Само тело, как простой механизм не способно быть началом такого рода бессмысленного и бесполезного самоутверждения. Не объясняя причин, Анаксимандр объявляет началом всех экстраординарных природных явлений, молнии, грома, землетрясений пневму-дух (spiritus) (Сенека, Стобей, Аммиан Марцеллин), заключённое в воздухе, порождающее пламя, проникающее воду, нечто тонкое по составу и лёгкое. Так и мы в зависимости от силы пневмы утверждаем себя, то робко, то громогласно (только гром, гром и молния). Душа, эмоциональная стихия, как источник выраженного разделения тел, бесчинства. Но если именно душа стремится к единству, то именно нехватка в его возможности, выраженная в различии тел (сопереживание всегда менее интенсивное чувство, чем реальное чувство другого, в пределе я не могу чувствовать боль тела или души другого непосредственно, стать другим) задаёт интенсивность самоутверждения, но не определяет его причину. [Более того, нехватка может быть истолкована как лишённость удовольствия – животное начало. Невозможность в этом порядке отделить душу от тела. Но и на уровне предельной человеческой эмоции или формального определения души строгое разделение невозможно, поскольку душа невыразима вне тела. Человек и его тень. Солнце, тьма, предмет-тело. Человек имеет тень, поскольку имеет тело. Чистый свет в пустоте в этом контексте равен полной тьме. Вопрос о возможности пронизывающего мысленного взгляда на вещи – умозрение. Вопрос о посреднике и среде такого взгляда].

В чём причина каприза? Достоевский: пусть мир провалится, а мне чайку попить. «Иной раз человек любит больше страдание, чем благоденствие». Откуда берётся необходимость боя и самоутверждения по ту сторону полезности, и даже прямо против всякой полезности, а значит закона разумного равновесия, знания бесполезности самого боя? Случайность, а, следовательно, немыслимость, самоутверждения в подобном контексте с точки зрения разума. Апейрон, как начало. Неопределённое в порядке возможности его мышления и бесконечное, как вопрос для мышления сущего, бытийствующего, которое есть таким образом. Если природа была бы простым механизмом, однажды заведённым творцом, то ни сознание её, ни изменение в этом механизме не были бы нужны, были бы излишни. Более того, были бы немыслимы даже природные катастрофы. В противном случае необходимо было бы предположить особую хитрость или исторический провиденциализм творящего разума, а так же злую природу в нём или бессмысленную с точки зрения самого разума пропедевтику научения смирению перед его законом. Предположить демоническую природу Хроноса, пожирающего своих детей, т. е. принимающего их в своё разумное лоно вне всякой спецификации по степеням сущего различия мысли, души и тела, в их конкретной личной самоотдаче, вне их единичности.

Толкование изречения Анаксимандра: «Из чего же вещи берут происхождение, туда и гибель их идёт по необходимости; ибо они платят друг другу взыскание и пени за своё бесчинство после установленного срока».