2.1. Мотивы расширения НАТО

Любой исследователь, изучающий мотивы и движущие силы расширения НАТО неизбежно сталкивается с той точкой зрения, что решение о расширении было одной из самых больших ошибок НАТО, повлекшей за собой ряд других. Интересно, что среди сторонников такого взгляда на Западе много политиков, принесших ему победу в «холодной войне», а на Востоке – сторонников «европейского выбора», сыгравших значительную роль в либеральных преобразованиях бывшего «социалистического лагеря». Причина этого проста: многие продолжают рассматривать НАТО как инструмент отношений Запада с Россией. Если встать на эту точку зрения, то действительно приходится признать, что принципиальное решение о расширении НАТО на Восток, принятое на пике прозападных настроений в России, было иррациональным. Однако трудно представить, что это действительно так. Скорее, отношения Запада с Россией – это цена, но не причина расширения. Тогда что есть причина?

Организация, созданная для парирования угрозы со стороны России, географически расширяется в отсутствие этой угрозы, рискуя спровоцировать ее возрождение. Существует множество объяснений этого феномена. Вызвано это тем, что, к сожалению, язык официальных документов НАТО при рассмотрении причин расширения расплывчат и противоречив[25].

Взаимоисключающими являются даже такие официально объявленные мотивы расширения, как стирание искусственных разделительных линий в Европе и расширение зоны стабильности. Если существует зона стабильности, то, очевидно, она должна быть отделена от зоны нестабильности, причем отделена надежно. Иначе, какой смысл в гарантиях безопасности? Проблема в том, что проведение знака равенства между зоной европейской стабильности и зоной ответственности НАТО было бы идеологической натяжкой, ведущей к проведению новых искусственных линий по новому идеологическому принципу. Границы НАТО не делят Европу на стабильную и нестабильную, они делят ее на членов и не членов НАТО. Турция вряд ли стабильнее Швеции, а Греция – Финляндии. Апеллировать к российскому и балканскому факторам также особо не приходиться – объявленная дополнительная стоимость инкорпорации в НАТО трех новых членов ($1,5 млрд. в расчете на десять лет) говорит о том, что ни в момент приема, ни в ближайшие десять лет реальной угрозы Польши, Чехии и Венгрии не существовало и ее появления не предвидится. Но если внешние обстоятельства не были доминирующими, это значит, что решение о расширении было вызвано, прежде всего, отношениями внутри самого трансатлантического сообщества[26].

Система европейской безопасности времен «холодной войны» не была в полной мере двухполюсной. В то время, как единственной задачей Организации Варшавского договора было противостояние Западу, функции НАТО отличались большим разнообразием – “keep the Americans in, the Russians out, and the Germans down” (держать Америку в, Россию вне, Германию под). Согласившись с членством в НАТО объединенной Германии, СССР фактически подписал индульгенцию на существование НАТО после распада двухполюсной системы. Но все же, сформулировать новую концепцию существования в начале 90-х для Альянса оказалось непросто[27].

Американский арбитраж в Западной Европе был опосредствованным, основанным на советской угрозе. С исчезновением этой угрозы, не столь уникальными оказались также внутренние функции НАТО. В условиях пожинания дивидендов мира и сокращения военных расходов у НАТО появились конкуренты, способные выполнять ее остаточные функции. ЗЕС уже имел опыт контроля над военными программами Германии, а набирающий обороты ЕС с его амбициозными концепциями единой валюты и общей политики в области безопасности и обороны, казалось, мог полностью заменить НАТО. Неплохие шансы проявить себя в решении проблем европейской безопасности появились также у ООН и ОБСЕ[28].

Однако самая большая проблема НАТО сразу после окончания «холодной войны» состояла в том, что сами США не имели четкого видения своей дальнейшей стратегии в отношении Европы. С одной стороны, миссия НАТО была выполнена, с другой – разрушение НАТО означало бы разрушение наиболее эффективного механизма европейской вовлеченности США. Другими словами, США должны были решить, рационально ли to be in if not to keep the Russians out and the Germans down (быть в <Европе>, если не держать Россию вне и Германию под).

Несколько событий подтолкнули процесс формирования новых направляющих дальнейшего развития НАТО:

– усиление патронажа Германии над Восточной Европой, особенно, Вышеградской группы;

– формирование независимого от НАТО Еврокорпуса;

– неспособность ООН, ОБСЕ и ЕС остановить войну на Балканах[29].

Чтобы прекратить войну на Балканах НАТО были необходимы легитимные формы действий вне зоны ответственности, чтобы избежать военно-политической конкуренции с ЕС НАТО были необходимы новые организационные механизмы, чтобы выполнить свои обязательства в отношении Германии НАТО должна была учесть новые интересы этой страны на Востоке.

К Брюссельскому саммиту НАТО 1994 года стратегия США в отношении Европы и НАТО была уже четко обозначена: «Соединенные Штаты и в дальнейшем сохранят значительное влияние на решения и политику правительств Европы и многонациональных организаций. < .> Критическим для американских интересов в регионе является поддержание жизнеспособности и живучести НАТО, как организации, способной защищать своих членов и удерживать от любого нападения на них. В основе успеха НАТО – интегрированная военная структура, посредством которой союзники сотрудничают, обучаются и планируют свою защиту». Для предотвращения деградации организации в условиях отсутствия масштабной внешней угрозы и набирающей обороты европейской оборонной интеграции были задействованы несколько механизмов: Многонациональные оперативные силы – МОС (Combined Joint Task Forces – CJTF), Партнерство во имя мира – ПИМ (Partnership for Peace – PfP) и расширение (первоначально на уровне принципиальной возможности). В 1995 году, после завершения НАТО «Исследования о расширении», принятие в Альянс новых демократий Центральной и Восточной Европы стало вопросом времени[30].

Основа для нового трансатлантического соглашения между США и Европой была заложена. США получали содействие Европы в сохранении интегрированных структур НАТО, через которые США могли бы влиять на события на континенте, а европейцы – содействие европейской оборонной интеграции, прежде всего посредством CJTF. Ситуация была характерны тем, что решение сохранить НАТО как дееспособную и активную организацию было принято до окончательной концептуальной проработки новых военных миссий, которые оправдывали бы существование интегрированных военных структур[31]. Для такой проработки просто не было времени: процессы, происходившие в Европе в начале 90-х ставили НАТО перед жестким выбором – либо быть и расширяться, либо обречь себя на постепенную деградацию. НАТО решила быть и расширяться, не до конца решив ради каких военных задач.

Два наиболее очевидных мотива инициации расширения – это исключить поиск Германией новых, альтернативных трансатлантическим, механизмов обеспечения безопасности ее восточных интересов, и не допустить возникновения на континенте отличных от НАТО наднациональных интегрированных военных структур.