В этих условиях необходим не «уход государства из экономики», а наоборот, всемерная активизация экономической политики. Например, политика «Нового курса» в США спасла эту страну в годы «Великой депрессии». Главным препятствием на этом пути считается ограниченность бюджетных ресурсов. Сложилась даже целая философия «жизни по средствам» (не для всех, разумеется), варьирующая в своих рекомендациях от «селективной политики» до прямого секвестирования бюджета. Достойный ответ на эти советы давал Ю.В. Яременко: «Селективная политика выделения ресурсов, – писал он в 1993 г., – может быть эффективна… только на фоне крупномасштабных мер, ликвидирующих ресурсные и технологические пробелы в масштабе целых отраслей и всей экономики».

В российских условиях возможности пополнения бюджета зависят в первую очередь от решения проблемы ренты. Это определяется сырьевым характером экономики и огромными масштабами межрайонных различий, генерирующих рентные отношения.

Корни этой проблемы уходят в советское прошлое, когда материальные источники ренты были закреплены за предприятиями «в вечное и бесплатное пользование» (формула, употреблявшаяся обычно по отношению к колхозным землям, но распространявшаяся фактически и на другие природные ресурсы). Однако в постсоветские годы положение коренным образом изменилось: рента превратилась в доминирующую часть стоимости ВНП, жестко закрепленную за олигархическими структурами. Сложилось положение, когда «один субъект обмена – это отрасль, располагающая рентой, а следовательно и доходами, а другой субъект – обрабатывающая отрасль, у которой высокие издержки и нет доходов». Задавая риторический вопрос: «Может быть между ними обмен?», Ю.В. Яременко сам же давал на него ответ: «Нет!»

В результате львиная доля сбережений «заперта» сегодня в экспортном секторе. На его долю приходится 3/4 прибыли и 2/3 инвестиций (а вместе с естественными монополиями – даже 80%). И наоборот, рентабельность в конечных отраслях остается критически недостаточной для модернизации производственного аппарата.

В последние годы ненормальность этого положения стала признаваться и официально. Так, еще в Президентском послании Федеральному Собранию РФ 2001 г. была сформулирована установка на «усиление рентной составляющей в налогообложении». Но, по справедливому замечанию С.Ю. Глазьева, «эта установка была реализована «с точностью до наоборот». Мало того, что налог на сверхдоходы недропользователей, посредством которого должно происходить изъятие части природной ренты в доходы госбюджета, не введен (природная рента, т.е. сверхприбыль от эксплуатации наиболее доходных месторождений, осталась в карманах у пользователей принадлежащих обществу природных ресурсов) – олигархи пролоббировали налог на добычу полезных ископаемых, фактически включаемый в цену продукции и уплачиваемый ее потребителями».

Тезис о реформировании «недропользования на основе… обеспечения финансовых интересов государства как собственника природных ресурсов» включен и в подготовленный Минэкономразвития «План действий правительства РФ по реализации в 2003 г. программы социально-экономического развития РФ на среднесрочную перспективу (2002-2004 гг.)». Однако он вступает в явное противоречие с другим положением того же раздела («Приоритеты Правительства РФ в области реформирования государственного управления») о «сокращении присутствия государства как собственника в экономике», и нетрудно догадаться, какому тезису будет отдано предпочтение при практической реализации Плана.

В этих условиях для восстановления поддерживающих функций добывающей промышленности необходима какая-то форма национализации сырьевых отраслей, монополия внешней торговли, экспортные тарифы. Лишь после этого появится возможность осуществить последующие структурные приоритеты: модернизацию производственного аппарата, восстановление технологического ядра обрабатывающей промышленности, обеспечение национального потребительского стандарта. Остается лишь добавить, что изъятие ренты в доход государства позволит не только сблизить условия хозяйствования различных отраслей, но и существенно снизить налоговое бремя.

Укрепление доходной базы бюджета особенно важно для регионов. Именно их воспроизводственные системы (в первую очередь) вырабатывают качественные ресурсы. Для этого, однако, необходимо привлечение в территориальные бюджеты достаточного количества инвестиций. Задача эта некоторое время успешно решалась: до 2000 г. (включительно) как объем, так и доля территориальных инвестиций быстро росли. Продолжению этого позитивного процесса мешают, однако, установки правительства на снижение доли расходов консолидированного бюджета в ВВП и сокращение доли территориальных бюджетов в налоговых доходах: всего за 3 года – с 1997 по 2000 г. – эта доля снизилась с 55,8 до 43,5%. В результате в 2001 г. доля инвестиций в основной капитал из консолидированных бюджетов субъектов РФ вновь снизилась – с 14,4 до 12,6%.

В этих условиях актуальной становится задача перехода к региональной политике, основанной на концепции устойчивого развития [27, 28] и ставящей во главу угла развитие инфраструктуры35. Такой переход затрудняется сейчас попытками перевести практически весь комплекс отраслей инфраструктуры – от МПС до здравоохранения – на самофинансирование. При этом не учитывается экономическая специфика инфраструктурного комплекса – характерная практически для всех его отраслей (транспорта, связи, коммунального хозяйства) тенденция снижения предельных издержек при увеличении объема деятельности. Это значит, что при продаже инфраструктурных услуг по оптимальной цене (всегда равной, по определению, именно предельным издержкам) самоокупаемость предприятий – поставщиков этих услуг невозможна.

Другими словами, требование самофинансирования инфраструктурных отраслей вступает в противоречие с принципами оптимального ценообразования (т.е. достижения рыночного равновесия), ведет в случае его реализации к заведомо неэффективному использованию ресурсов. Но это значит, что для всего этого огромного сектора экономики бездоходность (а в ряде случаев и внешнее финансирование, дотации) оказывается вполне нормальным экономическим явлением. Этого никак не могут понять наши администраторы, требующие выжимать максимум рентабельности не только из отраслей инфраструктуры вообще, но и чуть ли не из каждого вида перевозок в отдельности.

Заключение.

Важнейшими мерами, которые следовало бы сейчас осуществить в рамках новой инвестиционно-структурной политики, нацеленной на возобновление экономического роста, представляются следующие. Во-первых,опираясь на зарубежный опыт, следует с помощью экономических и административных мер добиться того, чтобы основные экономические агенты активизировали процесс формирования сбережений и их трансформацию в инвестиции, направленные в реальный сектор. Известно, что в странах Западной Европы в кризисных ситуациях широко использовались такие меры, как субсидирование ставок ссудного процента, введение обязательных норм сбережений, законодательное принуждение кредитных и сберегательных учреждений к сокращению кредитования потребителей и, напротив, к его увеличению в предпринимательской сфере, особенно в промышленности. Лиц, имеющих доходы выше определенного установленного уровня, обязывали вкладывать «излишние» деньги в акции или государственные ценные бумаги .