Тем не менее в Токио "игры" с Китаем в 70-е годы воспринимались как понижение статуса Японии в отношениях с США. Эти настроения не были развеяны даже Новой Тихоокеанской доктриной Форда (1975 г.), поскольку после поражения США в Индокитае и короткой китайско-вьетнамской войны в 1979 г., попытки создать стратегический альянс с КНР, особенно при администрации Картера, усилились. Объективно к этому шагу подталкивали действия Советского Союза, который со второй половины 70-х годов, воспользовавшись разрядкой в Европе, начал стремительно наращивать свой военный потенциал во всем мире, особенно на Дальнем Востоке как на своей собственной территории, так и на юге Вьетнама, в заливе Камран.

Все эти события в совокупности создавали у американских руководителей ощущение ослабления позиций США в Восточной Азии, тем более что альянс с Китаем, несмотря на старания картеровской администрации, никак не получался. Вашингтон не утешало и то, что и Советский Союз, несмотря на усиление своих военных позиций в этом районе, также не смог нарастить влияние в Восточной Азии. Подобная ситуация подталкивала Вашингтон к поиску новых, свежих идей для обоснования своего доминирования в АТР. В определенной степени к этому толкала и политика Японии, которая начала демонстрировать готовность заполнить "вакуум влияния" собственными претензиями на доминирование, тем более что экономические ресурсы позволяли это сделать.

Вторжение СССР в Афганистан и приход в Белый дом Р. Рейгана поначалу все поставили на свои места. Отношения США с КНР ухудшились, с Советским Союзом они приняли форму "новой холодной войны", зато с союзниками связи укрепились, в том числе и с Японией, до уровня глобального стратегического треугольника: США-Западная Европа-Япония.

В азиатской политике США возобладали военно-политические средства обеспечения безопасности, которые, в частности, выразились в форме регулярных военно-морских учений РИМПАК (Тихоокеанское кольцо) с активным участием Японии. Последняя, кстати, уже перестала пропагандировать свою концепцию Тихоокеанского сообщества, а при премьер-министре Я. Накасонэ перешла уже к рекламе более абстрактной идеи "Тихоокеанского века".

К концу первого срока пребывания в Белом доме администрации Рейгана произошла переоценка внешнеполитического курса США, в котором особое место занял "азиатско-тихоокеанский регион". Основной упор был сделан на укрепление военно-политических связей с союзниками США в регионе, усиление собственного военного потенциала, нацеленного на закрепление стратегического превосходства на данном участке борьбы с социалистическими странами. Японии в этих планах отводилась исключительная роль, что в какой-то степени понизило значение "китайского фактора". Идея трехстороннего военно-политического альянса была снята с повестки официальной политики Вашингтона на неопределенное время как в силу указанных выше причин, так и вследствие появления новых нюансов в политике КНР. Эти изменения нашли отражение и в расстановке кадров в верхних эшелонах власти в Вашингтоне. Основные руководители администрации Р. Рейгана, Дж. Шульц, К. Уайнбергер, и их помощники не были связаны с политикой "стратегического треугольника", которую отстаивали их предшественники - Г. Киссинджер, Зб. Бжезинский, А. Хейг. Так, в Белом доме за Восточную Азию стал "отвечать" японовед Г. Дж. Сигур, в Пентагоне - специалист по ЮВА Р. Армитидж, а в госдепартаменте - П. Вулфовиц, помощник государственного секретаря по политическим проблемам (важный пост в этом ведомстве), М. Армакост, также специалист по Азии, бывший посол США в Маниле.

Все это отнюдь не означало, что Белый дом вообще отказался от попыток привлечения Китая к своим военно-политическим планам. Дж. Шульц, выступая в Совете по международным отношениям в Гонолулу 23 июля 1984 г., заявил: "Китай, отношения с которым у нас сейчас расширяются и становятся более зрелыми, играет свою особую роль в деле укрепления стабильности в регионе". О характере ожидаемой роли Китая с присущей ему прямотой чуть позже (в ноябре 1984 г.) заявил Зб. Бжезинский: "Всем пора понять, что участвующий в делах Тихого океана Китай . будет мощным противовесом СССР".

И хотя формирование регионального "стратегического треугольника" (США-КНР-Япония) оказалось в данный момент невозможным, расчеты в перспективе создать военно-политический союз с КНР продолжали сохраняться. Правда, официальные руководители Вашингтона отрицали подобные намерения, но реальные действия опровергали их слова. Несмотря на появление "разногласий" в американо-китайских отношениях в течение некоторого периода после прихода к власти Р. Рейгана, военный аспект отношений продолжал развиваться, на что указывают некоторые контакты между военными ведомствами обеих стран, а также достигнутая в принципе договоренность о поставках в КНР американской техники и технологии двойного назначения.

По мере того как идея "Тихоокеанского сообщества" овладевала умами высшего слоя администрации Р. Рейгана, вставал вопрос о его потенциальных участниках, в том числе с КНР и СССР.

Сторонники идеи "сообщества" в США обсуждали два варианта его создания. Один - создание региональной экономической организации. Этот вариант отстаивали главным образом деловые круги и ученые-экономисты. Второй вариант, предусматривавший "коллективную безопасность", по сути дела, представлял собой военизированное формирование, направленное против Советского Союза и других социалистических государств. Откровенно призвал к созданию именно такой организации, в частности, австралийский ученый П. Поломка в выступлении на конференции в Вашингтоне в октябре 1983 г. Он заявил: "США, Япония и Китай должны стремиться в перспективе к формированию стратегического союза на Тихом океане по типу НАТО". Подобные намерения не были чужды и некоторым ведущим деятелям США, вовлеченным в проблемы АТР. Так, военный министр К. Уайнбергер на пресс-конференции в мае 1984 г. заявил, что, поскольку в конечном счете "решающая схватка с коммунизмом и Советским Союзом постепенно переносится на Тихий океан", это диктует необходимость "налаживать военные связи между всеми американскими друзьями в регионе, включая Китай".

Военно-политическое сотрудничество США с Китаем в представлении Вашингтона должно подготовить почву для иного варианта "вклада" Китая в западную стратегию, чем предусматривалось "стратегическим треугольником". Новая идея заключалась в том, чтобы интегрировать военную мощь КНР в многостороннюю организацию - Тихоокеанское сообщество с его функцией "коллективной безопасности". В этом случае была бы "размыта руководящая роль" США, по крайней мере, на предварительных стадиях формирования группировки. О том, что подобные предположения относительно намерений США могли иметь под собой реальные основания, свидетельствует, в частности, книга Д. Мюллера "Китай как одна из военно-морских держав". Показав растущую роль ВМС КНР в "стратегическом балансе на Тихоокеанском театре военных действий", Мюллер "намечает" для Китая следующие возможные направления военного сотрудничества с США "на море": обмен разведывательной информацией о действиях советского флота и его потенциале; координация в планировании, чтобы избежать дублирования действий; заправка (или снабжение) американцами судов и подлодок КНР в море или на дальних базах США, например на Гуаме; предоставление Китаю возможности пользоваться американскими портами и аэродромами; совместные военно-морские учения; подготовка офицеров для ВМС КНР; поставка военной технологии и т.д. Далее Д. Мюллер подробно рассматривает возможные сценарии сотрудничества между ВМС США и КНР против СССР "в случае войны".