[10] Ср. с интенцией в новозаветном Послании к коринфянам – 1Кор. 15:31 – «я каждый день умираю»!

[11] Показательно, что отвергнув учение об идеях Аристотель сохранил добытые школой Платона знания о характере и способах доказательных рассуждений, приобретшие впоследствии название «логики», прочно ассоциирующейся с именем Аристотеля. См.: Маковельский А.О. История логики. — М., 1967, с. 35.

[12] Асмус В.Ф. Метафизика Аристотеля // Аристотель. Сочинения. В 4-х тт. Т. 1 — М., 1976, с. 5-12.

[13] Лосев А.Ф. История античной эстетики: Аристотель и поздняя классика — М., 1975, с. 609.

[14] Как ёмко пишет Г.Г. Майоров, — «Даже там где платоники I–II вв. двигались в направлении теологического монизма, они не были последовательными и во всяком случае не ставили этот монизм в центр своих рассуждений. Обычно монистическая тенденция выражалась у них в попытках построения иерархической онтологии с трансцендентной монадой наверху и с ниспадающей цепочкой подчиненных ей сущностей. Тот же способ субординации сущностей с целью их унификации применяли и христианские апологеты, когда пытались разрешить тринитарную проблему». Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии — М., 1979, с.145.

[15] См. там же, с. 145-147.

[16] Подробнее о трансформации античных интенций в форму средневекового философствования-богословствования, особенно наглядно видимого на примере августинианского усвоения и переработки плотиновской Триады см.: Ахутин А.В. На подходах к точке трансдукции логики античного разума в логику разума средневекового. Плотин и Августин // АРХЭ: Труды культурологического семинара. Вып. 3 — М.: РГГУ, 1998. Стр. 232-250.

[17] Дондейн А. Христианская вера и современная мысль — Брюссель, 1974, с. 115.

[18] Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии, с. 146.

[19] См.: Ахутин А.В. На подходах к точке трансдукции…, с. 242-244.

[20] Такой фразой мы хотим подчеркнуть не такую уж и «прозрачность» Пролога Евангелия от Иоанна (Ин. 1:1-18) в отношении связи понятия Логоса, при всей его историко-семантической наполнености, с личностью Иисуса Христа и с концепцией ипостаси Сына, как это иногда кажется по привычке и традиции.

[21] Это обстоятельство не стоит интерпретировать в плане пренебрежения или отрицания духовной ценности мистического опыта, который с переизбыточествующим богатством содержится в христианстве. Речь идет о тенденциях систематизации, направленностях дискурса, а в общем плане всякое время открывает нам сокровища мистической духовности, приобщение к которым не менее, а зачастую куда более жизненно для верующего нежели усвоение вероисповедных формулировок.

[22] Мейендорф И., прот. Введение в святоотеческое богословие — Вильнюс, 1992, с. 100.

[23] Соотнесение еврейского \lu с греческим a„èn позволяет более рельефно представить всю напряженность ситуации двух мироощущений.

[24] «…Во всяком случае, нелепо думать так о злых и противных силах — нелепо отделять причину их злобы от расположения их свободы и приписывать эту причину Создателю. Если же это так, то мы необходимо должны сказать то же самое и относительно добрых и святых сил, то есть что и в них — не субстанциальное благо. Благо … субстанциально находится только во Христе и в Святом Духе и, конечно, в Отце… Отсюда следует, что всякая тварь за свои дела и за свои побуждения получает начальство, или власть, или господство [ср. в Новом Завете – Эф. 1:21 ≈ Кол. 1:16 — А.Г.], — что различные силы по заслугам, а не по преимуществу природы превознесены и поставлены над теми, над которыми они начальствуют и властвуют» (О началах – кн. 1, гл. 5, §§3-4).

[25] См.: Ахутин А.В. На путях к точке трансдукции…, с. 244-245.

[26] Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии, с. 147.

[27] Там же, с. 151.

[28] Gilson E. History of Christian Philosophy in the Middle Ages — L., 1972, p. 94.

[29] Майоров, с. 163.

[30] Шабуров Н.В. Христианская антропология Немесия Эмесского // Немесий Эмесский. О природе человека — М., 1996, с. 9.

[31] Что касается вселенскости, то это удивительным образом равносильно, как для тогдашней ойкумены, залогом распространения в которой было усвоение античных парадигм, так и далее в ходе исторического распространения христианства, особенно начиная с Нового Времени, когда происходят новые парадигматические трансформации, органично сочетающиеся с новой экспансией.

[32] Упоминая проповедь «Христа распятого» (CristÕj ™staurwmšnoj) автор подразумевает весь комплекс раннехристианской керигмы, имевшей своим центральным и универсальным моментом Воскресение Христа. См.: Данн Дж.Д. Единство и многообразие в Новом Завете — М., 1997, с. 71 и др.

[33] Франк С.Л. Смысл жизни — Брюссель, 1976, с. 142.

[34] Франк С.Л. Свет во тьме: Опыт христианской этики и социальной философии — Париж, 1949, с. 117.

[35] Лосев А.Ф. История античной эстетики: Высокая классика, с. 336.