Представляется, что при формировании политики увеличения налоговой базы следует руководствоваться опытом более развитых регионов России. Так, один из самых благоприятных в этом отношении регионов страны – Краснодарский край – имеет некоторые черты сходства с Курской области. И здесь и там основным природно-ресурсным потенциалом являются черноземные почвы. По этой причине здесь имеется преимущественно аграрная направленность с акцентом на растениеводство. В то же время оба региона являются энергетическими акцепторами: они не обеспечивают себя в достаточном количестве горюче-смазочными материалами (ГСМ) и вынуждены их получать из других регионов России.

В развитой рыночной экономике с устоявшимися ценами в аграрной специализацией региона, обладающего для производства сельхозпродукции хорошими природно-климатическими ресурсами, нет ничего плохого. Следовательно, Курская область, располагая схожими природно-климатическими условиями, также способна увеличить налоговую базу регионального бюджета за счет данного фактора.

Суммируя вышесказанное можно утверждать: столкнувшись с проблемой необходимости пересмотреть структуру налоговых поступлений в территориальный бюджет, законодатель пока вынужден ограничиваться весьма непопулярными мерами – увеличением ставок налогов и сборов. Стратегия совершенствования и укрепления налоговой базы региона попросту отсутствует. Представляется, что такой подход не сможет оправдать себя в долгосрочной перспективе, а направлен лишь на сиюминутное «латание дыр» в оскудевшем областном бюджете. Формирование новой политики по укреплению доходной базы территориального бюджета – насущная задача ближайшего будущего.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В 1991 г. Россия унаследовала бюджетную систему формально федеративного, а в действительности унитарного высокоцентрализованного государства, в котором региональные и местные власти не имели сколько-нибудь значимой бюджетной самостоятельности. Территориальные бюджеты утверждались органами власти и управления более высокого уровня, которые обеспечивали их сбалансированность с помощью индивидуальных нормативов формирования доходов и покрывающих «плановый дефицит» централизованных дотаций. Такая система могла функционировать только в условиях централизованного планирования и прямого административного подчинения региональных и местных органов управления. Но она не обеспечивала эффективного предоставления бюджетных услуг и общей сбалансированности бюджетной системы, поскольку на региональном и местном уровнях отсутствовали стимулы к рачительному использованию бюджетных средств, а бюджетный дефицит и ответственность за его покрытие фактически перекладывались на вышестоящие бюджеты.

Неудивительно, что с такой наследственностью российский бюджетный федерализм за 90-е годы переболел тяжелыми, но, видимо, неизбежными «детскими болезнями», некоторые из которых грозят стать хроническими. Одна из них - асимметрия бюджетного устройства, которая уходит корнями в унаследованный национально-территориальный принцип государственного устройства. Пресловутый парад суверенитетов начала 90-х годов лишь обострил проявления этой асимметрии, среди которых:

- особый бюджетный статус Татарстана, Башкортостана и Саха (Якутии), сначала введенный явочным порядком, а затем закрепленный в двусторонних соглашениях с федеральным центром;

- в среднем более высокая бюджетная обеспеченность республик, достигаемая за счет вливаний из федерального бюджета;

- попытки областей и краев выровнять свой бюджетный статус в рамках индивидуальных соглашений с федеральным центром.

За последние годы проявления политической бюджетной асимметрии постепенно сходят на нет. С 1996 г. в общее бюджетное пространство вернулась Саха (Якутия), с 2001 г. единые правила межбюджетных отношений в основном распространяются на Татарстан и Башкортостан. Статистика свидетельствует о сокращении существенных и трудно объяснимых различий в бюджетной обеспеченности республик, с одной стороны, и областей - с другой. С 1998 г. не подписываются двусторонние соглашения по разграничению полномочий в налогово-бюджетной сфере, а действующие, сроки которых истекают в 2001–2002 гг., выполняются в части, не противоречащей федеральному законодательству. Политический фактор еще продолжает сказываться на межбюджетных отношениях, но в целом официальная система бюджетного устройства России стала значительно более симметричной и прозрачной по сравнению с серединой 90-х годов.

Исчезла и популярная в свое время идея одноканальной модели межбюджетных отношений, согласно которой все налоги должны сначала зачисляться в бюджеты регионов, а затем в виде фиксированных взносов поступать в федеральный бюджет. Такая система - привилегия конфедераций, которых в мире почти не осталось. Она уходит корнями в ошибочное представление о том, что регионы перечисляют в федеральный бюджет часть «своих» доходов. На самом деле сейчас федеральный центр делится с региональными и местными бюджетами поступлениями по федеральным налогам. А об одноканальной модели можно говорить только с точки зрения замены единым нормативом (платежом) многочисленных нормативов отчислений от федеральных налогов в бюджеты регионов. Здесь наглядно проступают пороки идеологии «разделения денег, а не полномочий» независимо от того, снизу вверх или сверху вниз перекачиваются бюджетные средства.

Большинство же субъектов Федерации и населения страны, напротив, объективно заинтересовано в частичном перераспределении средств между регионами, а значит, в повышении доли федерального бюджета в налоговых доходах. По некоторым оценкам /25, с. 31/, чтобы довести бюджетную обеспеченность до одинакового для всех субъектов Федерации уровня, нужно сконцентрировать в федеральном бюджете 85 % налоговых доходов, затем примерно половину из них перераспределить в виде финансовой помощи регионам. Этот расчет наглядно показывает прямую зависимость между централизацией доходов и возможностями федерального бюджета выравнивать бюджетную обеспеченность регионов и гарантировать доступ граждан к основным общественным услугам и социальным гарантиям.

Но у этой особенности есть и другая сторона. Практика показывает, что перераспределение доли налоговых поступлений в пользу федерального центра порождает у региональных властей дополнительные проблемы, касающиеся сохранения налоговой базы региона.

Так, новое налоговое законодательство предусматривает 100-процентную централизацию НДС на федеральном уровне. Тем самым с учетом внесения изменений в Налоговый кодекс Российской Федерации в федеральный бюджет будет поступать порядка 55-57 % доходов консолидированного бюджета Российской Федерации, а в бюджеты субъектов Российской Федерации и местные бюджеты – всего 43-45 %. Такой высокий удельный вес межбюджетного регулирования создает предпосылки для противоречий между федеральным центром и субъектами Российской Федерации, а также между субъектами Российской Федерации и органами местного самоуправления, которые становятся полностью зависимыми от вышестоящих бюджетов.