Классовый характер и социальный смысл большинства политических и правовых доктрин далеко не очевиден, а нередко скрыт. Политико-правовая идеология — одна из наиболее действенных форм общественного сознания, имеющая влияние на общественную практику. Каждая из социальных групп, теоретически выражая свое отношение к государству и праву в виде учения, доктрины, стремится оказать воздействие на массовое политическое и правовое сознание, на политику государства и содержание права. Политика всегда стремилась найти обоснование в философии или религии и оправдание в морали; поначалу политико-правовые теории вообще были частью этики, философии или богословия. В истории политических и правовых учений не было, пожалуй, ни одного идеолога, который бы не ссылался на «общее благо», «справедливость», «интересы народа», «общественную необходимость», который не утверждал бы, что право должно быть направлено против злых сил, а государство должно помогать обиженным. Из реакционных теоретиков никто, насколько известно, не призывал к беззаконию, произволу и насилию; такие призывы скрыто содержались в обоснованиях «правления мудрых», «просвещенной монархии», стоящей выше закона, в расплывчатом понимании права, в противопоставлении его закону. С другой стороны, каждый прогрессивный класс стремится представить свой интерес как общий интерес всего народа, общества в целом.

Борьба противостоящих мировоззрений — важный стимул развития самих доктрин: каждая из них дополняется доводами, аргументами, опровержениями, ориентированными на идейный арсенал противника. Одна из закономерностей развития политико-правовой идеологии такова, что успехи передовой политико-правовой теории, рост ее популярности побуждают защитников отжившего строя перестраивать старые концепции в духе новых идей, усваивать отдельные лозунги, идеи, терминологию, способы обоснования, содержащиеся в передовых теориях, включать их в старую систему взглядов, подчиняя задаче обоснования и модернизации консервативной или реакционной политико-правовой программы. Так было, например, в период разложения и кризиса феодализма, когда ряд сторонников крепостнического строя пытались обосновать абсолютизм и другие устои феодализма при помощи отдельных идей и положений просветительской идеологии («Наказ» Екатерины II, произведения Сумарокова, Щербатова). Эти идеи и положения, включенные в чуждую им идеологическую систему, становились способом теоретического обоснования реакционных идей.

Политико-правовая идеология

Закономерностью развития политико-правовой идеологии является то, что каждое политическое и правовое учение строится на логико-теоретическом основании господствующего мировоззрения либо другого мировоззрения, приобретающего все больший авторитет и признание. Политико-правовое учение выражено в понятиях и образах, свойственных мышлению эпохи, в представлениях и доводах, созвучных или совпадающих с массовым общественным сознанием. Мировоззренческая основа каждого из политико-правовых учений не произвольна (она прежде всего соответствует влиятельному способу мышления эпохи), но многовариантна. Абстрактность философско-методологических основ политико-правовой идеологии всегда создавала возможность использовать их для обоснования противоположных программных требований. Религиозное отношение к государству и праву многие века было опорой консервативных и реакционных политических программ. Но в религиозной форме выступали и оппозиционные существующему строю политические движения. Стремление обосновать политическую теорию на изучении природы человека и отношений индивидов лежало в основе и авторитарной доктрины Гоббса, и демократической теории Спинозы. На идее суверенитета законов природы основана и коммунистическая утопия Морелли, и реакционно-феодальная теория де Бональда. Ссылками на закономерности развития промышленного общества обосновывались и выводы Сен-Симона о грядущем поглощении политики экономикой, и проект казарменной социократии Конта, и индивидуалистические идеалы Спенсера.

Одна и та же философия или религия может быть способом обоснования противоположных политических программ и, наоборот,— интересы одного и того же класса могут быть теоретически выражены и в идеологических формах разных мировоззрений.

Многовариантность выражения социально-классовых интересов в политических и правовых учениях усугубляется также тем, что политико-правовая идеология, как и всякая идеология, развивается в связи с унаследованными от предшествующих эпох понятиями, категориями, представлениями. Каждая из последующих доктрин учитывает понятия и представления, содержащиеся в предыдущих доктринах. Выбор этих представлений и понятий в идейных источниках опять же многовариантен, зависит от социально-политических симпатий теоретика, от содержания и уровня его познаний, от ряда других факторов, среди которых важное значение принадлежит столь же многовариантному способу оформления противостоящего мировоззрения. Всем этим, вместе взятым, обусловливается относительная самостоятельность логико-теоретических, нравственных и иных идеологических построений по отношению к социальным интересам, выраженным в политико-правовом учении.

Закономерностями развития политической идеологии предопределяется структура политико-правовых доктрин (учений), каждая из которых включает три компонента: во-первых, логико-теоретическую, философскую или иную (например, религиозную) основу — методологический стержень учения; во-вторых, содержательную попытку теоретического решения вопросов о происхождении и сущности государства и права, закономерностях их развития, об устройстве и социальном назначении государства, об основных принципах права, его соотношении с государством, личностью, обществом; в-третьих, программные положения: оценки существующего государства и права, политические и правовые идеалы и проекты.

Через логико-теоретическую основу доктрина связана с влиятельным мировоззрением эпохи (господствующим или оппозиционным ему способом мышления). Программная часть учения наиболее непосредственно выражает интересы и идеалы определенных классов или других социальных групп, их отношение к государству и праву. Из трех компонентов политико-правовой доктрины именно программа является цементирующим, связывающим воедино ее элементы, придающим политико-правовой доктрине монолитность, поскольку оформление политических и правовых взглядов, суждений, оценок в целостную систему происходит на социально-классовой основе.

Наличие теоретического содержания отличает доктрину (учение) от политических и правовых взглядов, мнений, воззрений, оценок, от политико-правовой пропаганды, содержащих политические лозунги, оформленные в духе существующего мировоззрения. Теоретическое содержание доктрины, выраженное при помощи специального понятийно-категориального аппарата, составляет собственно теорию государства и права эпохи. Эта теория во многом является связующим звеном между социально-классовой программой и мировоззренческими установками, складывается под влиянием того и другого, в конечном счете представляя собой аргументацию программы в духе мировоззрения. Однако эта связь и аргументация многовариантны и не прямолинейны. Как отмечено, одна и та же программа допускает разные формы выражения и способы обоснования. К тому же политико-правовые доктрины оперируют кругом понятий и категорий, сложившихся в результате не только отражения и описания современных им явлений государственно-правовой реальности, но и попыток теоретического осмысления и оценки исторически определившегося круга проблем политики и права, поставленного теоретиками предыдущих времен. Наконец, каждая доктрина несет отпечаток личности мыслителя, ее разработавшего. Всем этим определяется относительная самостоятельность теоретических положений, содержащихся в доктрине, порой их не очень прямая зависимость от исторической эпохи и интересов того или иного класса.