Если после спада паводка вода продолжала оставаться на поле, вследствие чего земля долгое время была в состоянии жидкой грязи, сеятель бросал зерно прямо под ноги стаду овец и баранов, которых выпускали на засеянное поле для втаптывания зерна в землю и уплотнения почвы. Стада состояли из трех - десяти гривистых длинноногих овец и двух баранов - вожака, идущего во главе стада, и замыкающего стадо. Уплотняя почву и втаптывая зерно в землю, стада овец и баранов, по существу, выполняли работу бороны, которую можно часто встретить на полях современного Египта. За стадом бежали погонщики - от трех до шести человек. Они загоняли овец и баранов в топь с помощью палок или веток с колючками в одной руке и толстых бичей, сплетенных из кожаных ремней, в другой, размахивая ими высоко в воздухе над головами.

Иногда стадо скота, видимо, недостаточно глубоко прикрывало посеянное зерно, тогда за ним следовала еще упряжка из двух быков или коров, тянувших легкую деревянную соху. В этом случае соха имела особое назначение - она не рыхлила почву, которая пребывала еще в состоянии жидкой грязи, а дополнительно прикрывала посеянное зерно землей, погружая его глубже в почву. Бывало вслед за сохой на пашню опять выгоняли стадо овец и баранов, по-видимому для дополнительного уплотнения жидкой почвы и укрепления в ней зерна. Но на обыкновенных хорошо орошаемых землях, которые не было нужды уплотнять, посевное зерно, брошенное в почву сеятелем, прикрывалось сначала сохой, в которую была запряжена пара быков или коров, а затем уже дополнительно втаптывалось в почву стадами овец и баранов.

В условиях сухого и жаркого климата в Верхнем Египте, особенно на его юге, после спада воды почва быстро высыхала, растрескивалась и на ее поверхности образовывались затвердевшие комья земли. На высоких землях, где паводок пребывал временно и недолго, почва оставалась плотной после спада воды. Новые целинные земли покрывались буйно растущими сорняками. Такие земли нуждались в тщательной подготовке, поэтому, прежде чем сеять, работники разбивали комья земли мотыгами с заостренными или лопатообразными наконечниками. За ними шел пахарь с упряжкой коров (или быков) и сохою раздвигал уже мелкие комья земли в неглубокие борозды. И только за пахарем шел сеятель с сумкой зерна, перекинутой через плечо, и, как обычно, разбрасывал высоко поднятой рукой зерно. Посеянное им зерно втаптывали в землю стада овец и баранов, за которыми еще следовала женщина с мотыгой и разравнивала почву, прикрывая посев землею, очевидно там, где это недостаточно хорошо сделали овцы. Соха и мотыга служат здесь для рыхления земли. Сохранилось изображение трех работников, разбивающих большой ком земли мотыгами: они стоят лицом друг к другу и все бьют в одно место. Прикрывают посев опять-таки при помощи мотыги и скота.

Другим способом производили посев технической культуры - льна. Но сцены, изображающие посев льна, дошли до нас только на памятниках более поздних эпох. Обработка почвы сохой и посев семян льна тоже были тесно связаны друг с другом. Семена льна сеяли всегда после обработки почвы сохой. Сеятель шел вслед за сохой и бросал семена льна не высоко поднятой рукой, как сеятель хлебного зерна, а опущенной вниз, чтобы они попадали прямо в борозду, оставленную сохой. Это делалось для того, чтобы лен вырастал рядами, - так его легче было выдергивать. Сеятелями часто были женщины и мальчики, видимо, описанный способ посева семян льна не требовал такой физической силы, как разбрасывание хлебного зерна.

Посевная пора продолжалась довольно долго. Заканчивали посев в основном уже в декабре.

Уборка урожая была для египетских земледельцев была большим событием - радостным завершением тяжелых земледельческих работ.

«На рельефе сельскохозяйственного календаря солнечного храма царя Ниусерра в Абусире сохранилось изображение теребления - выдергивания созревшего льна. В Среднем Египте сбор урожая льна начинался в апреле и продолжался восемь - десять дней, так как по истечении этого времени коробочки перезревали, трескались и семена выпадали» [2, с. 135].

Жатва злаковых культур - ячменя и эммера - на рельефах Древнего царства обычно изображена раздельно, что, вероятно, объясняется их созреванием в разные сроки: ячменя - в апреле, эммера - в мае. Злаки показанные на рельефах, различают по числу зерен и окраске: шестирядный ячмень окрашен в зеленый цвет, двузернянка-эммер - в красно-желтый. Изображение ячменя и эммера в краске, как даров времени года "сухости", сохранилось на одном рельефе XI династии.

Жали с помощью деревянных серпов со вставленными в них (закрепленными с помощью клея и глины) хорошо отполированными кремневыми зубьями. Пучки колосьев срезали так высоко, что стебли оставались наполовину не сжатыми. Жали правой рукой вплотную под левым кулаком, державшим пучок стеблей. Затем на поле с высоким жнивьем выпускали пастись скот. Сжатые колосья, оставленные жнецами на земле, собирали другие работники, которые вязали их в снопы; пучки сжатых колосьев складывали поочередно колосьями то в одну, то в другую сторону; сноп завязывали с двух сторон, чем он отличался от снопа льна, перевязанного с одной стороны.

Отряды жнецов работали под звуки флейты. На рельефе в гробнице Тии показаны флейтист и певец, стоящие в середине поля в окружении слегка согнутых работающих жнецов. Певец, как свидетельствует серп под его рукой, был жнецом, но стоит он в позе певца - одной рукой подпирает щеку перед ухом, другую протянул вперед. Он спрашивает флейтиста: "Прикажи мне (что я должен петь)". Под ритм музыки жнецам легче было выполнять тяжелую работу. Кроме того, флейта играла важную роль в культе бога умирающей и воскресающей природы Осириса, связанном с сельскохозяйственными работами.

В мае начинали жать более позднюю зерновую культуру - пшеницу - эммер, посеянный в ноябре - декабре, который созревал на месяц позже ячменя. Однако на гробничных рельефах жатва эммера иногда изображается рядом с жатвой раньше поспевающего ячменя. При часто практиковавшемся тогда смешанном посеве ячменя и эммера последний снимали недозрелым и сушили в специальных печах. Работали жнецы в набедренных повязках, завязанных большей частью сзади. Тут же на поле, связывают сжатые колосья в снопы. Первый сноп и пучок колосьев жнецы несут своему господину, около которого стоит слуга с опахалом. После этого работники готовят снопы к перевозке на гумно, которое было расположено около деревни, т.е. выше поля. Чтобы не было потерь зерна, снопы упаковывали в сетки-мешки разной формы. Перевозили снопы на ослах.

На гумне, изображенном в гробнице Мерерука, высятся четыре скирды, между ними находится длинный ток, по обеим сторонам которого стоит по одному погонщику скота. Токи - площадки для молотьбы. Площадка была круглой, иначе по ней не мог бы бегать свободно скот, при помощи которого велась молотьба. Слева от тока стоит важный надсмотрщик в широкой юбке до колен, опираясь руками на палку; позади него стоит его сандаленосец в набедренной повязке. Два работника, стоя по обеим сторонам копны, забрасывают на нее снопы эммера, плотно перевязанные под колосьями. Двое других работников сметают метлами зерно в большую кучу. Молотили зерно обычно быки и ослы.