2.7. Обеспечение самоокупаемости

Другим ориентиром установления макси­мальных цен может быть точка пересе­чения кривой средних издержек и линии спроса (Р = АТС = D). Поскольку средние издержки в данном слу­чае точно равны продажной цене, естественный монополист работа­ет в этом случае без убытков и прибылей. Таким образом снимается основная проблема предыдущего метода регулирования.

На рис. 2.2 видно, что и этот подход к регулированию решает задачу прироста производства (Qreg > QM ) и понижения цены (Рreg < РM).

Однако правило МС = MR на этот раз действует против регули­рующих органов. До точки пересечения кривой предельных издер­жек и новой, обусловленной государственным фиксированием цен кривой предельного дохода MR, увеличение производства выгодно монополисту. Но после этой точки (N) каждый лишний произведенный товар будет вызывать больше издержек, чем приносить дохо­дов (МС > MR). Очевидно, что монополист всеми правдами и не­правдами будет стремиться остановить производство на уровне QN и не доводить его до Qreg. Поскольку спрос при цене Р составит имен­но Qreg , то на рынке возникнет дефицит (Qreg > QN).

Рис. 2.2. Регулирование цен продукции естественной монополии с целью обеспечения безубыточности производства

Нечто подобное граждане крупных российских городов испы­тали в начале 90-х годов. МПС прекратило ремонт электричек, и их выходило на линии с каждым днем все меньше и меньше. «Объек­тивные» причины для этого, разумеется, находились: это и ванда­лизм подростков, ломавших сидения и бивших стекла, и нехватка средств на ремонт. Но все они как по мановению волшебной палоч­ки исчезли (или, по крайней мере, перестали сказываться на числе курсирующих электричек), как только цены на билеты были под­няты.

Таким образом, второй подход к ценовому регулированию тоже не идеален. В чистом виде он вызывает товарные дефициты и требу­ет поэтому дополнительных принудительных мер по отношению к монополистам. Наиболее распространенной из этих мер в современ­ной России является составление списков потребителей, прекра­щать снабжение которых монополист не имеет права.

2.8. Реформирование структуры российских естественных монополий

Кроме регулирования цен определенную пользу — особенно в нашей стране — мо­жет принести и реформирование струк­туры естественных монополий. Дело в том, что в России в рамках единой корпо­рации часто объединяется как производство естественно-монополь­ных благ, так и производство таких благ, которые эффективней из­готовлять в конкурентных условиях. Это объединение носит, как правило, характер вертикальной интеграции. В результате образу­ется монополист-гигант, представляющий целую сферу националь­ной экономики.

РАО «Газпром», РАО «ЕЭС России», Министерство путей сооб­щения, — это три кита «монополизма по-русски», ярчайшие при­меры подобных объединений. В состав РАО «Газпром» наряду с Еди­ной системой газоснабжения России (т.е. естественно-монопольным элементом) входят геологоразведочные, добывающие, приборост­роительные предприятия, проектно-технологические структуры, объекты социальной сферы (т.е. потенциально конкурентные эле­менты). В ведении МПС находится как инфраструктура — желез­ные дороги, вокзалы, информационная система, — так и немоно­польные виды деятельности — подрядно-строительные и ремонтные организации, предприятия общепита. На балансе министерства находятся целые поселки и города. РАО «ЕЭС России» объединяет и электросети, и электростанции.

Суть интенсивно обсуждаемых в нашей стране реформ такова: предлагается развить конкуренцию в тех видах деятельности есте­ственных монополий, где она может быть достигнута. Так, конку­ренция разных фирм за прием канализационных стоков из каждой квартиры многоэтажного дома — явная бессмыслица. Но конку­ренция фирм, обеспечивающих профилактику и ремонт водопровод­ных и канализационных систем в квартире — вероятно единственный путь защиты потребителя от произвола современных ДЭЗ, РЭУ и т.п. Только при наличии конкуренции жильцам не придется неде­лями ждать вызванного мастера-сантехника.

Очевидно, однако, что разделение естественно-монопольного и потенциально конкурентных секторов не должно быть форсирован­ным и механистичным. Ведь не только конкуренция, но и производ­ственная интеграция имеет свой потенциал снижения издержек. Повысится ли, например, эффективность энергетической отрасли, если вместо нынешнего РАО «ЕЭС России» создать национальную компанию, распоряжающуюся линиями электропередачи, и мно­жество корпораций, владеющих электростанциями? Ведь даже в странах с очень жесткими правилами антимонопольного регулиро­вания — Японии, США, Германии — основной схемой организации энергетики являются энергосистемы, т.е. сосредоточение в одних руках генерирующих мощностей и передающих сетей.

Тем более тщательной проработки требует идея разукрупнения энергетической отрасли путем создания независимых региональных энергосистем. Уровень конкуренции в отрасли вряд ли повысится, а вот обособленность регионов возрастет. К тому же единая энергоси­стема страны дает экономию, так как позволяет для покрытия су­точного пика потребления в восточной части России использовать «спящие» в эти часы мощности западных регионов и наоборот (выго­ды горизонтальной интеграции). Удастся ли достигнуть подобной слаженности в работе независимых региональных энергосистем?

Проводя реформирование российских монополистов, следует иметь в виду и их позиции в международной конкурентной борьбе. Например, РАО «Газпром» — крупнейшая международная корпо­рация. Его реструктуризация может подорвать позиции России на мировом газовом рынке. В целом очевидно, что реформы структур, включающих естественно-монопольную сферу, должны осуществ­ляться поэтапно, с большой осторожностью и анализом каждой ста­дии преобразований.

2.9. Национальные или частные?

Наконец, еще одна сложная проблема, касающаяся естественных монополий, относится к их статусу: следует ли этим компаниям быть государственными или частными? Истоки этой про­блемы связаны с тем, что естественные монополии, как мы убеди­лись, являются весьма специфическим субъектом экономики, ко­торый никогда не функционирует по чисто рыночным принципам. Если естественные монополии исключают конкуренцию; если по­требитель абсолютно лишен выбора; если цены и объемы производ­ства определяются не игрой рыночных сил, а либо произволом мо­нополиста, либо решениями государства; если нарушаются многие другие механизмы функционирования рынка. Если все это так, то не лучше ли управлять естественными монополиями не как част­ными, а как государственными предприятиями?

Экономическая наука не выработала однозначного ответа на этот вопрос. Во многих развитых рыночных государствах естественные монополии находятся в общенациональной собственности, но не меньше и стран, где они являются частными.

Обычные аргументы в пользу национализации связаны с тем, что на государственном предприятии легче проводить правитель­ственную политику в отношении цен, тарифов, объемов производ­ства и т.д. (напомним, что регулирование этих параметров неиз­бежно в любом случае — и при частной, и при государственной собственности). Кроме того, государственная собственность исклю­чает монополистические злоупотребления с целью обогащения вла­дельцев. Попросту говоря, там, где частный монополист будет ради своих прибылей выколачивать из потребителей каждую копейку, государственный монополист скорее всего займет умеренную пози­цию. Ведь прибыль отнюдь не главная его цель. Если же естествен­ный монополист убыточен, то и вовсе непонятно, что может удер­живать частный капитал в таком предприятии.