теория о классе скоро столкнулась с действительной ограниченностью культуры и сугубо потребительских интересов рабочих. Ленин писал: “ . социал-демократического сознания у рабочих и не могло быть. Оно могло быть привнесено только извне. . своими собственными силами рабочий класс в состоянии выработать . только убеждение в необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с хозяевами”[21]. Ленин считал, что необходимо в стихийное рабочее движение внести “определенные социалистические идеалы”, иначе говоря, “слить это движение с деятельностью революционной партии”.

Необходимо отметить принципиальный ленинский подход к созданию партии: “единственным серьезным организационным принципом для деятелей нашего движения должно быть . строжайший выбор членов, подготовка профессиональных революционеров”[22]. По планам Ленина должны были возникнуть две различные, хотя и дополняющие друг друга организации: организация профессиональных революционеров и подчиненная ей собственно партия. Как заметил М. Восленский: “партячейки читателей (газеты) “Искры” были эмбрионом массовой “партии нового типа”, организация профессиональных революционеров — эмбрионом диктаторски руководящего ею партийного аппарата” Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза, М., Советская Россия, 1991. С. 55.

Что касается рабочего класса, то, по мнению Ленина, это по характеру своей работы наиболее организованный и дисциплинированный класс общества, именно он способен стать политической армией революции, после которой власть перейдет в руки пролетариата в лице его авангарда. Авангард — по Ленину — это партия, ядро которой составляет организация профессиональных революционеров.

Таким образом, не ограничиваясь заменой общества гипотетической обществосозидательной деятельностью рабочего класса, большевики последовательно проводили замещение самодеятельности класса-гегемона деятельностью партийных организаторов.

С созданием организации профессиональных революционеров в обществе возникла деклассированна замкнутая группа. “Ее роль в системе общественного производства и в обществе в целом состояла в том, чтобы взорвать существующую систему производства и структуру общества”[23]. Как верно отметил М. Восленский, с созданием изобретенной Лениным организации возник зародыш нового правящего класса[24]. Действительно, революцией и возникшим после нее Советским государством руководили не промышленные рабочие, а профессиональные революционеры, большинство которых рабочими не были. Например, первый совет народных Комиссаров состоял из дворян, выходцев из буржуазии, из разночинной интеллигенции. Рабочих и крестьян там не было, за исключение Шляпникова, давно уже ставшего профессиональным революционером. При Ленине рабочие составляли в партии значительно меньше 50%.

Большевистская партия последовательно превращала в свои орудия, всю внешнюю сферу, все институты государственной власти и общественной самоорганизации (Советы, госаппарат, профсоюзы, кооперативы, СМИ, среднюю и высшую школу, научные и культурные общества, добровольные объединения), ликвидируя те из них, которые не поддавались “переплавке” (сельские общины, городские думы, политические партии). Историк Дм. Волкогонов описывает, как большевики препятствовали работе Учредительного собрания — выборного парламентского органа, рассматриваемого большевиками, как альтернатива Советам. Среди избранных делегатов (715 чел.) большевики получили в собрании 175 мест. Автор приводит воспоминание Л. Троцкого о словах Ленина, что “разгон Учредительного собрания советской властью есть полная и открытая ликвидация формальной демократии во имя революционной диктатуры”[25].

Большевики с помощью декретов, а также огосударствления и централизации власти создавали монополию одной правящей партии. В результате была не только установлена монополия компартии (партократия), не только рос новый партийно-государственный аппарат (необюрократия) — был создан, как отмечает М. Афанасьев, “особый социум (человеческая общность) диктатуры пролетариата”[26].Этот социум охватывал “передовой слой рабочего класса”, через который, по выражения Ленина, осуществлялась власть (широкая рекрутация “сознательных” пролетариев в госаппарат, мобилизация рабочих в Красную армию и ВЧК, рабочие продотряды и т. д.).

Внутренней формой социума “диктатуры пролетариата” стала номенклатура. В декабре 1919 г. в низовые парторганизации была направлена директива, предписывающая создавать партийные ячейки в любой организации, где работают не менее трех коммунистов. “Три коммуниста” контролировали администрацию, т. е., по мнению М. Афанасьева, “приобщались к выполнению властных функций”. IX съезд РКП (б) рекомендовал партийным организациям всех уровней составить списки лиц, пригодных для “выдвижения”. В кандидаты на выдвижение и выдвиженцы попадали не только партийцы, но и беспартийные. Конечно же, среди них трудно было найти представителей бывшей российской элиты. Как верно заметил известный экономист Н. Шмелев, “режим создавали люмпены. Кого ни возьми, у лидера заочное образование, у других — ветеринарное училище, как у Орджоникидзе или Поскребышева. Общий образ — недоучки. Не случайно, первый удар они нанесли по тем, кто мог противостоять им в силу образования и воспитания”[27].

Конечно, среди реформаторов были и культурные, высокообразованные личности (В. Ленин, Г. Кржижановский, Г. Чичерин), однако, замечание справедливо, если вспомнить трагедию высланной за границу российской интеллигенции (философы, писатели), политических деятелей — депутатов Госдумы, членов временного правительства, арестованных большевиками.