Думается, законодатели и разработчики правовых актов вряд ли достаточно конкретно представляли себе социально – экономические результаты того, что принято за образец.

Поэтому прежде чем разрешать частную собственность на землю, я считаю, надо подготовить целый пакет документов, в которых бы ни осталось ни единой лазейки для мошенников.

Не случайно ведь противниками частной собственности были вовсе не одни марксисты. Даже обер-прокурор Синода К.Победоносцев был противником перехода к частному землепользованию. «Как не может существовать право одного человека владеть другим (рабство), так не может существовать прав одного человека, царя или крестьянина, владеть землёй как собственностью» - писал отнюдь не социалист Л. Толстой Столыпину, называя земельную частную собственность кого угодно, хотя бы и «распрокрестьянина» преступной.6

6. Два письма Л.Толстого к П.А. Столыпину – Развитие, 1993 г.№9-10

Крестьянами эта реформа не была принята потому, что этот закон ломал многовековые, устоявшиеся представления крестьянина о жизни и власти. Он в один момент из белого делал черного, а из черного белое. Крестьянин попадал в непонятное и неизвестное ему положение. Он как бы обезумевал от свободы, как дитя которого постоянно водили за ручку, которому показывали что делать и как, и он до того привык, что чужие указания стал принимать за свой собственный повыв.

За многие столетия они свыклись с мыслью, что все беды, которые у них бы не происходили, они на «злого» и «несправедливого» помещика, который не давал им землю. И вот им дали и мне кажется, что многие испугались ответственности, свалившейся на них. Теперь не на кого возложить все свои неудачи.

Многие «выделившиеся» возвращались в «общину». И не потому, что там было лучше. Нет! Просто она была близка им по духу. Она (община), как программа социальной защиты, обеспечивала их участком земли, как бы не сложилась их судьба.

Я упоминала выше о письмах и вы могли заметить некоторую разницу в том, что было написано в письмах. Эта разница обусловливается тем, что лишь немногие, тогда из крестьян, осознавали всю важность и ответственность момента.

Лишь немногие были готовы к переменам. Коренным переменам!

И в этом отчасти виновата и сама власть. Так уж у нас повелось, что правительство идет на уступки только тогда, когда будет видеть (уверена), что другого выхода нет. А самой, путем реформ, поделиться частью своей власти – никогда!

И поэтому они проходят у нас скомкано (по ускоренной программе). Поэтому очень часто даже благие начинания заканчивались ничем.

Поэтому я призываю власть изменить отношение к народу. Народ – это не быдло, которым можно управлять. Нет! Народ это сила и с ней всегда придется считаться.